Я медленно бродила по саду, тщательно прикидываясь, что делаю свою работу.

Да, пожалуй, тюльпаны будут в самый раз, ведь за ними почти не нужен уход, что так важно людям, которые не любят ковыряться в саду. Затем можно посадить азиатские лилии, и, если дом не будет бросать на них тень, они скоро зацветут. А еще неплохо будут смотреться темно-розовые космеи, ярко-желтые кореопсисы и много красных маков. Здесь разрастутся джунгли, и глазом моргнуть никто не успеет. На третье лето все будет расти само по себе и радовать безумством красок.

Отлично.

Я поморщилась при виде чахлых кедров у входной двери и решила, что их нужно спилить, хотя бы из милости. Аккуратные корабельные сосны, а еще лучше кривые корейские, и посадить их нужно перед дверью по сторонам дорожки, чтобы привнести немного порядка в хаос, который я уже нарисовала в голове.

Один взгляд на дверь, и я снова вернулась в реальность, Старое дерево, казалось, не желало видеть меня. Пожалуй, зря я так долго торчала на улице. Ощущение недоброго взгляда лишь усилилось.

Но это ведь только дом. И к тому же пустой. Я взошла на порог и попыталась успокоить биение сердца. Посмотрев на часы, я сделала вид, что проверяю, не опоздала ли, и с удивлением обнаружила, что еще нет и восьми.

Не рановато ли для деловых визитов? Но я здесь, так что ничего не поделаешь.

Я нажала на кнопку звонка.

По дому эхом прокатился звон. Точно в могиле. Как ни удивительно, никто не спешил открыть дверь. Я переминалась с ноги на ногу, пытаясь выглядеть естественно. Я еще раз посмотрела на часы, чтобы дать шанс тем, кто еще не видел меня на крыльце, разглядеть получше.

Наверное, я чувствовала взгляды соседей.

Зря мы приехали так рано. Никто не приглашает садовников в такую рань, особенно если учесть, что я местная и мое рабочее расписание легко проверить. Я посмотрела направо, там, на соседском крыльце, сидела сиамская кошка и подозрительно смотрела на меня. У меня волосы на голове зашевелились.

Я знала: Розмаунт наблюдает за мной.

Кошка сидела на крыльце дома Доннели, так что я нисколько не сомневалась, что нахожусь под прицелом пристального взгляда. Я подумала о записях, которые она ведет, и сглотнула, вымученно улыбаясь.

Я снова позвонила в дверь и попыталась сыграть легкое нетерпение. Возможно, любопытство. И уж точно удивление.

Это мое лучшее выступление.

Я посмотрела налево, пожала плечами и еще раз глянула на часы.

Тут я заметила бронзовую дверную ручку.

Это была старая, тяжелая ручка, вытертая пальцами до блеска. Я смотрела на нее и вспоминала детективные истории и криминальные ток-шоу. Если Ник был здесь последним, то отпечатки пальцев остались на ручке. Они выдадут его полиции, когда та приедет.

И вот тут все стало по-настоящему серьезно.

Люсию убили. Ника подставили. И его осудят за преступление, которого он не совершал.

Снова.

Только на этот раз его упекут, и надолго. И все из-за отпечатков пальцев.

Ведь в его деле непременно есть отпечатки пальцев.

Не долго думая я взялась за ручку и тщательно протерла ее ладонью. Если бы братья видели, как я обращаюсь с уликами, они бы сошли с ума. Но что сделано, то сделано.

Дверь неожиданно подалась и со скрипом открылась. Как будто кто-то распахнул ее изнутри. Я отпрыгнула, но за дверью никого не было. Хотя чувство чужого присутствия стало еще сильнее. И это присутствие не одобряло мое появление.

Я поежилась. Это место полностью соответствовало своей репутации. Ходили истории о людях, повесившихся в подвале, о женщинах, запертых на чердаке и умерших с голода, о призраках мести, обитающих в коридорах дома.

Я решила не оборачиваться и не смотреть на Ника, хотя чувствовала на себе его взгляд. Его ведь, если честно, вообще не должно здесь быть. Я перешагнула порог, стараясь не выглядеть напуганной, ведь я-то знала, что ждет меня впереди.

– Эй, есть кто-нибудь? – бодро крикнула я, играя все на тех же соседей. – Миссис Салливан? Это Филиппа Коксуэлл. Мы договаривались о встрече. Вы дома?

О, Люсия, без сомнения, дома. Я даже знала, где именно и в каком состоянии. Но дом не отвечал. Я замешкалась, как сделал бы любой человек в подобной ситуации.

– Миссис Салливан?

Что ж, дальше оттягивать неизбежное смысла не было Через кухню – в оранжерею, как и сказал Ник.

Солнце пробивалось на кухню из оранжереи, отражаясь от потертой дубовой мебели, создавая впечатление света в конце туннеля. Я нагнула голову и зашла в помещение.

Я не смотрела по сторонам, а сразу переступила порог. В ушах стучала кровь. Кухня была очень старой, только полка для бренди выделялась более светлым деревом. Я задержалась перед дверью оранжереи, не решаясь войти, но, сглотнув, открыла дверь и шагнула в залитую солнцем комнату.

И чуть не завизжала от восторга. Все здесь пестрело тропическими цветами, взращенными с любовью и умением.

Похоже, безразличие Люсии к садоводству распространялось только на палисадник перед домом и заброшенный огород за ним. Я лишь улыбнулась, понимая, насколько мало знала Люсию.

Она ведь когда-то пела в опере. А значит, стремилась к совершенству во всем.

И оранжерея содержалась в идеальном порядке. Прямо у дверей разметалась алламанда с тяжелыми соцветиями, а за ней антурии с красными бутонами нереального оттенка.

На минуту я забыла о цели визита и в восхищении разглядывала насаждения. Вся массивная стена дома со стороны оранжереи заросла плющом. Листья казались темно-зеленой водой, стекающей по кирпичам. А цветы ярко-оранжевого цвета выглядели словно золотые рыбки.

Смотрелось бесподобно. И совершенно театрально.

Бедная Люсия.

Лишь у одного цветка – я не смогла определить, что это за сорт, – цветы были нежно-белого оттенка. Видимо, Люсия вырастила его для контраста.

А из запахов все перебивала желтая плюмерия. Я разгадала замысел Люсии: она хотела воссоздать образ Гавайских островов.

Я прошла вперед по влажному гравию. Видимо, здесь стояла автоматическая система орошения, и включалась она по утрам. Растения уже высохли, да и гравий подсыхал под интенсивным солнцем.

Люсия тратила все свое время и деньги на цветы.

Как странно было обнаружить что-то общее с женщиной-драконом.

Я свернула по дорожке и увидела орхидеи, которые смотрели на меня, разинув кровожадные пасти. Конечно, они не были хищниками. А вот непентес, что рос прямо над орхидеями, определенно был. Неудивительно, что здесь не водились насекомые.

Это напомнило мне о том, зачем я пришла. Я огляделась и поняла, что в оранжерее, кроме меня, только прекрасные цветы. Было не так жарко, как я ожидала, хотя, если честно, я давно не работала с оранжереями. Я еще раз осмотрелась, на этот раз более тщательно, но не нашла ничего, кроме садовой лопатки.