Но люди так и не нашли свидетельств распространения разумных форм жизни от звезде к звезде, хотя этот процесс не кажется слишком сложным. Глядя в ночное небо, философы пришли к выводу, что жизнь – исключительный феномен. Возможно, человеческая раса – единственная разумная во всей Галактике.

Люди были не правы, но свою ошибку они обнаружили лишь в начале эпохи межзвездных сообщений. Отправленные ими экспедиции нашли следы погибших культур, руины цивилизаций на планетах, признаки существования народов. Количество их, погибших, пугало.

Казалось, разумная жизнь не то чтобы редка, но удивительно склонна к вымиранию. Словно что-то намеренно уничтожало ее.

Волки и стали недостающим фрагментом головоломки, безжалостным врагом разума. Неумолимые, бесконечно терпеливые машины выискивали признаки зародившегося разума и безжалостно уничтожали его. Оттого Галактика оставалась пустынной и безжизненной, патрулируемой жестокими, бдительными стражами.

– Но зачем? – спросила Фелка. – Ваши действия кажутся бессмысленными. Если уж вы так ненавидите жизнь, отчего бы не покончить с нею раз и навсегда?

– Раз и навсегда? – переспросил волк.

Очевидно, рассуждения Фелки его позабавили.

– Вы можете разбить все планеты Галактики или отравить их. Похоже, вам просто не хватает храбрости покончить со всей жизнью.

Медленно, тяжело вздохнула потревоженная волной галька – будто сошла лавина далеко в горах.

– Мы не хотим уничтожить всякую разумную жизнь, – ответил волк.

– Нет?

– Напротив, хотим сохранить ее. Мы блюстители разума, желающие уберечь его от величайшей опасности.

– Но ведь вы убийцы! Уничтожаете целые культуры!

Волк пропал из виду, появился снова. А когда ответил, его голос, словно в насмешку, стал похожим на голос Галианы.

– Настоящая доброта иногда выглядит жестокостью.

После смерти Галианы Клавэйна видели немногие. Вся команда, даже нижайшие чины в армии свиней понимали: не стоит тревожить командира. Обращались к нему лишь при возникновении по-настоящему тяжелых, критических проблем, требующих немедленного действия. Неизвестно, исходила ли просьба оставить Клавэйна в покое от него самого или от его ближайшего окружения. Скорее всего, было и то и другое. Он стал без малого призраком, таинственной тенью, скитавшейся по коридорам субсветовика в часы, когда команда спала. А временами, пока звездолет летел с большим ускорением, в коридорах слышалось ритмичное топанье экзоскелета – Клавэйн направлялся по своим делам. Но с людьми и свиньями он не заговаривал, на контакт не шел.

Говорили, он часами сидит в обсерватории и глядит в беззвездную черноту, словно зачарованный ею. Знавшие его замечали, что он выглядит гораздо старше, чем в начале экспедиции, словно погрузился в стазис, а не живет в сжатом корабельном времени. Так выглядят те, кому опротивело существование, кто не тянул бы лямку жизни, если бы этого не требовал долг.

Хотя подробности остались неизвестными команде, многие догадались: Клавэйн был вынужден принять очень тяжелое решение. А кое-кто вспомнил о Галиане. Раньше она была фактически мертвой, но теперь исчезла навсегда в полном смысле этих слов, и случившееся тяжело легло на душу старика. Сочленители держали Галиану в криокапсуле, надеясь со временем избавить ее от волка. Конечно, вероятность такого исхода была невелика, но ведь наверняка в глубине души Клавэйн надеялся, что Галиана, давняя любовь, вернется к нему исцеленной. А теперь старик убил надежду собственными руками. Говорили, что Фелка сумела его убедить, но окончательное решение принял он сам. На его руках осталась кровь этой казни, совершенной ради милосердия.

Уединение старика повредило делам куда меньше, чем могло бы показаться на первый взгляд. Клавэйн передал многие свои полномочия заместителям, и приготовления к битве шли теперь полным ходом и без его участия. Фабрики работали безукоризненно, производя броню и оружие. Корпус «Света Зодиака» ощетинился противокорабельными пушками и ракетами. Бесконечные тренировки превратили боевиков Скорпиона в настоящих солдат, безжалостных и эффективных. Свиньи поняли, насколько их предыдущие успехи зависели от чистого везения. В недалеком будущем его заменит профессионализм. Конечно, и профессионалов может постигнуть неудача – но не из-за недостатка подготовки или плохого тактического планирования.

Теперь, когда уничтожен корабль Скади, нет опасности ввязаться в битву с субсветовиками сочленителей. Дальнее сканирование подтвердило: да, следом идет эскадра. Но она может лишь сравняться по ускорению со «Светом Зодиака». Обогнать его, даже догнать сочленители не в силах. После случившегося с «Пасленом» вряд ли кто-нибудь осмелится повторить эксперимент с четвертой фазой вакуума.

На полпути к Ресургему звездолет перешел в режим торможения, развернувшись дюзами к цели полета. Теперь ориентир – подчеркнутый релятивистскими эффектами выхлоп сочленительских двигателей – исчез из поля зрения сочленителей. Риск нападения намного снизился, у команды появилось больше времени для работы над главной задачей. Поступали все новые данные, позволяя обдумывать детали операции по возвращению «адского» оружия.

Вскоре выяснилось, что вблизи Дельты Павлина происходят очень странные события. Сканирование планетарной системы показало: не хватает трех довольно больших небесных тел. Их будто стерли со звездной карты. Еще тревожнее выглядела метаморфоза, которой подвергся газовый гигант. От него осталась лишь часть металлического ядра, окруженная огромным облаком измельченной материи. Виднелись остатки чудовищных машин, использованных для раскручивания и уничтожения планеты: кольца, завитки, петли. По-видимому, технику демонтировали и из деталей сделали новую. В центре облака висела конструкция, намного превосходящая размерами прежние машины: аппарат шириной в две тысячи километров. Очевидно, человеческие руки такое произвести не могли.

Ремонтуар помог Клавэйну построить датчики нейтрино, способные улавливать сигналы от «адского» оружия. Приблизившись к системе, экспедиция установила: тридцать три пушки остаются практически на прежнем месте. Еще шесть пребывают в пассивном состоянии, вися на орбите нейтронной звезды Гадес. Одной единицы недоставало, но об этой нехватке Клавэйн узнал еще до того, как покинул Материнское Гнездо.

Когда до цели осталась всего четверть светового года, детальное сканирование позволило сделать вывод: тридцать три орудия с очень высокой вероятностью находятся на борту субсветового корабля приблизительно такого же типа, что и «Свет Зодиака». Наверное, они хранятся в большом грузовом трюме «Ностальгии по бесконечности», висящей в точке Лагранжа между звездой Дельта Павлина и Ресургемом.

То есть противника наконец рассмотрели и оценили. Но оставался открытым вопрос о том, что происходит на Ресургеме. От единственной в системе обитаемой планеты не исходило сигналов ни в каких диапазонах. Но ведь колония не погибла! Анализ газового состава атмосферы ясно говорил: терраформирование продолжается. На поверхности уже образовались значительные водоемы. Полярные ледники сжались, атмосфера была теплее и влажнее, чем миллион лет назад. Инфракрасное излучение от растительности указывало, что это земные виды, генетически модифицированные для выживания в холоде, сухости и недостатке кислорода. Яркие пятна выдавали местонахождение мощных атмосферных фабрик. Области с высоким содержанием очищенных металлов отмечали промышленную застройку. При наибольшем увеличении угадывались даже признаки дорог и трубопроводов, и кое-где в поле зрения датчиков попадали пузатые воздушные корабли наподобие дирижаблей. Несомненно, планета оставалась обитаемой, но ее население не слишком хотело общаться с окружающим миром.