Вейн берёт меня под попку и меняет угол проникновения.

- Ах… - поражённо выдыхаю я, пытаясь подстроиться.

Кажется, словно он сдерживается со мной… я переживаю, вдруг ему не понравится… вдруг я не так хороша, как его предыдущие…

Выгибаюсь в спине и робко начинаю двигать бёдрами навстречу ему. Сперва каждое новое проникновение заставляет меня зажмуриться, но, к своему удивлению, через некоторое время я всё больше начинаю ощущать нечто необычайно острое и даже… приятное…

Я будто оголённый нерв, который он щекочет лёгким пёрышком. Ощущения на грани… прямо как тогда, когда он шлёпал меня ремнём. Тогда мне тоже было больно, но потом… вдруг стало приятно…

Его пальцы зарываются в моих волосах. Вейн начинает двигаться всё резче и мощнее. С каждым толчком я открываю всё новые грани этого процесса. Хватаю ртом воздух, чувствуя, как всё его тело напрягается.

Его умелые ласковые пальцы дразнят клитор, и я тоже чувствую, как всё в животе как-то странно скручивается.

Хватаюсь за его спину. Там, внизу я сжимаюсь вокруг него так плотно, что чувствую каждую вздыбленную венку. Задыхаюсь… Прижимаюсь очень плотно, стремясь слиться с ним в единое целое и…

Внутри всё словно замирает на мгновение, а потом взрывается яркими искрами. Тело дрожит и дёргается, острый ток сносит всё на своём пути. Я захлёбываюсь в этом цунами и впиваюсь ногтями в спину Вейна, которого тоже, кажется, накрывает. Он хрипит и врезается в меня с бешеной силой, но я больше не чувствую боли. Я вообще ничего не чувствую…

Распахиваю глаза и мне чудится, словно небо обрушивается на нас, а звёзды сливаются в единое блестящее и переливающееся фейерверком пятно…

Мне хочется, чтобы это мгновение остановилось. И я тоже застыла. Вместе с любимым… Навсегда вдвоём.

Карен

Мы оба тяжело дышим. Наши покрытые капельками пота тела пробирает дрожь. Молчим какое-то время, глядя друг на друга с счастливыми улыбками.

Вейн снова целует меня, а потом отстраняется. Снимает презерватив, пока я разрешаю себе просто лежать и блаженно вглядываться в небо…

Теперь я женщина. Всё случилось так, как я не смела мечтать даже в самых жарких и порочных фантазиях. Отчего-то мне страшно подумать о том, что будет дальше. Страшно загадывать. Кажется, что эти мысли могут спугнуть эйфорию, что переполняет грудь.

Когда Вейн рядом со мной, я чувствую себя сильной. Словно все жизненные страхи и сомнения по поводу будущего отступают, туман рассеивается, и я, наконец, могу увидеть свой путь.

- Я не вернусь во Францию, - тихо говорю я.

Любимый застёгивает ширинку и ложится рядом, накрывая меня своей футболкой. Запах его тела и парфюма заполняет лёгкие… Дышу им в прямом и переносном смысле.

Парень ложится на бок, рядом со мной. Свожу ноги плотнее, чувствуя, насколько влажной стала моя промежность. Даже от еле заметных движение между ног всё неприятно ноет. Но я стараюсь не подавать вида. Ведь я стала старше. А взрослые должны уметь терпеть.

Вейн смотрит на меня задумчиво.

- Думаешь, отец разрешит тебе не возвращаться? – он проводит пальцами по моему лбу, щекам, подбородку. Это ласковые, дразнящие движения ужасно отвлекают от мыслительного процесса.

- А я не буду спрашивать, - улыбаюсь ему я.

- Моя свободолюбивая девочка, - на его щеке опять появляется заветная ямочка. Дотрагиваюсь до неё. Всегда хотела потрогать… Даже не верится, что сейчас я могу так просто к нему прикасаться…

- Что же ты будешь делать, Кари? - он берёт меня за руку и подносит к губам. Почти не касается моей ладони, лишь опаляет её горячим дыханием.

- Не знаю, - пожимаю плечами я. – Переведусь в колледж в штатах. Необязательно в Нью-Йорке… Хочу сбежать…

- Куда?

- В Эл-Эй? – мечтательно улыбаюсь я. – Или в Сан-Франциско! Всегда хотела жить на западном побережье! Море… пальмы… - Сжимаю его ладонь пальцами. – Поехали вместе?

Морщинка неуверенности залегает у него на переносице.

- Ты думаешь, твой отец так просто это оставит? – Вейн немного хмурится.

- Плевать на отца! – с жаром говорю я. – Знаешь сколько раз он звонил мне за последний год?

- Сколько?

- Трижды! – в горле встаёт неприятный ком. – Трижды, Вейн! И так было всю жизнь, понимаешь? Я для него ничего не значу! – признание даётся мне с трудом, но когда я произношу эти слова, то, как никогда в жизни, чувствую их правдивость. – Он хотел, чтобы родился мальчик. Ведь мой старший брат с детства отказывался плясать под его дудку. Отец хотел надёжного наследника… Ну а итоге родилась я.

Вздыхаю. Не хочется омрачать такой чудесный вечер разговорами от нашей ненормальной семейке.

- Детка, - его рука ложится на мои плечи и прижимает меня к себе крепче. – Мне очень жаль.

Он зарывается носом в мои волосы и целует лоб.

- Поэтому я хочу уехать, - твёрдо заявляю я. – С тобой…

Мне чудится, что Вейн улыбается мне в лоб. Пользуясь моментом, я набираюсь храбрости и спрашиваю его:

- Тебя, ведь, тут тоже ничего не держит?

С замиранием сердца жду ответ. Вейн так мало рассказывал о своей семье… Со слов Блейка я знала лишь то, что последние тринадцать лет он живёт с отцом и мачехой… Судя по тому, что иногда он неделями жил у нас дома, Вейн не очень близок с семьёй.

- Всё сложно, малышка, - неопределённо отвечает он.

- Давай хотя бы помечтаем? – тихо предлагаю ему я. – Сейчас такой вечер, что мне кажется, будто все мечты могут сбыться…

- Хорошо, - соглашается он, кладя голову на подушку возле моего лица. – Где в Лос-Анжелесе ты хотела бы жить?

Парень лукаво улыбается, и я не понимаю, спрашивает ли он меня всерьёз, или шутит.

- На Голливудских холмах! – тут же отвечаю я. – Оттуда открывается шикарный вид на город! Мы могли бы снять небольшой домик и…

Осекаюсь, понимая, что слишком тороплю события. Ведь мы с Вейном ещё даже не встречаемся… Или уже встречаемся?

- Почему ты замолчала? – спрашивает он.

- Не знаю, - смущённо вру я.

- Продолжай. Мне нравится ход твоих мыслей, Перчинка.

Подбодренная его словами я начинаю в красках описывать дом своей мечты… Примерно полгода назад я сама спроектировала его. Продумала всё до мелочей… Количество комнат и дизайн…

- Там будет много света, - взахлёб описываю я. – Не хочу никакой помпезности и классического стиля, - мне сразу представляется величественный, но очень мрачный особняк отца. – Я хочу, чтобы там было просторно и легко дышать. На первом этаже будет просторная гостиная, совмещённая с кухней. Большая веранда под навесом… А на втором. Три спальни. Одна для нас, другая – гостевая. Для Блейка, например. Не думаю, что она когда-либо женится. Будет приезжать к нам. Или поселится насовсем, когда состарится…