Эшла подошла к стене, осмотрела ее и бросила взгляд на Нейла.

— А ты? Распустишь крылья и перелетишь?

— Нет, но есть вот что, — он снял перевязь для меча. — Поднявшись наверх, ты зацепишь ее за что-нибудь и спустишь мне конец.

Эшла с сомнением поглядела на стену и на Нейла. Он старался победить ее апатию.

— Мы должны сделать это немедленно, пока у нас еще есть силы. Или ты предпочитаешь оставаться здесь и оплакивать нашу судьбу, пока нас не прикончит голод?

Эшла улыбнулась, но на ее исхудавшем лице была не радость, а скорее намек на грусть.

— Ты прав, воин. Сражаться лучше, чем сдаваться. Я поднимусь.

Нейл вовсе не был уверен, что даже с помощью ремня сумеет одолеть стену. Но это был их единственный шанс. Судя по собственному головокружению и слабости, он думал, что назад они все равно не смогут вернуться.

Эшла медленно и осторожно карабкалась, ощупывая каждую впадину, прежде чем зацепится за нее. Нейлу казалось, что она взбирается уже целые часы. Но вот, наконец, ее голова и плечи оказались за краем, и она заглянула на ту сторону. Когда она обернулась к Нейлу, ее лицо сияло радостью.

— Там настоящий лес! Мы поступили правильно!

Ее сообщение помогло ему напрячь последние силы и энергию, чтобы подняться с помощью ремня и Эшлы. Теперь они смотрели на приветливый серо-зеленый лес. Это был не Ифткан и даже не тот лес, в котором бесчинствовали поселенцы, но все-таки лес.

Нейл не видел ничего, кроме этой зелени. Его вывело из оцепенения то, что Эшла внезапно напряглась. Голова девушки повернулась, остроконечные уши отогнулись от головы, глаза пристально смотрели в лес.

— Что там? — Нейл подавил всплеск тревоги. Он ничего не слышал и не видел в ожидающей их лесной стране. — В чем дело?

Но Эшла уже перекинула ноги через край и быстро спускалась. Затем, даже не оглянувшись, будто Нейл для нее больше не существовал, побежала по мелкому кристаллическому песку к деревьям и исчезла.

— Эшла! Иллиль! — глухо прозвучал голос Нейла, и этот единственный звук умер в слабом эхе.

Нейл медленно и неуклюже спустился на землю. Здесь тоже тянулся туман, то скрывая местность, то позволяя ее видеть. Это тоже, подумал Нейл, настоящий лес. И Эшла исчезла в нем. Он пошел по слабому следу, оставленному ею на песке.

Внешне это был лес как лес, но уши Нейла напрасно прислушивались в поисках хоть каких-нибудь звуков, производимых насекомыми или лесными обитателями; тут стояла тишина. Этот лес был как бы уменьшенной копией других лесов.

Его взгляд — взгляд охотника — находил следы поспешного бега Эшлы: сломанные веточки, сорванные листья, отпечатки ног на земле. Похоже, что она бежала к какой-то цели, не обращая внимания на препятствия. Куда и зачем?

Наконец, Нейл очутился на поляне.

Два… три… четыре, считая с тем, который стоял напротив Эшлы. Четыре зеленокожих, большеухих — измененных? Или настоящих ифтов? Все они были мужчинами в разорванной лесной одежде, такой же, как у Нейла. У двоих были такие же мечи, как у Нейла, у одного — деревянное копье с хрустальным наконечником. Нейл быстро оглядел группу и все внимание перенес на человека, стоявшего перед Эшлой.

Незнакомец был примерно на дюйм выше остальных, но в остальном ничем не отличался. Нейл пытался понять, в чем дело. Когда он смотрел на этого оборванного спокойного человека, то чувствовал к нему уважение, готовность поступиться своей независимостью и свободой. Такое чувство появилось у него лишь на мгновение, и Нейл поборол его.

— Кто ты? — спросил человек. Нейл готов был ответить, но сообразил, что вопрос относится к Эшле.

— Иллиль. А ты — Джервис, — ответила она уверенно, почти нетерпеливо, как бы считая такой вопрос ненужным.

Рука человека поднялась в предупреждающем жесте.

— Я Пит Сейшенс.

— Ты Джервис, Мастер Зеркала!

Человек проворно шагнул вперед. Его ладонь закрыла ей рот, другой рукой он крепко схватил девушку. Нейл прыгнул к ним с обнаженным мечом.

Эшла отчаянно, но тщетно пыталась вырваться из рук человека. Нейл замешкался, боясь задеть девушку, и это колебание оказалось для него роковым. Инстинкт предупредил его, но на долю секунды позже, чем следовало. Тупой конец копья ударил его по голове, и Нейл упал.

Холод… зелень… он лежал на траве в Ифткане, и ветви над ним пели в осеннем ветре. Ночью будет праздник Прощания с Листьями, и он пойдет во Двор Девушек для выбора.

Девушки… Одна… С худым бледным лицом, немного усталым и печальным, Эшла… нет, Иллиль. Иллиль-Эшла, одно имя уравновешивает другое…

— Вот таким образом, сестренка. Мы как были здесь, так и останемся, пока не победим.

Слова из воздуха. Нейл не понял их, но услышал ответ:

— Ну, тогда я Эшла с участка.

— Здесь ты всегда Эшла, не забывай этого. А я — Пит, а это — Монро, Дерек и Торри. А твой порывистый друг — Нейл. Мы инопланетники, поселенцы, только и всего, и ничего более.

— Но ведь это не так. Достаточно поглядеть на нас.

— Мы абсолютно чужды этой Силе. Дело не в физическом облике, а в сознании, в памяти, содержащейся в нем. Сейчас Оно в сомнении, в неуверенности насчет нашей идентичности. Но в один прекрасный день Оно узнает правду…

— Понимаю.

Нейл ничего не понял, но заставил себя открыть глаза и повернуть голову. Он лежал на груде листьев под грубым навесом. Неподалеку был небольшой костер, вокруг которого сидели четверо мужчин и Эшла. Человек, сидевший рядом с ней, повернул голову, встретился глазами с Нейлом, быстро поднялся и присел рядом с ним на корточки.

— Как ты себя чувствуешь?

— Кто ты? — вопросом ответил Нейл.

— Я Пит Сейшенс, передовой разведчик Инспекции. А это, — он махнул рукой в сторону человека у костра, — Хэф Монро, астропилот с «Торстоуна».

В Нейле шевельнулось далекое воспоминание: «Торстоун» — давно пропавший крейсер… Неужели это правда?

— Дерек Верстер с участка Верстеров, и Ледим Торри, врач Синдиката.

Синдикат? Но люди Синдиката покинули Янус тридцать лет назад! Однако зеленокожий ифт, которого Сейшенс представил как врача, казался совсем юным. Перворазведчик, астропилот, мастер участка, врач Синдиката — широкий спектр должностей на Янусе, охватывающий, возможно, все то время, с какого планета стала известна Инспекции.

— Вы все… — Нейл споткнулся на слове, впервые услышанном им на участке Козберга, — подменыши!

Большеухая голова Сейшенса медленно качнулась в знак отрицания, тем более выразительного, что этот жест был медленным.

— Мы — инопланетники из разных времен и миров, попавшие на Янус по разным причинам. Вот кто мы сейчас, и кто мы будем здесь. А кто ты?