– Привет, малая. Давай, запрыгивай, – с теплотой проговорила Джули.

Селеста не сдвинулась с места. После секундной паузы она спросила:

– Почему за мной приехала ты? – От Джули не скрылось то, что у нее дрожал голос.

– Мэтт попросил меня за тобой заехать. Он очень извинялся. У него возникли какие-то важные дела в школе. Селеста? Все в порядке. Картонный Финн со мной. Если бы не он, я бы досюда не добралась. Мэтт совершенно не умеет объяснять.

Селеста открыла дверцу и залезла внутрь.

– А. Хорошо. – Она повернулась к Джули. – Все действительно хорошо.

– Отлично. – Джули завела машину и стала отъезжать от школы. – Итак, чем займемся?

– Что ты имеешь в виду? После школы мы едем домой.

– Давай сделаем что-нибудь вместе! Будет здорово!

– Что, например?

– Не знаю. – Джули сделала радио погромче и принялась в такт постукивать пальцами по рулю. – Я даже понятия не имею, на какой улице мы сейчас находимся. Так что мы можем заблудиться и добираться до дома два часа. Тогда придется включить старую добрую Келли Кларксон и подпевать ей, пока не сорвем голос.

– Это не очень хороший план. – Селеста обернулась и заглянула в заднюю часть машины. Она сделала глубокий вдох и медленно выпустила воздух через рот. – Мы всегда сразу едем домой.

Джули повернула налево и через пару минут езды воскликнула:

– Ага!

Направившись в сторону парковки перед супермаркетом, она предложила:

– Давай сегодня приготовим ужин. Хочу поблагодарить твоих родителей за то, что они разрешили мне у вас пожить. Тебе нравится итальянская еда? Я круто готовлю маникотти[8].

– Ох. – Селеста на секунду задумалась. – Пожалуй, это будет приемлемо.

– Приемлемо? Это будет гораздо круче, чем приемлемо! Домашний томатный соус со свежим базиликом. Начинка из рикотты со шпинатом. А еще есть мой тайный ингредиент! Это белый сырный соус, которым мы польем блюдо, когда оно будет готово. И за этим ужином мы сможем поговорить про итальянскую готическую архитектуру или Древний Рим. Я поняла, что вы любите тематические вечера.

– Мы можем обсудить итальянский Ренессанс. Папа любит эпоху Возрождения.

– Вот и договорились. – Джули припарковала машину и открыла дверцу, чтобы выйти. Но Селеста не сдвинулась с места. – Селеста? Ты идешь?

– Я? Нет. Я подожду в машине. Я всегда так делаю.

– Ты не ходишь в магазины?

– Нет.

– Никогда?

– Нет.

Джули не могла поверить своим ушам. Она сжала ключи от машины так сильно, что они врезались ей в ладонь. С этим нужно было что-то делать. Она подошла к багажнику и открыла его.

– Что ж, очень жаль, потому что мы с КФ надеялись, что ты поможешь нам выбрать самые спелые помидоры. – Она отбросила плед и вытянула Картонного Финна. – Не хочу потом слушать, как ты будешь жаловаться, что мы выбрали низкокачественные продукты. – Она захлопнула багажник, выкатила ближайшую тележку и засунула в нее плоского брата Селесты, так что вся его верхняя часть торчала наружу.

Селеста пулей вылетела из машины.

– Что ты делаешь?

– Иду в магазин. А ты что делаешь?

– Начинаю испытывать приступ паники, которого я хотела бы избежать.

– А что еще ты делаешь?

Селеста поджала губы, пряча улыбку.

– Иду в магазин.

– Отлично. Пошли.

– И не зови его КФ. Он не любит аббревиатуры.

– Скажи ему, чтобы перестал звать меня ДС. Тогда я подумаю над этим вопросом.

Мэтт опустил свой кожаный портфель на табуретку и, присев у кухонного стола, посмотрел на тарелку, стоявшую перед ним.

– Что это такое?

– Это гастрономическая версия «Кошки на раскаленной крыше»[9]. – Джули уперла руки в бока. – Ты разве не видишь? Эти два фаллических объекта явно символизируют борьбу за сексуальную идентичность.

Мэтт поднял на нее взгляд.

– О чем ты говоришь?

– А о чем ты спрашиваешь? Это маникотти, глупый ты человек. Что еще это может быть?

– Это я понял. Мое высказывание относилось к очевидному отсутствию на столе ресторанной еды. Ты приготовила ужин?

– Мы с Селестой приготовили ужин, – поправила его Джули.

– И они чудесно справились! – На кухню влетела Эрин и опустила бокал с вином на стол. – Еще раз спасибо, Джули! Было чудесно. Я не помню, когда мы в последний раз сами готовили ужин. Я удивлена, что плита до сих пор работает. – Она обернулась к Мэтту. – Ты сегодня поздно. Как дела в школе? Встреча прошла хорошо?

Мэтт кивнул и вытер губы салфеткой. С его тарелки успела исчезнуть половина еды.

– Очень хорошо. Извини, что вернулся так поздно. И дважды извини за то, что у меня теперь в два раза больше работы. А все потому, что я согласился быть лаборантом.

– Ты работаешь с профессором Сондерсом? У него отличная репутация, так что тебе выпала блестящая возможность. – Эрин сделала глоток вина. – Я слышала, он крайне требователен. Тебе придется выполнять свою работу очень старательно, Мэттью.

– Я это понимаю. На самом деле, – проговорил Мэтт, поднимаясь на ноги, – мне пора браться за работу. Я доем ужин в своей комнате. Спасибо, Джули. – Он взял тарелку и направился к двери. – Хотел спросить, Джули, – начал он, остановившись на пороге.

– О чем?

– Сегодня все прошло хорошо?

– Да, замечательно. И я сказала тебе об этом, когда ты позвонил. Оба раза.

– Хорошо. Еще раз спасибо.

Джули вытерла стол и подошла к раковине, чтобы помыть сковородки, которые не влезли в посудомоечную машину. Эрин взяла полотенце и встала рядом с ней.

– Джули, расскажи, пожалуйста, как дела у твоей мамы. До того как она позвонила, много лет я не слышала ее голос. У нее все хорошо?

Джули кивнула.

– Да. Она по-прежнему работает заведующей в печатном салоне, который принадлежит ее родителям. Видимо, ей там нравится. – Она ополоснула сковородку и протянула ее Эрин.

– Она до сих пор там? – удивленно переспросила Эрин. – Святая женщина. А я вот никогда не могла работать со своими родственниками. Кэйт такой хороший человек. Гораздо лучше меня.

– Эрин? Это может прозвучать странно, но у меня складывается впечатление, что вы с моей мамой очень разные. С трудом представляю, как вы могли дружить. – Джули совершенно не могла вообразить, как ее мама и Эрин проводят вместе время и обсуждают социально-экономическую политику в перерывах между занятиями и вечеринками в общежитии.