— Ты знала и молчала!

— Нужно было внимательно читать договор, — осклабилась сестра в ответ, самообладание вернулось к ней, дыхание выровнялось, и она уже совершенно спокойным тоном добавила: — Я знаю, почему ты переменила решение. Это все принц Лукас. У вас с ним уже что-то было?

— Не говори чепухи! Я думала, ты обо мне лучшего мнения.

Кровь отхлынула от моего лица.

— Да перестань, все видят, какие вы взгляды друг на друга бросаете. Ну так вот, моя дорогая, он на тебе никогда не женится. Стефан уже тратит приданое принцессы Севелины, и его сыну не отвертеться от свадьбы, так же как и тебе.

— Какая же ты гадкая! — не сдержавшись, выпалила я.

Сестра в слезах выбежала прочь из спальни, громко хлопнув дверью. Но мне почему-то ни капельки не было ее жаль.

— Миледи, какое платье готовить к ужину? — Миа, ставшая свидетельницей неприятного разговора, была сегодня на редкость тихой и, против обыкновения, не шутила.

— Черное, с перьями павлина, — заявила я. — Зря мадам Дюваль, что ли, старалась.

— Вы сами на себя не похожи, — неодобрительно причмокнула языком горничная, но наряд достала из шкафа и разложила на кровати.

До ужина оставалось еще два часа, и я решила провести их с пользой. Следует поговорить со второй стороной моего договора, а именно с женихом. Попробую его убедить отказаться от брака. Уверена, я ему в качестве жены нужна так же, как и он мне в качестве мужа. Если объединить усилия и надавить на короля, возможно, и получится.

Возле покоев будущего жениха было тихо, я попробовала повернуть ручку, но она не поддавалась, дверь была заперта. Ни секунды не колеблясь, постучала. Тишина. Я забарабанила еще громче, пытаясь привлечь внимание.

— Боги, что вам нужно? — На пороге показалось недовольное лицо Марты. Вместо обычного форменного платья и передника на ней было надето желтое платье с кружевной оторочкой и внушительным декольте. Вот те раз, а где же пуританская мораль?

— Кто мне может быть нужен в покоях его высочества? Конечно же мой драгоценный жених.

— Он отдыхает! — отчеканила служанка крайне недовольным тоном.

На этот раз захлопнуть дверь я ей не позволила, ловко подставив ногу в проем.

— Да что вы… — начала она возмущенно, но не успела закончить фразу, потому что я, бесцеремонно ее отпихнув, уже проникла в комнату.

Покои Тобиаса напоминали детскую комнату. По полу были разбросаны игрушки, на дорогом ковре темнели пятна от акварельной краски. Но самого хозяина не было видно. Решительно пройдя вперед, я оказалась в смежной спальне. На большой дубовой кровати под бархатным пологом, зарывшись в подушки, лежал мой жених. На принце была надета только нижняя сорочка, одной рукой он нежно сжимал в объятиях плюшевого мишку, а другую засунул себе в рот, посасывая большой палец.

Ну не может взрослый человек так рано ложиться спать, это ерунда какая-то!

— Чего вы добиваетесь? Я сейчас же буду звать на помощь! — шипела мне в спину Марта. — Вы мешаете его высочеству отдыхать.

— Валяй, кричи, зови всех сюда, — махнула я рукой. Служанка побледнела еще больше, но угроз своих выполнять не стала.

В воздухе витал еле уловимый аромат, будоража детские воспоминания. В памяти возник образ мамы, она тогда сильно заболела, уже не могла вставать с постели, и лекарь, чтобы облегчить ей боль, давал лекарство. Одна ложка — и она засыпала. Никогда не забуду этот запах, запах горя и долгого сна.

— Ты опаиваешь его снотворным?

Я резко развернулась. Марта стояла за моей спиной совершенно растерянная, она кусала губы и нервно теребила подол юбки.

— Не понимаю, о чем вы, — еле слышно пропищала она. — Все, что я даю его высочеству, — это лекарства, которые ему положено принимать.

Служанка явно врала мне, глядя прямо в лицо. Я ни с чем не спутаю аромат опиума. Оглянулась в поисках заветного пузырька, но столик рядом с кроватью был пуст. Не обыскивать же всю комнату, в конце концов? Она могла спрятать его где угодно, может, даже за вырезом своего корсажа.

— Зачем ты это делаешь? — Я смерила ее пренебрежительным взглядом. — Хотя можешь не говорить, я и так вижу. Вырядилась, как гулящая женщина, на свидание собралась? А беднягу принца пичкаешь этой отравой, чтобы не мешался под ногами?

Лицо Марты исказила гримаса ненависти.

— Не суйте свой нос, миледи, куда не следует! А то его могут и оторвать.

— Ты мне угрожаешь? Совсем обнаглела мерзавка! Я это дело так не оставлю. Все узнают о том, что ты тут творила.

— Вы сначала это докажите! — Напускная маска почтения совсем слетела с лица служанки. Она приосанилась, выпятив вперед пышную грудь, бесстыдно выглядывающую из декольте.

— Уж я найду способ выбросить тебя отсюда, будь уверена! — выкрикнула я ей в лицо.

— Еще посмотрим, — слишком дерзко и нагло для служанки выпалила Марта.

Может, она сама употребляет этот наркотик, только в меньших дозах? Боги, это окончательно разрушит и без того страдающую психику Тобиаса.

В душе у меня все пылало от негодования, я даже вспотела, хотя в спальне было далеко не жарко.

Разговаривать с Мартой было бесполезно, увещевать — тоже, она меня нисколько не боится.

Я вышла из покоев принца. Следует немного успокоиться и решить, с кем можно поговорить на этот счет. Выставлять себя дурой тоже не хотелось. А вдруг все это делается с ведома почтенного семейства? С них станется сотворить такое с братом. Возможно, даже сам король замешан. Да нет, не может такого быть! Он не будет осознанно вредить своему брату. В любом случае бросать на произвол Тобиаса я не собираюсь. Завтра же поговорю с его величеством, пусть наведет порядок в собственном дворце. Не сомневаюсь, Стефан строго накажет Марту, ей самое место в тюрьме.

Подошло время ужина, но спускаться в трапезную совсем не хотелось. Видеть, как Лукас ухаживает за своей невестой, терпеть гневные взгляды Дивеи? Нет уж, увольте! Тем более у меня было одно важное дело. Времени все хорошенько обдумать не оставалось, зато был план. Не блестящий, конечно, но попытаться стоит. Я решила ехать за Наулой.

А почему бы нет? Выжду, когда циркачи улягутся спать, и открою фургон, в котором держат девочку. Сегодня ночью — единственный шанс увезти метаморфа, боюсь, что утром каравана артистов уже не будет в Эктерии.

Что я буду делать с ребенком, меня сейчас совершенно не заботило. Боги, помогите мне! Главное — исполнить задуманное, а там разберемся.

Горничная забеспокоилась, заметив, что вместо экстравагантного шелкового платья я надеваю свою амазонку.

— Куда это вы на ночь глядя? Одумайтесь, миледи, какие прогулки в сумерках?

— Миа, милая, у меня очень важное-преважное дело, понимаешь? Если вдруг я не вернусь, возьми из шкатулки с украшениями письмо и передай моему отцу, хорошо?