Из дневника Насти

С графом Виттури творится что-то странное. Смотрит на меня волком, огрызается, демонстративно уходит, едва прихожу в агентство. Ну что за странный тип! А так хочется поговорить с ним о том, что произошло, что они все имеют в виду, когда говорят, что я земная? Явно не то, что я по земле хожу. Почему загорелся мой меч? И что делать теперь, когда мы знаем, что Ноктурна наращивает силу, отыскивая артефакты, в которых она заключена?

Цезарь с Сержем и Итсаску уехали, как только стало известно, что украденный в США артефакт был замечен в Ирландии. Его можно активировать возле каких-то камней, ребята из агентства в Великобритании тоже сейчас там, пытаются найти воров и отбить у них артефакт.

Лика и Диего много времени проводят со мной в агентстве. Джонни, Ильвир и Рита больше в особняке графа ошиваются. Мы ищем следы второй картины художника. Если найти ее раньше Ноктурны и уничтожить, это нанесет урон ее силе. Но пока следов почти никаких не найдено.

Я подумала, что если поискать в реестрах произведений искусства, которые любили составлять раньше, то, может, наткнемся на эту картину, уж очень она необычная. Но пока просмотры реестров Вены и Берлина (Джонни), Флоренции и Венеции (я), Парижа и Мадрида (Лика) результатов не дали. А их много, очень много, есть даже частные. Но больше идей нет. Итсаску излазила весь интернет, в современных реестрах эта картина не упоминается. Так что мы смотрим старинные, Джонни даже на три дня в Берлин летал ради одного такого. Но пока ничего.

Диего книжные копания не любит совершенно, но в отсутствие Итсаску на нем связь, и он почти все время у компьютера и что-нибудь жует, переписываясь с ребятами и другими агентствами. А потом все выключает и тащит нас с Ликой в спортзал.

Ильвир на днях улучил момент, когда я сидела в кабинете у Цезаря одна. Карлик вошел, осторожно закрыл дверь и неуклюже забрался ко мне на диван.

– Настя, нам надо поговорить.

У него одно веко чуть больше опущено, чем другое, он такой рыжеватый и неуклюжий. По выражению лица никогда не понять, о чем он думает.

– Я должен попросить у тебя прощения за тот день, когда Локи… ну, ты понимаешь.

Он даже не мог произнести «вырвал Рите сердце». Его лицо дернулось от нервного спазма.

– Все в порядке, Ильвир, честно.

– Ты не понимаешь, я так глупо поступил. Ты ведь совсем не виновата, что Кали наложила на тебя проклятие. Но тогда, когда ты вошла, мне было очень больно. Я ведь думал… что потерял…

Я с болью смотрела, как он сжимает маленькие руки. Просто удивительно, что Рита – его дочь.

– Я бы тоже была в панике, – мягко ответила я.

– Рита все для меня. Сама понимаешь.

– Понимаю.

– Значит, друзья? – Ильвир чуть наклонил голову набок.

– Конечно. – Я улыбнулась ему. – Я правда не обижалась, Ильвир. И я рада, что с Ритой все в порядке.

– Слава богам…

– Ильвир, ты в оружии разбираешься лучше, чем я. Мой меч в Аду вспыхнул огнем, когда я сражалась с Белиалом. Это какая-то реакция на демона?

Ильвир нахмурился:

– Покажи-ка меч.

Я сходила за оружием и положила его между нами на диван. Ильвир поиграл с отражением света на клинке, провел ладонью по украшавшим его гарду ставам.

– Я помню этот меч. Нет, тут обычные охранки, уберегающие бойца от случайных ран. И сплав самый обычный. Дело не в мече.

Он посмотрел на меня. Один глаз из-за опущенного века казался задумчиво-ироничным, а второй – обычным. Я отвела взгляд. Значит, дело в посвящении. Что-то со мной старуха сделала. Что-то хорошее? Или мне придется за это заплатить?

– Знаешь, Настя, – Ильвир чуть дотронулся до меня ладонью, – чем больше я узнаю тебя, тем больше убеждаюсь, что ты не просто говорящая с призраками. Ты как этот меч: обычная с виду, с определенными способностями, но внезапно вспыхивающая внутренним огнем. Ты спасла не только мою дочь. Спасла Локи, Диего, а ведь они сами по себе сильнее и могущественнее тебя. И все же… именно ты веришь в каждого из нас так сильно, что становишься сильнее ради нас. Это удивительно. Это то, что восхищает меня в тебе. Ты очень сильная духом.

– Боюсь, что ты переоцениваешь меня, Ильвир. Не такая уж я сильная.

– А мы еще посмотрим. – Он подмигнул мне обычным глазом. – Посмотрим.

Вчера, пока мы корпели над реестром, пришедшим из Лиссабона, вошла Рита, села напротив (мы в кабинете Цезаря вокруг его стола сидели вчетвером: Джонни, Диего, Лика и я) на диван и, пока мы читали каждый по столбцу на странице, смотрела на нас. Рита хороша: в расклешенных брюках, жакете с эффектным поясом, подчеркивающим ее осиную талию, широкополой шляпе, из-под которой каскадом падают уложенные рыжие волосы… Джонни заметно занервничал с ее появлением. Интересно, у них что-то было? Ведь Джонни немало времени провел с Ритой, а она так и излучает искушение, даром что ведьма. Но Джонни – демон. И граф Виттури…

Усилием воли заставила себя вчитаться в старинный текст, португальский, написанный от руки, он был почти непонятен, но мы надеялись, что найдем хоть что-то, отдаленно напоминающее описание картины с демонессой. После посвящения мне стало легче переключаться с мыслей о графе на другие, как же я была за это благодарна старой ведьме!

– Уф, – Лика потянулась, – в моем столбце ничего. Пойду сварю нам всем какао.

Какао Лика делала невероятно вкусный: с палочкой корицы и воздушными облачками зефирок, которые выпекала сама. Я даже уговорила ее часть отдавать в наше кафе: вкуснее зефирок ангела я ничего не нашла. Пепе с энтузиазмом отнесся к лакомству: мы подавали по одной штучке с чашечкой кофе.

Когда ангел вышла, Рита отложила журнал с глянцевыми картинками, поднялась и подошла к столу.

– Мальчики, если не возражаете, нам с Настей надо поговорить.

Мальчики не возражали. Слегка разочарованные, что не они вызвали у Риты интерес, они вышли, прикрыв за собой дверь кабинета.

– Настя, что с графом Виттури? – огорошила меня Рита.

– В каком смысле?

– Он какой-то… странный.

– Он демон, Рита, нормальным он не был никогда, – попыталась отшутиться я. В зеленых глазах Риты не было ничего похожего на смех, а вот желания испепелить меня хоть отбавляй. – И вообще, чего ты меня спрашиваешь? Я его почти не вижу.

– Почти не видишь? – Рита просканировала меня с головы до пят. – Ты знаешь, что ночами он сидит на карнизе твоего окна?

– Что?!

Рита пожалела, что ляпнула это. Мое сердце подпрыгнуло, застучало как бешеное. Он так близко каждую ночь! А я его не чувствовала совсем. Ему удалось порвать нашу связь? Тогда зачем ему мой карниз?

Разум проснулся чуть позже: да угомонись, идиотка. Джонни просто больше тебя не сторожит, вот графу и приходится тебя охранять. Ты же сосуд, полный питательной крови для Ноктурны. «Чаша Грааля», – вспомнились слова говорящего с призраками. Я передернула плечами.