– Давайте разделимся? – шепотом предложил Ромка. – Каждому по этажу. Пробежимся по-быстрому.

– Фиг тебе! – взвизгнула Мила. – Я в жизни одна не пойду!

– Ты же тут сто раз была!

– Но тогда же никто не прятался в темноте!

Ромка закатил глаза:

– Может, это собака проскользнула… Или кошка, – он требовательно уставился на меня. – Ты же не можешь поклясться, что это были человеческие шаги?

– Не могу, – согласилась я.

– Вот видишь! Изловим дворнягу, выпустим на волю, и все дела.

Хорошенькое личико Милы напряглось от сомнений:

– А почему нам вместе нельзя пойти?

– Потому что тогда она может перебежать с одного этажа на другой, потом еще, и мы будем до утра за ней охотиться… Ладно, идите вместе, – неожиданно сдался Ромка. – Все-таки шансы выше. Кричите, куда она рванула, если что. Слышимость тут… Ну вы сами знаете, – взглянул он на меня.

Через увлажнившуюся ладонь мне передалось облегчение, которое испытала Мила в этот момент. Как будто Ромка и впрямь мог заставить ее что-то делать против воли… Или мог? Еще крепче сжав мою руку, она заглянула в лицо:

– Пошли?

– Я поднимусь наверх, – предупредил Ромка. – Если что, буду гнать ее на вас.

Я только кивнула и потащила Милу за собой. На самом деле мне тоже стало спокойней из-за того, что она остается со мной, хотя толку от нее было немного. Но если в замке все же скрывается человек (в чем я почти не сомневалась), ему не составит труда сбить меня с ног одним ударом. Тогда Мила сможет броситься за Ромкой или хотя бы закричать.

Он уже поворачивал к лестнице, я наспех оценила его плечи и признала, что этот парень может дать отпор даже взрослому мужику. А Мила тем временем вызовет полицию… Я шепотом поделилась с ней этим планом, чем привела ее в ужас:

– Ты что? Он тебя вырубит?!

– Если… Если он меня вырубит.

Она остановилась, вцепившись в меня:

– Да ну на фиг… Давай сразу вызовем полицию!

– А если это кошка? Ты хочешь, чтобы нас оборжали?

Ей это тоже не казалось заманчивой перспективой. Любому подростку позор страшнее смерти…

Вздохнув, Мила кивнула:

– Ладно, поняла.

– А теперь молчи. И ступай как можно тише.

Мы крались с ней извилистым коридором, погруженным в сумрак, сглаживающий углы и заставляющий сердца сбиваться с ритма. Любая тень нападала на меня, не двигаясь с места. Сколько раз мне хотелось завопить и броситься прочь – и не сосчитать… Как Мила до сих пор ни разу не взвизгнула?

Я обернулась к ней. Боже! Она шла с закрытыми глазами.

– Что? – выдохнула она, когда я остановилась.

– Это так ты ловишь нарушителя?

Взгляд из-под ресниц был виноватым, но Мила принялась оправдываться:

– Сашка, мне так страшно, я прямо обделаюсь сейчас… Эти жуткие тени… А когда не вижу, то вроде легче.

– А если споткнешься и заорешь? Ты же спугнешь его.

Глаза у нее стали прямо безумными:

– А это точно он?!

– Ну откуда я знаю? Он, она… Какая разница?

– Огромная. Ты сама не понимаешь?

В чем-то она была права, только сейчас было не время обсуждать это. Внезапно вспыхнул свет – Ромка уже спустился и добрался до рубильника. Лицо Милы тоже сразу просветлело.

– Ой, слава богу! Теперь не страшно.

Я не стала говорить, что если в замке прячется не собака, а, скажем, сбежавший с зоны бандит, то свет не помешает ему разделаться с нами. Пусть думает, будто теперь нам ничего не угрожает, мне же проще.

Выдавив улыбку, я потащила ее за собой. Теперь я уже не шарахалась от любого движения воздуха, но старалась особо не расслабляться, особенно перед поворотами… Но ни за одним из них не скрывался убийца. Даже собаки мы не нашли, хотя обшарили весь замок. Я уже и сама засомневалась в том, что слышала чьи-то шаги…

Ромка уже вернулся на наш этаж. Взглянул на меня насмешливо:

– Ну? Успокоилась?

– Никого? – я услышала, как потерянно прозвучал мой голос.

В ответ он только покачал головой. Потом предложил утешительную версию:

– Наверное, это снаружи кто-то прошел, а тебе показалось…

– Наверное.

– Ой, пошли отсюда скорее! – пискнула Мила.

Повеселевшая от облегчения, она уже вовсю щебетала, но я не слушала. За моей спиной молчал замок. Хоть он и был бутафорским, но все еще пугал меня по-настоящему. Я не могла отделаться от мысли, что в его уголках прячутся тайны…

* * *

У друзей Логов не решился поселиться – и у стен есть уши! А им с Сашкой придется многое обсуждать. Ему самому это казалось странным: столько лет он работал в одиночку и делился информацией только с оперативниками на совещаниях у Разумовского, их начальника. А сейчас его тянуло обсудить с этой девочкой все, что им удалось разузнать.

В такие минуты Сашка становилась частью его самого, поэтому разговор можно было считать внутренним монологом. Но иногда она подавала дельные мысли, и Логов не забывал хвалить ее за это. Он всегда был убежден, что добрые слова вызывают к жизни новые силы.

Еще по телефону он попросил Юру снять для них с Сашкой небольшой гостевой домик возле Старого города. Вручив ему ключ, Вика улыбнулась:

– Там уютно, мы со Светой проверили. И я очень надеюсь, что уже завтра утром Пашка объявится и вы будете там просто отдыхать.

– Я тоже, – кивнул Артур. – Очень надеюсь. Ну, спокойной ночи!

– Пройдусь с тобой до гаража, забыл масло проверить, – Юрий кивнул жене и вышел вместе с ним. – Утром мне на работу. Хорошо, что не в ночь сегодня.

Притихшая улица настороженно ловила отголоски веселья на набережной, а здесь было удивительно пусто, лишь стремительные кошачьи тени мелькали вдоль каменных оград.

– Спасибо, что приехал так быстро.

– Удачно совпало с отпуском, а то могли бы и не отпустить.

– Удачно…

Артур согласился:

– Неловко выразился. Так что тебе известно? Он просто исчез? Никаких предпосылок? Может, Пашка собирался куда-то? Конфликты какие-то… Или очередная безумная идея?

На каждый его вопрос Юрий отрицательно качал головой. Он выглядел усталым – коньяк, который они пили, ничуть не взбодрил его.

– Его телефон молчит, как я понял? В последний раз ты видел его в тот самый день второго июля?

– Накануне. Он забежал вечером, но я собирался на работу, некогда было толком поговорить. Может, он и хотел сказать…

– А с Викой он не разговаривал?

Юрий посмотрел на него, припоминая:

– Кажется, Пашка еще оставался у нас… Да, я вышел тогда один, а они о чем-то болтали с Викой. Но она сказала бы мне,