— Что за фарс? — закричал он. — Женщины не участвуют в собраниях!

Его вопли заставили и других членов конклава подняться со скамей.

— Прекратите немедленно! — рявкнул лэрд Блэр.

— О, дрыглы побери, — скрыл лицо широкой ладонью МакДональд.

Шум нарастал, а я все смотрела в черные, бездонные глаза судьи Шерарда. Несколько мелких морщинок собрались в уголках, когда тот внезапно усмехнулся. Затем раздались удары молоточка, и я вздрогнула.

— Тишина-а-а! — голос сэра Парсеваля разнесся по залу заседаний. Третий судья устало потер виски и поморщился. Криво сидящая мантия душила его, поскольку он постоянно одергивал ворот и недовольно косился на выход.

— Господа, — миролюбиво сказал судья Пер, когда члены конклава наконец успокоились.

— Леди Амалия действует в рамках закона. Сегодня мы рассматриваем два вопроса, и исход второго напрямую связан с внезапным арестом лэрда МакГиннеса.

— Разве у констеблей недостаточно доказательств? — ядовито поинтересовался Каннингем. Я не оглянулась, а вот сэр Йен несколько секунд смотрел на родственника. Почти не отрываясь.

— Их недостаточно для меня, — неожиданно проговорила я.

Сэр Йен прекратил буравить взглядом Юэна и повернулся опять ко мне, вскинув темную бровь.

— Судья Шерард подписывал обвинительный лист, — рассеянно протянул судья Недлин и нервно сглотнул под мрачными взорами мужчин.

— И я хочу его оспорить, — еще жестче добавила я.

До суда мы условились, что лэрд МакГиннес не будет вмешиваться. Дункан потребовал клятву, но обошлись обычной договорённостью. А теперь сэра Гилберта разбирало от злости и негодования. Я видела, как он дернулся несколько раз, порываясь встать, но твердая ладонь лэрда Гранта пресекала любые попытки.

Заметил это и судья Шерард, который склонил голову к плечу.

— Вы сомневаетесь в моей компетентности и непредвзятом отношении к родственнику вашего мужа, леди МакГиннес? — вкрадчиво спросил он.

Ответ последовал незамедлительно. Почти по инерции, вне того сценария, который мы разыгрывали в парокарете.

— Отнюдь. Я беспокоюсь за судьбу клана. Но уверена: обвинения в сторону лэрда МакГиннеса созданы с определенной целью, — связки напряглись, и хрипотца придала голосу дрожь.

— Вы с ними согласна или нет? — темные ресницы скрыли от меня давящее выражение глаз судьи Шерарда.

В отличие от снисходительного тона того же сэра Пера и равнодушия сэра Макелана Недлина, судья Шерард разговаривал без подтекстов. Прямо, жестко, немного подавляюще. Сэр Йен не старался унизить меня или поставить в неловкое положение. Наоборот, я с удивлением поняла, что позиции лэрда Каннингема он не разделяет. Во всяком случае, открыто.

— С обвинениями? — прикинулась я дурочкой и похлопала ресницами. — Простите, ваша честь, однако я не вижу в них смысла. Лэрд МакГиннес носит титул согласно родственной иерархии. Разве не так распределяется право наследования в Шангрии? Тогда в чем соль подобных диспутов?

И вновь гул, среди которого Эрик поднял голову и улыбнулся. Судьи переглянулись между собой.

Я попала в точку, и нарастающее давление в зале тому пример. Титул в аристократических семьях передавался от отца к сыну. Если основная ветвь прерывалась по какой-то причине, то все состояние переходило к ближайшему родственнику. Навсегда, или до совершеннолетия наследника.

Тот, кто выдвинул обвинения против лэрда МакГиннеса не рассчитывал на разбирательства. Не нашлось времени, чтобы тщательнее обдумать все детали. На этом настаивал Дункан, да и я сама убедилась. Единственное, в чем виноват Гилберт: он сразу не заявил свои права, как дядя Терлака. Предпочел играть отведенную роль, рискуя прослыть мошенником.

— Лэрда МакГиннеса обвиняют в убийстве старшего брата, — возразил мне судья Недлин и сцепил пальцы в замок перед собой. — Это серьезное преступление, леди.

— Какого дрыгла вы несете?! — услышала я крик Гилберта, из-за которого повскакивали с мест и другие члены конклава.

Опять шум, паника, вопли. Судья Шерард и судья Пер ждали окончания бури, а потом воспользовались неизменным средством.

Молоточком.

— Тишина! — призвал взбешенных мужчин к порядку сэр Парсеваль. — Лэрд МакГиннес, продолжите в том же духе и получите штраф. Или я вовсе удалю вас из зала суда, как и ваших оппонентов.

Мужчины притихли, а лэрд Грант усадил Гилберта на скамью. На секунду наши взгляды пересеклись, после чего ко мне обратился сэр Парсеваль:

— Отвечайте на вопрос, леди МакГиннес.

Я посмотрела на судью Шерарда и заметила тень любопытства. Ситуация забавляла его не меньше, чем назревающий скандал в зале между благородными лэрдами. Он явно получал удовольствие от процесса.

— Я не верю в эти обвинения, — гордо задрала я подбородок. — На чем они основаны? Слепки ауры, хотя я сомневаюсь в их подлинности, никак не доказывают причастность лэрда МакГиннеса к убийству брата.

— Но и не свидетельствует об обратном.

Меня словно ударили. Во взгляде судьи Шерарда сверкнуло торжество. Я посмотрела на Эрика и заметила, как он нахмурился.

— Простите, ваша честь, — вмешался Дункан раньше, чем я открыла рот. — Мы здесь собрались, чтобы решить вопрос о членстве лэрда МакГиннеса в совете. Досудебное разбирательство не занимается рассмотрением преступлений.

— Однако отстранение многоуважаемого лэрда произошло из-за его возможной причастности к смерти близкого родственника и мошеннических действий с наследством,

— сухо протянул судья Пер.

— Слепки аур, — я облизнула пересохшие губы, крепче сжимая кулачки, — кто их затребовал?

Мой вопрос никак не относился к делу. Но уверенность, с которой сэр Йен бросался обвинениями в сторону Гилберта, была непоколебима. Вряд ли судья выписал бы бумагу на арест члена конклава лишь по просьбе своего родственника.

— Информация не относится к делу, — откликнулся судья Недлин.

— Отнюдь, — вновь обратился к суду Дункан. — Кроме истца есть ответчик. Так кто выдвинул обвинения?

Несколько долгих секунд судьи молчали. Писарь зашелестел бумагами, и в тишине зала этот звук показался мне очень громким. Еще крепче сжав пальцы, я переглянулась с выпрямившимся Эриком и сглотнула ком, когда прозвучал вкрадчивый ответ:

— Бумаги передал в суд член конклава, — сказала сэр Йен и прищурился, взглянув на притихшего родственника за моей спиной. — Лэрд Каннингем, будьте добры, подойдите сюда.

На лице сэра Юэне застыло выражение отчетливой неприязни и презрения. На меня он не взглянул. Лэрд встал перед судьями, протянув руку, чтобы взять документы. Каждый член конклава поддался вперед, пока Каннингем демонстрировал пожелтевшую бумагу с отчетливым оттиском печати фонда, под которой расположилась роспись хранителя.