— Да я не о том! — отмахнулся от меня братиш. Подойдя, развернул меня к себе спиной, что-то там сделал и ткнул под нос бумажку, снятую, по всей видимости, у меня с района лопаток. — Эт чё за хрень?

— А я знаю? — откровенно зевнув, забрала ярко-розовый стикер и, махнув рукой, направилась в сторону своего злейшего врага — ступенек…

И уже в спальне, рухнув на кровать, кое-как стянула куртку и скинула ее на пол. На джинсы сил не хватило, но узрев прилипшую к коленке бумажку, я все-таки из последних сил свела глаза в кучу, чтобы прочитать несколько строчек, написанных крупными печатными буквами:

«Не похмелять. Кусается! Забрасывать аспирином с безопасного расстояния!».

Так вот, блин, чего все окружающие надо мною ржали-то! Ну, Цепеш, ну ты и су-у-у…

Проснулась я ближе к вечеру. Глаза разлепились легко — это уже плюс. Пересохшие линзы все так же неприятно липли — это минус.

Однако знакомый натяжной потолок с веселыми пафосными лампочками был мне знаком, а остальное, пожалуй, пережить можно. Голова уже не болела, но желудок жалостливо ныл, требуя если не здоровой, вкусной пищи, то хоть какой-нибудь.

Широко зевнув, отлепила от руки тот самый стикер, делая мысленную галочку отомстить вампиру, отведавшему моей крови, и сползла с кровати. Нашарив на тумбочке капли, закапала бедные очи и, выдохнув с облегчением, направилась в сторону кухни, зевая и потягиваясь.

Посвежевшие глаза, наверняка цветом смахивающие на кролика, больного коньюктивитом, позволили в красках и деталях рассмотреть развалившегося на стуле брательника. Судя по растрепанной медной шевелюре, щетине и легкому отуплению во взгляде — весь день храпака мы давили оба.

Стащив вафлю и налив себе зеленого чая, уселась напротив Илюхи, машинально отмечая, что без кое-кого, вытанцовывающего возле плиты в новом экзотичном наряде под оригинальную музыкальную подборку, в доме стало как-то скучно…

— На чем добиралась-то хоть? — только и спросил байкер, широко зевнув. Видимо, отчитывать меня за пьянку ему было откровенно лениво, и он ограничился вопросами насущными.

— Такси, — моментально подцепив вирус зевоты, я едва не вывернула челюсть. Сделала глоток чая, встряхнулась и хмыкнула. — На остановке поймала.

— А чё не вызвала-то? — вкинул брови братец, а потом нахмурился, сжимая керамическую бадью, вмещающую в себя как минимум, литр крепкого черного чайку. — Головы нет, с частниками ездить?

— С тапочка надо было вызвать? — скептично поинтересовалась, догрызая подсохшую вафлю. — Еще у Цепеша я телефон не просила.

— Чё, он сам тебя отвезти не мог? — еще больше нахмурился Илюха, явно недовольный плохим присмотром за своей любимейшей младшей сестренкой, которую если и не придушил во времена бурной молодости, так исключительно по чистой случайности.

— «Похмелье-Цепеш-закрытое пространств» — не тот тандем, который моя нервная система способна выдержать, — усмехнувшись, поднялась и налепила брательнику на лоб розовый стикер. Попутно прихватила еще одну вафлю, печенье и снова упала на стул, вытягивая ноги. — Смешно тебе, да? А я с этой хренью всю дорогу ехала!

— Ну Дракуленок, ну отжег! — прекратив ржать на всю кухню, доведя до инфаркта голубя за окном на лужайке, довольно ухмыльнулся братиш. — Вы чё, опять сцепились?

— Аха, — хмыкнула, потягивая остывающий чаек. — Я еще буду мстить и мстя моя будет страшна… Не знаешь, где заказать серебряный гроб по скидке?

— Белка, млин, — усмехнулся Илюха, качнув лохматой головой. И, закурив, выдохнул дым в потолок. — Ты хоть предупреждай, когда в следующий раз куда-нибудь свалишь. Я ж, млять, волнуюсь.

— А я разве куда-то собиралась? — удивленно вскинула брови, стрельнув у байкера наивреднейший источник никотина. Подкурила, затянулась… и выбросила нафиг эту гадость, от которой драло горло и легкие. — Мне хватило приключений. Всё, хорош. Очки Арике верну, и снова в будку.

— А, так подружились всё-таки, — щурясь, довольно хмыкнул братец. И, сунув руку в карман домашних штанов (стопэ, а чего не в труселях??), швырнул на стол пластиковый прямоугольник. — Телефон сгоняй купи. Чтоб я знал, откуда вашу парочку вытаскивать, если что.

Мои брови медленно поднялись еще выше, едва я осмотрела со всех банковскую карту с выдолбленным на ней… моим именем.

Опа… И когда ж он исхитрился?

— Спасибо, — серьезно произнесла в ответ на заботу родственника. И, покручивая источник дохода в пальцах, поинтересовалась. — Только на кой? Харлей, я не горю желанием выходить из дома. А мобилу мог и первую попавшуюся взять, я один черт в них не разбираюсь. Да и пофиг, с чем гонять…

— В уши мне не заливай, — усмехнулся Илья, затушивая окурок и залпом допивая свой чай. — Не разбирается она, млин! Ноги в зубы и вперед за трубой. Какой хочешь, такой и возьмешь. Бабок там хватит. Заодно и сама сигареты начнешь покупать — на меня как на голубятню зырят, когда я тонкое курево с шоколадом беру!

— Вон оно чё, Михалыч! — хохотнула, представив описанную картину в красках и лицах. И, отодвинув стул, поднялась. — Так бы и сказал, что просто самому влом в магазин заруливать! Ладно. Я пока умоюсь, такси вызовешь?

Вместо ответа братиш с небывалой серьезностью шлепнул на стол вытащенные из кармана бумажник под авто-документы и ключи…

— У деда Мороза мешок спёр, что ли? — наклонившись, пристально осмотрела вытянутые под столом ножищи. Не обнаружив искомого, выпрямилась и уточнила. — И что ты там пригнал? «Матиз», «Жук» или нежно-розовый «Витс»?

— Чё ты, не знаешь где гараж? — добродушно пробасил рокер, выбивая из пачки очередную сигарету. — Сходи, да глянь.

— Окей, гугл, где мне найти гараж…

Развернувшись на пятках, я вырулила в коридор, сунув кредитку в карман, на ходу открывая бумажник. И замерла, разглядывая обнаруженные внутри документы. Паспорт и права, с двумя открытыми категориями…

На имя Добрыниной Станиславы Алексеевны.

И кроме этого, паспорт оказался девственно чист: ни штампа о браке, ни… ничего. Словно так оно всегда и было, и фамилию с документами я не меняла никогда. Даже прописка, и та стоит в Илюхином таунхаусе! А ведь даже на развод я не подавала…

Интересное кино, да про немцев в сорок пятом…

Гараж встретил меня полумраком, чистотой и прохладой. В небольшом снаружи, но огромном внутри помещении можно было найти всё, начиная от канистры с бензином, гаечных ключей и прочих инструментов, и заканчивая смотровой ямой, зимней резиной и даже аппаратом по замене масла.

Братец не дурак, и в технике разбирается прекрасно, так что пропасть на час-другой под пузом своей бэхи или колдуя над своим байком для него как нефиг делать. К слову, этой самой техники здесь всегда хватало: за исключением отсутствующего «Мустанга» Неаполь, чего тут только сейчас не стояло…

И та самая БМВ, и второй джипешник постарее годом, и мотоцикл, и пресловутая длиннющая «Тундра» с прожекторами на крыше, которую братиш вроде как брал для поездок за город. И даже классическое авто бизнес-класса — недостижимая мечта Голума, всегда пускавшего слюни на заветное колечко. А тут, на черном блестящем капоте их аж четыре штуки!