– Да, старый. Он сам уже сбился со счета, сколько ему лет, – сообщил Финн.

Примерно тогда мы оставили поля позади и вышли на пологую, заросшую травой дорогу, сильно изрытую колесами и копытами. Она вела через просторную сырую вересковую пустошь, где везде шелестел камыш. Я видела стада ослов, коров и свиней, а вдали даже лошадей. Интересно, как тут запоминают, кто чей, подумала я, но не стала ломать голову, потому что сумка моя становилась все тяжелее и тяжелее. И когда я поняла, что больше ни шагу ее не пронесу, мы очутились у королевского обиталища.

Надо сказать, при виде него презрительно скривился не только Ивар. Даже тетя Бек и та подняла точеные брови, увидев как попало нагроможденные стены из глины и камня и несколько чахлых деревьев рядом. Похвалить это сооружение можно было разве что за то, что оно занимало довольно много земли. А вообще-то, и крестьянские домишки бывают покрасивее.

В неопрятной стене была грубая деревянная дверь, а перед ней стоял на карауле стражник – высокий статный юноша с золотыми кудрями и до невозможности красивым лицом. На груди и ногах у него были кожаные доспехи, на голове шлем, и вооружен он был до зубов: копье со страшным острым наконечником, меч и кинжал на широком, с заклепками, ремне, а в руке лук. За плечами у стражника висел колчан со стрелами, тоже страшными и острыми. Я с радостью поставила сумку на землю и потерла натруженные руки, а сама украдкой любовалась стражником. Прямо картинка, только глядел он на нас очень уж злобно.

– Что вам нужно? – рыкнул он. – В четверг сюда нельзя, сами знаете!

– Значит, Зеленослезка правду говорил, – пробормотал Финн. И сказал юноше: – Эти люди – посланники со Скарра, мой юный господин, у них дело к королю.

– Пусть завтра приходят, – сказал стражник. – У короля гейс, ему нельзя видеться с незнакомцами по четвергам.

Финн обреченно отвернулся.

– Вернемся в город, – сказал он.

– Нет, ни за что! – сказала тетя Бек. – Не для того я проделала такой долгий путь, чтобы меня прогоняли от порога, будто я никто и ничто. Я – Бек, скаррская мудрица, и я требую, чтобы меня впустили!

Она выпрямилась и стала и правда очень грозная.

Стражник тоже выпрямился.

– А я – Шон, третий сын короля Кольма! – сообщил он. – И я отказываюсь пропускать тебя!

– Я и сам сын короля! – сказал Ивар.

– Помолчи, – велела тетя Бек. – Насколько строг этот гейс? Вы уверены, что сегодня четверг? И откуда мне знать, что это не предлог? Вдруг король просто ленится.

– Это очень-очень строгий гейс! – сурово ответил Шон. – И короли тоже имеют право лениться.

– Нет, не имеют, если я стою у их ворот! – заявила тетя Бек. – Сию же минуту отойдите и пропустите нас!

– Нет, – сказал стражник.

– Прекрасно. – Тетя Бек положила руку на кожаный нагрудник и отодвинула юношу в сторону.

По-моему, он не мог ей сопротивляться. Просто застыл там, куда тетя Бек его поставила, и вытаращился на нас, разинув рот.

Я все думала и думала и никак не могла понять, как тетя Бек это проделала, и до сих пор не понимаю. Я пыталась повторить ее трюк на Огго и Иваре. Огго спросил: «Ты чего толкаешься?», а Ивар возмутился: «Ты это кого толкать вздумала!» – и ни тот ни другой не сдвинулся с места. Должно быть, тетя Бек применила какое-то колдовство, которое знают только мудрицы, прошедшие посвящение. А я ничего еще не прошла и мудрицей не стала.

Так или иначе, оказалось, что на грубой деревянной двери нет никакого замка. Тетя Бек открыла ее острой коленкой и нетерпеливо махнула нам, чтобы шли за ней. Мы похватали сумки и побежали внутрь, в маленький грязный дворик, где громоздились бочонки с элем, а оттуда – в дом короля. Дверь была распахнута, возможно, чтобы впустить свет, потому что в зале внутри было совсем темно. Там собралось довольно много народу, все просто сидели без дела и зевали. Когда тетя Бек ввела нас в дом, они повскакали с мест и уставились на нас. Зеленая птица на плече у Финна проскрипела: «Сегодня четверг, король Кольм. Сегодня четверг».

Король Кольм сидел в большом кресле в дальнем конце комнаты. Мне кажется, пока зеленая птица не подала голос, он просто спал. Он был довольно толстый, и брюхо у него заколыхалось, когда он проснулся, вскочил и взревел:

– Что вы здесь делаете, любезная?!

Стражник Шон ворвался следом за нами.

– Прости меня, отец! – закричал он. – Я говорил ей, что нельзя, а она все равно вошла! По-моему, она ведьма!

– Ничего подобного, юноша, – отрезала тетя Бек. – Как вам известно, я скаррская мудрица!

– Кто вы, мне безразлично, – заявил король. – Неужели вас никто не предупредил, что у меня гейс и мне нельзя видеть незнакомцев по четвергам?

– Предупредили, но я слышать не желаю подобной чепухи! – ответила тетя Бек. – Ну вот, вы нас увидели, и что, по-вашему, будет?

– Откуда я знаю? – Король испуганно глянул вверх, на темные балки потолка. – Боги разгневаются, это точно.

Тетя Бек открыла рот. Наверняка она хотела воскликнуть «Чепуха!», но в этот миг откуда-то снаружи донеслось оглушительное «Бабах!». Послышались вопли и возгласы, заквохтали куры, завизжали свиньи, закричали ослы. Так что тетя Бек сказала лишь: «Ну надо же».

Король Кольм вскочил – теперь у него заколыхалось не только брюхо, но и щеки – и ринулся к двери возле кресла. Шон бросился за ним с криком: «Отец, осторожно!» – а тетя Бек зашагала за Шоном. Мы с Огго переглянулись, побросали сумки и помчались за тетей Бек.

Мы выскочили на просторный скотный двор. Повсюду стояли сарайчики и домики – и для людей, и для свиней, кур и гусей. Один из сараев был, похоже, сеновал. Посреди двора зиял дымящийся провал. От глины вокруг поднимался пар. У домиков жались люди, в основном старики, женщины и дети. Большинство таращились на провал, а те, которые очень маленькие, прятали лица в материнских юбках и плакали. Повсюду носились встревоженные куры и возмущенные козы, а в углу толпилось несколько ослов – они-то и издавали жуткие вопли, как могут только ослы.

Мы бросились к провалу. То есть на самом деле нас подпихнула туда толпа из зала, в том числе Ивар. Провал был довольно глубокий. На дне лежал черный дымящийся булыжник.

– Метеорит, – определила тетя Бек, но ее было еле слышно из-за ослов.

– Падучая звезда! – простонал король. – Боги послали ее, чтобы покарать меня!

– Не говорите глупостей, любезный! – сказала тетя Бек. – Если боги целились в вас, то промахнулись.

– Я же вам говорю, это мой гейс! – взревел король. – Моя судьба!

Я обнаружила, что рядом со мной стоит Финн и с любопытством смотрит в провал. Зеленая птица у него на плече глядела туда же с неменьшим любопытством. Попугай вытягивал шею то так, то этак, чтобы лучше рассмотреть дымящийся камень, и морщинки вокруг его глаз были мудрее прежнего.