За спиной раздался грохот и скептический «хмык» мужа. Конечно, с пожеланиями я промахнулась. Стеллажи грохнулись прямо на стол, фонтанчик забил посреди комнаты, а комод-кофр для семян чуть не придавил меня саму.

К счастью, Темный лорд гораздо лучше управлялся с магией, чем Темная леди. Он за пару минут навел в помещении порядок, уточнив, что и где следует разместить. Я радовалась, но поглядывала на супруга недоверчиво – отчего это он вдруг так заботливо отнесся к моему увлечению?

Когда работа была закончена, он отряхнул руки и спросил:

– Вы уже видели оранжерею, миледи?

Оранжерея? Здесь есть оранжерея и мне никто не сказал?! Я готова была нестись туда, подхватив юбки, а пришлось чинно шествовать под ручку с мужем. Но ради настоящей оранжереи я была готова на любые жертвы! Окна стеклят толстыми зеленоватыми или голубоватыми пластинами, которые пропускают слишком мало света. А чистые прозрачные стекла, которые нужны для лучшего поступления солнечного света, стоят страшно дорого, и у нас в провинции их не достать.

Строение, к которому подвел меня супруг, страшно разочаровало. Это была ветхая конструкция, собранная из деревянных рам, затянутых слюдой и промасленной бумагой. Стеклом тут и не пахло. Больше всего это походило на кое-как составленный парник, в котором заботливая кухарка выращивает огурцы. Я распахнула дверь и поморщилась – так и есть. Огурцы.

– Милорд… – договорить мне не дали. Из-за убогого строения вышел потрясающе красивый блондин с волосами до плеч и насмешливо уставился на моего мужа:

– Что, Ру, хвалишься задворками, перед молодой женой? Последние лет пятьдесят ты сюда не заглядывал.

Темный лорд стиснул зубы. Кажется, незнакомец попал в точку – мой муж и сам не знал, что здесь творится. Просто слышал, что в этой части замка есть оранжерея.

Между тем, незнакомец не терял времени – тягуче-плавным движением подобрался ко мне, чуть поклонился и, глядя мне в глаза, сказал:

– Позвольте представиться, миледи, лорд Пейтон. Фредерик Джиллерт Пейтон.

– Незаконнорождённый сын моего отца, – сухо добавил Темный лорд.

– То, что твоя мать – человечка, а моя – нимфа, еще не делает меня ничтожеством, – хмыкнул блондин. – Они заключили брак по обычаям Темных.

– Однако ни один король разрешения на брак не дал, а значит, ты не имеешь прав на Темные земли, – так же сухо ответил мой муж.

Судя по отточенным фразам и колким взглядам, это противостояние идет давно. Я уже знала, что мать Темного лорда умерла родами. Получается, потом его отец женился снова, морганатическим браком? И лорд Пейтон – результат этого брака? Но почему мужчины так не любят друг друга? Сплошные вопросы, которые я, конечно же, не решилась задать вслух.

Пообщавшись с новой родней Марии-Эллы, я уяснила себе, что подобные истории есть в каждом замке высокого рода: бастарды, прижитые на стороне дети, воспитанницы и приживалки, сделавшиеся любовницами, никого не удивляли, лишь бы соблюдались внешние приличия.

Когда я слышала подобные истории первый раз, они меня шокировали, но мама очень серьезно поговорила с нами, девочками, и объяснила, что, зачастую, мы не знаем всех обстоятельств, а потому не должны осуждать.

– Счастье в браке дается не всем, но человек так устроен, что ищет свой кусочек радости повсюду. Если у него получилось отыскать свою радость, мы не в праве судить.

Тогда я не поняла ее речей, но перестала ахать, услышав новую сплетню.

Между тем мужчины перешли к каким-то вовсе давним обидам, и я заскучала. Где бы не скрывался прежде лорд Пейтон, мне хотелось, чтобы он снова туда спрятался и не мешал мне уговаривать мужа построить новую оранжерею. Да я готова брачные рубины заложить, лишь бы получить возможность проводить свои эксперименты круглый год! Да и зачем мне такие украшения, если мы живем в замке и никуда из него не собираемся?

Пользуясь моей задумчивостью, красавчик-блондин подобрался ко мне совсем близко, продолжая пристально меня рассматривать. Его липко-обволакивающий взгляд мне не нравился, а уж когда он сцапал мою ладонь, я готова была закричать. Родственник мужа совершенно не обратил внимания на попытку вежливо забрать кисть и прижался губами к моему запястью, что считалось в высшей степени неприличным, даже в высшем обществе.

Рык мужа и резкий удар в смазливую физиономию Пейтона слегка опоздали. Я отскочила, вынула носовой платок, тщательно оттерла запястье, а потом спалила кусочек льна прямо на ладони. Гнев придал мне сил и ловкости.

– Лорд Пейтон, прошу Вас никогда больше не тренировать на мне силу терпения моего супруга! – отчеканила я, наставив на противника палец.

Кто ж знал, что магия, ощутив мой гнев, сработает без мысленного приказа? Что ж, брови и ресницы отрастут, а волосы можно и остричь…

Минута молчания, которую прервал тихий смех Темного лорда:

– Что, Пейтон, не получилось? Идемте, моя леди! – супруг предложил мне руку и увел ошеломленную прочь.

«Моя леди»? Он действительно так меня назвал? Почему-то стало очень приятно. Муж продолжал удивлять – он вдруг заговорил со мной не тем приказным тоном, которым обращался обычно, а совсем другим, человеческим?

– Простите, что я не подумал о присутствии Пейтона в замке, Летиссия. Он редко тут бывает. Обычно, шатается по другим королевствам, присылая счета и просьбы выслать денег, – лорд Бедивир криво усмехнулся. – Мой отец, действительно, женился на смазливой нимфе. Пока я занимался семейными делами в других землях. Я бы не возражал, если бы он был счастлив с этой вертихвосткой. Но нимфы редко бывают сильны в своих привязанностях, они – дети природы и слишком легко меняют кавалеров и свои привязанности.

В голосе лорда Руэна было много горечи, но я не понимала, почему ее столько. Можно переживать из-за несчастья отца, но переносить гнев на ребенка?

– Пейтон унаследовал от матери слишком много, – сжав губы, продолжал рассказ супруг, шагая мимо тропинки. Замок, чувствуя настроение хозяина, подстраивался, убирая с его пути камни и палки. – Я бы простил легкомыслие и случайные связи, но пользуясь нашим родством, братец не раз соблазнял юных леди, которые вызывали мой интерес. После четвертой откровенной сцены в гостиной я перестал думать, что это случайность…

Я прикусила язык. Мы в молчании дошли до бокового входа. Муж подвел меня к лестнице, ведущей к моей спальне, явно собрался оставить, но я умоляюще посмотрела на него:

– Милорд, Вы позволите мне построить новую оранжерею? Мои эксперименты смогут продолжаться всю зиму, если будет подходящее помещение…

Темный лорд смешался, потом, видимо, припомнил то сооружение, которым мы «любовались» до появления лорда Пейтона, и медленно кивнул:

– Делайте все, что Вам необходимо, Летиссия. Пока Вы выполняете свой долг, я неукоснительно выполняю свой.