солдаты не могут добраться до столовой или организовать питание на полевой кухне. А такое в армии не то что не законно, оно даже как-то противоестественно.

Со своей стороны, старшина пытался вытащить Ирину на стрельбы, дабы девушка смогла хотя бы прочувствовать, что такое стрельба с настоящего оружия. За все время службы, начальник продовольственной службы выпустила по мишеням от силы шесть патронов, во время зачетных стрельб в училище, да и те, ей проставили за красивые глазки. В остальном же, военная жила простой установкой. Если потребуется, то она и голыми руками сможет убить агрессора. Вот только, в критической ситуации, она почему-то не взлетела до уровня своих ожиданий, а упала до уровня реальной подготовки. И когда их батальон отправился в город, она, на одной из тыловых машин, так же поехала в составе колонны. И благо, ей хватило ума держаться рядом с опытным старшим прапорщиком Поповым. Тот, явно ощущая какой-то подвох, остановил свою роту, а заодно задержал и идущий следом тыловой камаз, груженый пайками для бойцов. За счет этого Ирина и выжила…

Когда же остатки колонны вырвались из огневого мешка и вышли на запасные позиции, начпрод попросту не выдержала и выйдя к Попову, высказала ему все, что думает об сложившейся ситуации, на что старшина лишь пожал плечами.

— Хочешь сваливать? Да пожалуйста. Камаз только оставь, а то пайки предназначены для бойцов, — спокойно ответил старший прапорщик, доставая сигарету и закуривая прямо перед лицом не курящей девушки. И ведь он прекрасно знал, что Иришка, как он ее в шутку называл, на дух не переносит запах табака.

— А вот и свалю! — возмутилась тогда начпрод. — Вернусь в часть и отчитаюсь, что командир, придурок, а ты с твоей образцово-показательной ротой, дезертировал из боя! Как последняя тыловая крыса, которой наверняка считал меня!

— Кому ты там отчитываться будешь? — нервно рассмеялся Попов, посмотрев на Ирину как на умственно отсталую.

— На коммутаторе! Командующему армии, чтобы тебя, мудака, под трибунал пустили! — она дрожала, вымещая всю злость и гнев на ни в чем не повинного старшину. — Ты…

И полилась брань, на которую только был способен военный ум женщины, прослужившей в армии пару лет и до этого несколько лет обучавшейся в академии тыла. Множество фраз были подслушаны у более опытных и старших офицеров. Конечно, конструкции плохо соединялись в единообразный поток, поскольку Ирине не хватало опыта применения армейского мата. А уж на фразе «ебаные пироги», старшина так и вовсе в наглую заржал.

Да, тогда девочка перегнула. Наговорила гадостей человеку, который ее и спас. Ведь именно Попов приказал водителю тылового камаза пристроиться в центре колонны прямо перед бронетранспортером, чтобы в случае чего, тот не был такой приоритетной целью. Не понимала Иришка счастья, которое стояло прямо перед нею и курило…

Зато теперь прекрасно понимает. Ведь, вернувшись в часть, она обнаружила пустые здания с выбитыми дверями и вынесенными тараном воротами. Трупы солдат, что стояли в наряде, а так же полностью разграбленные кабинеты и склады. Бойчишка, что сопровождал ее, попросту сбежал в город, к родне, так что Ирина очень быстро осталась одна на руинах заброшенной части. И это, ей еще повезло, поскольку общежитие, в котором она жила, было разнесено прилетом крупнокалиберной ракеты. Так что, если бы не резкий подъем по тревоге и отбытие по задаче, вполне возможно, что сейчас бы Ирина не глотала слезы, перед развалинами здания, а покоилась под слоем кирпичных обломков, бетонных плит и перекрытий.

Так и осталась она у разбитого корыта. Благо, что по настоянию все того же старшины, она умудрилась сделать парочку заначек на территории части. Так например, на складе КЭС, среди сваленных в кучу тумбочек и старых, давно сгнивших складов, у нее был тайник. Армейский ящик из под сигнальных дымов, заполненный пайками. Подобный имелся еще в паре мест, так что проблема еды была решена. Ну а уж где заночевать, тыловик всегда найдет. Благо, в глубине части имелась резервная котельная, которая нахрен не сдалась всем мародерам, что пришли грабить склады. Там имелась и скважина с водой, и запас угля, так что можно было не беспокоиться о месте жительства, да только… Не смогла Иришка долго прятаться. Максимум ее такого выживания составил месяц.

Она только и делала, что ходила в комнату досуга, читала патриотические книги, потом кушала рационы питания, а так же топила печку, чтобы спать в тепле. Конечно же, это сказалось на ее желудке. Рационы вскоре надоели и у девушки начались регулярные боли в животе от такого количества консерв. Так что очень быстро она перешла на воду и галеты, а потом… Потом ее нашли.

Она проснулась от не естественных шорохов, доносящихся из-за стены. Кто-то аккуратно приподнимал брошенные ею же коробки из-под пайков, которые она аккуратно складировала в ящики перед входом в котельную, чтобы потом сжечь, когда закончится уголь. Судя по тому, что никакого удивления не последовало, гость либо был один, либо их было несколько, но профессионалов. В душу девушки тут же закралась куча сомнений и страхов. Вдруг это бандиты, что решили собрать все что осталось в части. Или же дым от печки кто-то заметил и решил проверить. Все что Ирина могла противопоставить противнику, это старенький Пистолет Макарова, с которого она стреляла один раз в жизни.

Начпрод огляделась по сторонам в поисках кобуры, но та беспечно лежала на тумбе почти у самого входа. Так что, стараясь не шуметь, девушка постаралась прокрасться к оружию, вновь поминая наставления старшины, который ругал бойцов за оставление оружия далее чем в полуметре от себя. Вот только пистолет бы ей вряд ли помог, поскольку был на предохранителе, патрон не дослан, да еще и на кобуре застежка. Хорошо хоть магазин не пустой…

Когда Ирина была уже у самой тумбы, дверь резко распахнулась и внутрь помещения ударил мощный свет фонаря.

— На выход! — прохрипел грубый голос. Мужчина явно простудил горло, судя по хрипящему дыханию. — Живее!

Девушка жадно сглотнула, словно не могла надышаться перед неминуемой смертью. Однако, вместо старухи с косой, в проеме показалась фигура чуть сгорбленного мужчины, одетого в старый, явно с чужого плеча снятый, камуфляж. В руках он держал старенький автомат Калашникова. Ирина не разбиралась в оружии, но отличить автомат от дробовика могла.

— Тупая что ли? — рыкнул на нее мужчина, лицо которого было скрыто балаклавой. Иришка только и смогла, что повиноваться и выйти на улицу, где ее поставили на колени, заставив сложить руки за головой, а после уткнуться лбом в землю. В это время, гость быстро прошелся по комнате, вытащил остатки сухпайков. Сгреб все что было в свой вещмешок и прихватив напоследок кобуру с пистолетом, вышел к пленнице.

— Штабная? — негромко спросил он, однако тут же поправился. — Тыловая, понятно. Ладно, товарищ тыловик, поднимайся. Мешок потащишь. У меня уже годы не те.

— Что? — только и смогла удивиться Ирина, когда незнакомец всучил ей армейский вещмешок забитый почти под самую утяжку.

— Ничего, топай давай, — рыкнул на нее мужчина и тихо добавил. — И чего только Старый находит в молодухах… Дуры ж те еще…

Интерлюдия. Начпрод. Часть 2

Мародер явно был не из местных, иначе бы Ирина видела его в поселке ранее. Однако то, что он спокойно шел по части, прекрасно ориентируясь в хитросплетении тропинок, навело девушку на мысль, что мужчина здесь не первый раз, а значит пришел именно по ее душу. Видимо все таки заметил дым от печки или видел ее саму, праздно шатающуюся по территории части.

Или быть может, кто-то из местных видел, как она ходила к руинам общежития. Только сейчас Иришка задумалась о том, что было бы неплохо замаскировать свое присутствие на территории. Как когда-то учили в институте. И как позже ей рассказывал Попов. Почему-то его уроки вспомнились только сейчас. Когда ее с поднятыми к верху лапками уже вели под дулом автомата. И что с ней сделают дальше, не сложно догадаться. Молодая, красивая девушка, да с запасом продуктов питания в придачу. Шикарный подгон для любого местного криминального авторитета. Или же подстилка для выживальщика. И что первому, что второму, плевать, что она сильная и независимая. И это хорошо, если они вдруг не вспомнят, что она вообще-то военная и не додумают, что она виновна в творящемся вокруг бардаке. А то попользуют и перережут глотку, как тем