— А что напоминают сами цветы? — перебил Джон.

— Герань, но гораздо лучше, совершенно невероятные цветы, — нахваливал купец. — Листья пахнут, как у герани.

Сесил приподнял одну бровь и посмотрел на Джона. Тот еле заметно пожал плечами. Корешки действительно походили на корешки герани, но без листьев и цветов трудно было принять решение. Вопрос был в том, верить или нет продавцу.

— Что-нибудь еще? — поинтересовался граф.

— Вот это.

Купец вытащил со дна ларца небольшой джутовый мешочек и открыл его. Внутри находились толстенькие зеленые шары величиной с небольшое куриное яйцо, утыканные маленькими острыми колючками.

— Новый каштан, — заявил купец.

Очень осторожно он раскрыл одну из скорлупок и выдавил прямо в сложенные ковшиком ладони Джона маслянистый круглый красивый орех, покрытый светлыми и темными коричневыми разводами, как чалая лошадь в яблоках.

На верхушке ореха был более бледный серовато-коричневый круг. Джон поласкал пальцами влажную внутреннюю оболочку скорлупы и повернул сам каштан к свету, любуясь его глянцевой поверхностью. Блестел орех ярче, чем обычный каштан. Намного ярче, словно был из красного дерева. Восхитительный орех, потрясающая драгоценность среди орехов, коричневая теплая жемчужина.

— Где вы их взяли? — воскликнул Джон, не в силах удержать дрожь волнения в голосе.

— В Турции. — Купец улыбнулся. — Я видел дерево, на котором растут такие плоды.

— Их можно есть? — вмешался Сесил.

Продавец замялся на ту самую долю секунды, которая выдает ложь.

— Конечно, — кивнул он. — В конце концов, это всего лишь каштаны. И они очень сильное лекарство. Тот, кто мне их продал, говорил, что эти каштаны применяются для оздоровления запаленных лошадей. Они лечат у лошадей легкие, может, и у людей тоже.

— А листья такие же, как у наших каштанов? — допытывался Традескант.

— Больше, — заверил купец. — И более растопыренные. Деревья могучие, с круглыми стволами, и плоды более правильной формы по сравнению с нашими, как крупные шары на палке. Весной они покрываются белыми гроздьями из цветов размером с два ваших кулака. Белые цветки и их язычки усеяны розовыми пятнышками. — Продавец замолк на мгновение, ведь от его описания зависела цена, и быстро продолжил: — Как яблоневый цвет. Бело-розовые цветки, как на яблоне, но собранные в удивительной форме конуса.

Джон старался сохранять спокойствие.

— А деревья большие? Какой высоты?

Купец взмахнул рукой.

— Не такие громадные, как ель, но с раскидистыми кронами и высокие, как взрослый дуб.

— А древесина? — снова встрял Сесил, вспомнив о постоянной потребности нации в древесине для кораблестроения.

— Превосходная древесина, — тут же отозвался купец.

«Слишком быстро для правдивого ответа», — подумал граф.

— Если честно, я сам не видел, но меня уверяли, что древесина очень хорошая, — добавил продавец.

— Сколько их у вас? — спросил Джон, не сводя глаз с ларца и сжимая каштан в руке.

— Всего полдюжины, — елейно пропел купец. — Только шесть штук. Шесть на все королевство, только шесть за пределами Турции. Какие-то шесть каштанов на весь христианский мир. Для вас, ваша светлость, для вас, господин Традескант.

— Что-нибудь еще? — небрежно поинтересовался Сесил.

— Вот эти семена. — Купец показал мешочек, наполненный твердыми черными семенами. — От редких цветов.

— Каких цветов? — осведомился Джон.

Теплый гладкий каштан уютно уместился в его ладони. Он словно чувствовал заключенную внутри жизнь, как в свежеснесенном яйце.

— Редкой красоты, как лилии, — промолвил купец.

Традескант засомневался: лилии растут из луковиц, а не из семян. Его пальцы крепко сжались, он вдруг вообще засомневался в этом продавце. Однако красота ореха и надежды, которые он сулил, не могли обмануть.

— Сколько вы хотите за корешки, семена и орехи? — спросил Сесил.

Купец быстро перевел взгляд с господина на садовника и безошибочно прочитал на лице Традесканта бессловесное желание.

— Пятьдесят фунтов.

Граф поперхнулся.

— За горсточку деревяшек?

Улыбнувшись, купец кивнул в сторону Традесканта. Сесил проследил за его взглядом и невольно рассмеялся. Джон как зачарованный все поворачивал и поворачивал каштан в ладони, совершенно позабыв о собеседниках.

— Для садовника новое дерево — это бесценное сокровище, — сказал купец. — Совершенно новое, которое цветет как роза и становится таким же мощным, как дуб.

— Восемь фунтов сейчас и восемь, если деревья не погибнут, — резко произнес граф. — Можешь приехать ко мне следующей весной, и, если деревья примутся, я заплачу тебе остальное. Если через пять лет у меня будут красивые мощные растения с цветами как у яблони, тогда я заплачу еще восемь фунтов.

— Может, девять? — возразил купец.

— Не больше девяти. — Граф поднялся на ноги. — Девять сейчас, девять, если примутся, и девять через пять лет, если вырастут.

— Я отвезу все сразу в Теобальдс, — заявил Джон, выходя из транса.

Он еще сжимал в руке орех. Купец уложил корешки и семена обратно в ларец и передал Джону.

— Разве ты не женился недавно? — вдруг вспомнил граф.

— Супруга подождет, — отрезал Джон. — Надо проследить, чтобы все правильно посадили, чтобы верно ухаживали. Каштаны нужно сразу же посадить в теплую влажную почву, иначе… — Он замолчал и посмотрел на купца. — А как там зимой, холодно?

Продавец пожал плечами.

— Я бывал там только весной.

Сесил коротко рассмеялся и спустился по сходням на пирс. Садовник последовал за ним, но вдруг его осенила внезапная мысль, и он окликнул купца, оставшегося на корабле.

— А листья меняют цвет осенью? Или дерево зеленое круглый год?

— Понятия не имею. — Купец пожал плечами. — Я никогда там не был осенью. Да и какая разница? Вот вырастет, и сами увидите.

— Просто нужно знать, когда сажать! — с раздражением крикнул Джон. — Если дерево вечнозеленое, то сажать можно в любое время, но лучше летом. А если оно сбрасывает листья и семена зимой, то сажать нужно в холодную землю!

Купец покачал головой и захохотал.

— Спрошу, когда снова поеду в Турцию! Если эти семена не взойдут, то привезу еще! В следующий раз по двойной цене!

Сэр Роберт пошел прочь, спотыкаясь по булыжной мостовой, и Джон бросился его догонять.

— Тебе следует научиться быть хитрее, Традескант, — заметил Сесил. — Если ты собираешься путешествовать и закупать для меня, ты должен торговаться, скрывая свои желания. Твое лицо как открытая книга с кулинарными рецептами.