— Значит, все обошлось без происшествий, и по дороге вы не заметили ничего странного?

— О чем это вы? — Лорд Веденталь заинтересованно повернулся ко мне. Я слегка смутилась под пристальным взглядом его синих глаз.

— Да так просто. Мало ли случаев бывает…

— А миледи, значит, родственница короля Стефана? — спросил лорд, прядь черных волос соскользнула со лба на безупречно красивое лицо, и он одним движением заправил ее обратно за ухо.

— Почти, — кивнула я. — Скоро стану, по крайней мере. Мы с сестрой — тоже королевские невесты.

— Странно, леди Дивея на вас совершенно не похожа. — Голос Золтана был бесстрастным, по интонации совершенно невозможно было понять его настроение. — Так вы невеста принца Тобиаса?

— Да, все верно. — Пришлось пригубить бокал с вином, чтобы немного унять волнение от нахлынувшего стыда. Уже предвкушаю его осуждающий взгляд и мерзкие ухмылки.

Но лорд Веденталь меня поразил. Вместо этого нахмурился и откинулся на спинку своего стула.

— Миледи, вас запугали, угрожали? Только это обстоятельство, думается мне, может подвигнуть юную девушку сочетаться браком с таким своеобразным мужчиной, как брат его величества.

— О, вы первый человек, который подумал об этом, — обескураженно призналась я. — На самом деле, конечно, это не так, я дала согласие по доброй воле. Но обстоятельства вынудили меня так поступить.

— Наверно, это были чрезвычайно серьезные обстоятельства.

Я закусила губу и нерешительно поковыряла вилкой пюре из артишока. Наконец решилась и рассказала лорду об условиях помолвки.

— Король выбрал невестой сестру, но перед семьей поставили условие. Его величество возьмет ее в жены, если я соглашусь стать женой принца Тобиаса. Что мне оставалось делать? Если бы отказала, Дивея никогда не простила бы упущенной возможности стать королевой.

— И вы, конечно, решили пожертвовать своим счастьем в пользу амбиций сестры? — Золтан промокнул салфеткой блестящие от соуса губы. — Я еще никогда не становился свидетелем такой удивительной жертвенности.

— Ох, вы преувеличиваете. — Пора заканчивать на сегодня с вином, и так сказала больше положенного. — Я же не на плаху иду.

— Ну, кому как… Променять возможность находиться в объятиях молодого мужа на роль сиделки… Похвально, конечно, но, по мне, так неблагоразумно. Хотя, думаю, еще не поздно отказаться, скажите, что передумали, и расторгните договор.

Я помотала головой, хотя еще недавно думала о том же самом. Но не хотелось показывать слабину.

Украдкой бросила взгляд на край стола, где на почетных местах восседали король и его сын. Рядом с принцем находилась принцесса Севелина, о чем-то увлеченно беседующая со Стефаном. Лукас, кажется, в разговоре не участвовал, а смотрел на… меня.

Я тут же перевела взгляд на своего собеседника. Неужели принц и правда наблюдал за нами, или мне показалось?

— Вы никогда не задумывались, зачем королю ставить такое странное условие? — спросил Золтан, прерывая размышления. — Прежде чем вступите в законный брак, советую узнать правду об этом обстоятельстве.

— Благодарю за участие в моей судьбе, но, наверное, сейчас уже поздно, да и глупо выяснять причины, — мрачно заметила я.

— Ах, эти наивные маленькие леди, — усмехнулся Золтан. — Воспитанные, учтивые, аж зубы сводит. Стесняющиеся даже поинтересоваться обстоятельствами, от которых зависит дальнейшая их судьба, а может, и жизнь.

Я уже отчаянно жалела, что завела разговор с лордом Веденталем. Таких страхов нагнал. А он, довольный произведенным эффектом, принялся поглощать вишневое суфле с корицей, которое принесли на десерт. Мне же, в отличие от него, есть расхотелось.

После ужина придворные разбрелись по разным углам, предаваясь жарким обсуждениям главного события сегодняшнего вечера. Принцесса Бертолии оказалась не только красивой, но еще и умной девушкой. Она с легкостью запомнила имена всех представленных дворян, не жеманничала и активно поддерживала разговор.

— Эктерия — чудесная страна, — щебетала Севелина, одаривая будущих подданных радушной улыбкой. — Я рада, что стану ее частью.

Все были в восторге от этой блестящей принцессы. Все, кроме разве что моей сестры. Дивея хмурилась, поглядывая на даму, которая посмела переключить внимание гостей на себя.

— Ах, ваше высочество, очень хочу стать вашей лучшей подругой, — сладко запела сестра, беря принцессу за руки.

— Не сомневаюсь, дорогая, так и будет. Мы же вскоре станем близкой родней. Почти как матушка и дочь, вы же выходите замуж за отца, а я — за сына.

Дивея от такого заявления моментально скисла. От злости у нее покраснели уши, некрасиво выделяясь на фоне белоснежной кожи.

— И мой совет вам, дорогая, старайтесь надевать поменьше драгоценностей, — продолжила Севелина. — Слишком много для простого ужина. А эти массивные серьги ужасно оттягивают мочки.

Я предпочла отойти в сторонку, втайне надеясь незаметно ускользнуть из зала. Но неожиданно почувствовала боль и охнула. Кто-то наступил мне на ногу. Развернулась и уткнулась прямо в Лукаса.

— Пардон, не заметил вас!

Почти уверена, что принц сделал это намеренно. От него исходил стойкий запах алкоголя, видимо, перебрал за ужином. На радостях.

— Не стоит злоупотреблять вином. А то ее высочество подумает, что наш принц — алкоголик.

— А мне наплевать, что она подумает! — выпалил Лукас, явно нарываясь на скандал. — На всех наплевать в этом дворце!

— Фу, от вас разит, как от портового пьяницы, неприятно разговаривать, — заметила я. — Ведете себя недостойно, что скажет принцесса? Кстати, поздравляю, можно сказать, огромное везение заполучить такую невесту. А могла бы оказаться старой уродиной с одним зубом и бородавкой на носу.

— Да, я сказочный счастливчик, — горько протянул он. — Хотя, если бы она была зеленая, как жаба, мне все равно пришлось бы жениться на ней, разве не так?

Что Лукас хотел от меня услышать? Принц и так знает ответ на этот вопрос.

— А вы, миледи, времени зря не теряли, — неожиданно процедил он сквозь зубы. — Так открыто флиртовали с этим Веденталем!

— Что? — Если бы не толпа людей, окружающая нас, Лукас схлопотал бы пощечину. — Тебе везде мерещатся распутницы! Может, дело в дурной голове?

В отместку я наступила каблуком на носок его отполированной до блеска лаковой туфли и удовлетворенно увидела, как гримаса боли исказила лицо хама.

— Лиандра, в твоей душе пылает огонь, — прищурив глаза, заявил Лукас. — Кому в этой жизни выпал счастливый билет, так это моему дяде. Только, боюсь, он не оценит всей прелести твоей страсти. В нашем роду никто не был счастлив в любви. Родители с трудом могли терпеть друг друга, и, я думаю, отец даже испытал радость, когда матушка умерла и расчистила путь для нового брака.