Человек посмотрел на нее.

— Порой некоторые вещи — не то, чем кажутся, — начал он. — Стоит копнуть поглубже и найдешь всевозможные тайны. К счастью, именно тайны являются предметом профессионального интереса и для меня, и для моего друга. Тайны. Можно даже сказать, что мы эксперты в этом вопросе.

Кюс не ответила.

— Поговорим о вас, — продолжал человек. — На первый взгляд вы Йевинс, писарь младшего разряда. Сегодня вы начали работать в Третьем Зале Администратума, отделе G/F1, за терминалом номер восемьдесят шесть.

Он покопался в мешке и извлек документы Кюс.

— Мы проверили ваши бумаги. Это не фальшивки или копии. Мы даже прогнали их через Информиум. Писарь Йевинс. Это и в самом деле вы. Итак, похоже, один из наших младших писарей почувствовал себя плохо во время работы за терминалом.

Кюс молча смотрела на говорящего.

— Но ведь все не так просто, верно? — произнес человек, покопавшись в пакете и вытащив анализатор. — Обнаружилось, что вы прятали вот это. Анализатор данных, дорогая модель. Согласитесь, это странно. Зачем это младшему писарю передавать кому-то информацию для анализа?

Мужчина бросил анализатор обратно в мешок, вновь порылся в нем и извлек мобильный вокс Кюс.

— А еще вот это. Мобильный вокс. Достаточно распространен. Казалось бы, что с того? Но и в нем хватает странностей. Он новый. Приобретен в этом городе не более чем неделю назад. И был доработан. Доработан кем-то, кто весьма профессионально разбирается во всех этих вещичках техножрецов. Номера, по которым звонили, не записаны, что забавно, поскольку все нормальные люди записывают их. А, кроме того, он не регистрирует звонки. Он доработан для того, чтобы их не регистрировать. Не отмечены ни входящие, ни исходящие вызовы. А значит, нет никакой возможности сказать, кому звонила Мерит Йевинс или кто звонил Мерит Йевинс.

Он посмотрел на Кюс и, когда та вновь не ответила, продолжил:

— Хотя и этого было более чем достаточно, чтобы заскрести в затылке, мы нашли еще кое-что. Это было зашито в подкладку вашего жакета. Тонкие клинки, без ручек, хорошая заточка. Тут странности перешли на новый уровень. Я показал их одному из своих коллег — а надо сказать, что у нас по любому вопросу найдется специалист, — и он мне поведал, что это так называемые кайны. Разработаны для использования теми, кто владеет телекинетическими способностями. Нам пришлось вас просканировать. В течение всей этой процедуры вы были без сознания. И вот этот анализ указал на то, что вы телекинетик. Да еще к тому же такой, с которым шутить не стоит. И знаете, мне кажется, что вы совсем не Мэрит Йевинс. Ведь Мэрит Йевинс не была обученным телекинетиком и не имела доступа к подобным игрушкам. И к тому же не обладала возможностью заставить Информиум наврать о ее переводе. — Он улыбнулся. — Надо сказать, что мы так и не смогли выяснить, как же это вам удалось.

— Так уж вышло, — сказал он, убирая кайны и вручая пакет веснушчатому, — что мы ввели вам блокираторы. Вы должны были уже и сами почувствовать это. Стандартные ограничители, даже замкового типа, могут быть удалены или преодолены. Посему мы ввели вам в кровь суспензию, содержащую микроблокаторы. Как минимум ближайшие двенадцать часов вы не сможете пользоваться своими псионическими силами.

Он наклонился вперед, опершись локтями на колени.

— У вас есть имя?

— А у вас? — спросила Кюс.

Человек распрямился и усмехнулся.

— Хорошо, давайте поиграем. Так и думал, что это случится. Меня зовут Салдон. А моего приятеля — Брейд. Мы агенты министерства торговли субсектора; хотя наше подразделение и является тайным. Нас называют секретистами. Вы находитесь в безопасном крыле нашего штаба. Я говорю вам это только для того, чтобы продемонстрировать всю безнадежность вашего положения. Никто не знает, где вы находитесь. Никто не придет за вами. Наши права на содержание вас под арестом не может оспорить даже Администратум, как и наши методы допроса. Вам никогда снова не увидеть мира за пределами наших стен. Вряд ли вы проживете дольше чем пару дней. Все, чем вы были, все, чего вы хотели добиться, — разрушено и уничтожено. С вами покончено. Вы можете выбрать только то, каким будет остаток вашей жизни. Дайте нам информацию, в которой мы нуждаемся, и он будет сравнительно неплох. Мы так позаботимся о вас в эти последние часы, что вы еще скажете нам спасибо напоследок. Но стоит вам доставить нам проблемы, и вы возненавидите тот миг, когда сделали этот неправильный выбор.

— Скажите, это они обучили вас этим приемчикам, — мягко спросила Кюс, — или вы от рождения были таким сладкоречивым выродком?

Человек все еще улыбался, когда поднимался со стула.

— Девочка, до сих пор мне приходилось нести все это дерьмо. А теперь позволь напрямую сказать, что я на самом деле думаю.

— Пожалуйста, — сказала Кюс.

— Думаю, что скорее всего вы являетесь помощником Гидеона Рейвенора, независимого инквизитора. Нам бы очень хотелось поговорить с ним. Нет, простите, это вранье. Нам бы очень хотелось прикончить его максимально болезненным и надежным способом, какой только удастся выдумать. Понимаю, непросто сдавать друзей, предавать и их самих, и их веру в вас. Не ошибусь, если предположу, что Рейвенор ваш наставник? Может быть, заменяет вам отца? Или просто любимый начальник? Но говорю вам, вы сами будете рады, если поступите правильно.

— Меня зовут Мэрит Йевинс, — сказала Кюс.

Салдон ткнул в ее сторону пальцем и подмигнул.

— О, мне нравится, когда изображают крепкий орешек. В любой удобный момент мы можем позвать сюда псайкера и вырвать правду из вашего вскипевшего мозга. Но у меня есть более интересная идея. И пол не придется отмывать.

Он посмотрел на веснушчатого мужчину:

— Брейд, приведи сюда заключенного АА-15.

Брейд кивнул, взмахнул палочкой, открывая дверь, и вышел.

— Уверен, вам это понравится, — сказал Салдон. — Постарайтесь сдерживать свои эмоции. Иначе все станет слишком просто.

Он вынул из кармана жакета сканер размером с ладонь.

— Биометрический считыватель, — произнес мужчина. — Фиксирует такие физиологические изменения, как отклонения в сердечном ритме, расширение зрачков, задержку дыхания и пропуски в работе синапсов.

— Детектор лжи, — сказала Кюс.

— Верно, — кивнул Салдон. — Благодаря этому мы можем получить даже невербальные ответы. Не беспокойтесь, он предназначен не для вас.

Люк снова открылся. Вернулся Брейд.

— Заходи, — сказал он.

За ним шаркала маленькая фигурка. Запястья и лодыжки пленника были скованы, сильно ограничивая длину шага. Во время ходьбы он не поднимал головы. Остатки его униформы были изорваны, а по синякам и корке крови, покрывающей его тело, было ясно, что за последние несколько дней он неоднократно подвергался побоям. Свежие фиолетовые гематомы перекрывали более старые, уже желтеющие. Отвратительные глубокие порезы, которым было не менее недели, испещрили его грудь и плечи. Указательный и безымянный пальцы на обеих его руках были отрезаны.