Стратегический замысел Берлинской операции состоял в том, чтобы «мощными ударами войск трех фронтов при содействии дальней авиации в полосе от Штеттина до Пенциха сокрушить вражескую оборону на ряде направлений, расчленить берлинскую группировку на несколько изолированных частей, уничтожить их и овладеть Берлином. На 12—15-й день операции наступающие войска должны были на широком фронте выйти к Эльбе и соединиться там с американо-английскими войсками»[866]. В основу осуществления этого замысла была положена идея молниеносных боевых действий с решительными целями, массированного использования сил и средств всех родов войск и видов вооруженных сил при их тесном взаимодействии, дробления сил противника с одновременным окружением и уничтожением их, широкого маневра подвижных войск.

Окружение непосредственно берлинской группировки врага (9-й и 4-й танковой армий) и их отсечение от Берлина возлагалось на фронты, которыми командовали маршалы Г. Жуков и И. Конев. При этом войска Жукова обходили Берлин с севера и северо-запада, а Конева с юга и юго-запада, не оставляя германскому командованию никаких шансов на спасение или бегство на запад.

На направлениях главных ударов фронтов были сосредоточены основные силы и средства, достигнуто решающее превосходство над противником, что обеспечивало быстрый разгром врага на одеронейсенском оборонительном рубеже, а также всех его резервов. В составе главных ударных группировок 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов имелись мощные эшелоны развития успеха, включавшие по две танковые армии, а также армии второго эшелона, предназначавшиеся для наращивании силы ударов в ходе операции.

В результате напряженной деятельности Ставки ВГК, командования фронтов, армий, соединений и частей к началу Берлинской операции 2-й и 1-й Белорусские, 1-й Украинский фронты насчитывали в своем составе 2 млн. 500 тыс. человек, 41 600 орудий и минометов, 6250 танков и САУ, 7500 боевых самолетов. Это позволило добиться общего превосходства над противником: в людях — в 2,5 раза, в орудиях и минометах, в танках и САУ — в 4 раза, в боевых самолетах — в 2,3 раза.[867]

Чтобы обеспечить такую массу войск и боевой техники всем необходимым для успешного проведения стратегической операции огромного размаха, потребовалось значительное количество материально-технических средств. О масштабах снабженческих железнодорожных перевозок говорит тот факт, что в период с 1 по 20 апреля только 2-му Белорусскому фронту было подано 897 вагонов боеприпасов, 4 250 цистерн горюче-смазочных материалов, 400 вагонов продфуража, 6 700 вагонов военно-технического имущества и строительных материалов. Всего фронт за это время получил 127 263 τ различных грузов.[868]

В этой заключительной кампании советские войска должны были взломать оборону немцев на дальних и ближних подступах к Берлину, и в самой столице. Это была нелегкая задача. Берлин являлся не только политическим оплотом фашизма, но и одним из крупнейших центров военной промышленности страны. На берлинском направлении немецко-фашистскому командованию удалось сосредоточить крупную группировку войск и боевой технике, насчитывающей в своем составе около 1 млн. человек, 10,4 тыс. орудий и минометов, 1500 танков и штурмовых орудий, 3 300 боевых самолетов.

Была подготовлена глубоко эшелонированная оборона. Ее основу составляли одерско-нейсенский оборонительный рубеж и Берлинский оборонительный район. Одерско-нейсенский рубеж включал три полосы обороны глубиной 20–40 км каждый. Кроме того, используя шлюзы реки Одер и многочисленные каналы, противник подготовил ряд районов к затоплению. Берлинский оборонительный район состоял из трех кольцевых обводов (внешнего, внутреннего и городского), подготовленные к упорной обороне. Внешний оборонительный обвод проходил в 20–40 км от центра города, внутренний — по окраинам берлинских пригородов. Он готовился как главная полоса Берлинского оборонительного района. Городской обвод создавался по линии кольцевой железной дороги. На всех улицах, ведущих к центру города, были возведены баррикады, а на перекрестках и площадях оборудовались позиции для артиллерии и минометов, зарытых в землю танков. Метро находилось в городской черте и подлежало затоплению.[869]

При вынужденном отступлении немецко-фашистских войск как на Восточном, так и на Западном фронте, Гитлер требовал от всех командиров вермахта разрушать системы жизнеобеспечения Третьего рейха, чтобы они не достались врагам. Вслед за этим последовал еще один приказ Гитлера, который обязывал гаулейтеров земель эвакуировать население из всех районов, которые «мы не в состоянии удержать и которые могут быть захвачены врагом»[870]. Выполняя это бесчеловечное распоряжение, многотысячные потоки людей заполнили все дороги Германии, приумножив трудности немцев, потому что они лишались крова, медицинской помощи и питания. Спасло немецкую нацию лишь то, что многие гаулейтеры земель в конце войны не стали выполнять эти чудовищные приказы Гитлера.

16 апреля ударные группировки 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов, после мощной артподготовки, перешли в наступление, которое с тревогой ждали руководители Третьего рейха, бросая навстречу советским войскам все оставшиеся от разгрома армии, а на оборону Берлина были мобилизованы подростки с 12 лет и мужчины непризывных возрастов. Войска Г.К. Жукова атаковали врага за два часа до рассвета при свете мощных прожекторов, ослепивших немцев, и заставивших их поверить в новое сверхоружие русских, от которого они бежали целыми подразделениями. Главной задачей данного приема было удлинить самый ответственный день начавшейся операции. Применение прожекторов для ослепления противника было впервые осуществлено немцами при захвате плацдарма на р. Днепр в 1941 году у Кременчуга, оно демонстрировало превосходство немцев и их презрение к врагу. В конце войны с подсветки прожекторами началось немецкое наступление в Арденнах.

Легко взломав передовую оборону, атакующие танки и пехота встретили вторую полосу обороны, проходившую по Зееловским высотам, возвышающимся над местностью на 40–50 метров. Они были сильно укреплены и насыщены массой огневых средств. Их крутые склоны заставляли танковые подразделения продвигаться только вдоль дорог, по обе стороны которых были расставлены скорострельные зенитные пушки и фаустпатроны, пробивавших лобовую броню танков. Пехота, без прямой поддержки танков, несла большие потери, которые можно было бы избежать, избрав фланговые обходы немецкой обороны, но, с другой стороны, германское командование бросало из Берлина на Зееловские высоты все наличные военные силы, и когда они были войсками Жукова и Конева отсечены и разгромлены, то защищать столицу Третьего рейха стало некому. Берлин пал без больших потерь с нашей стороны. К фронту, которым командовал Г. Жуков, и имя которого приводило в страх гитлеровских генералов, было приковано все внимание окружения фюрера, и сам Гитлер требовал направлять навстречу 1-му Белорусскому фронту все имеющиеся в наличии военные силы. «Борьба за Берлин, — телеграфировал в эти дни адмиралу Ленину Гитлер, — является роковой битвой Германии. По отношению к ней все другие задачи и фронты имеют второстепенное значение… По мере возможности необходимо перебрасывать войска воздушным путем в город, а морем и по суше — к фронтам, сражающимся под Берлином»[871]. Войсковые разведчики среди обороняющихся войск Берлина стали все чаще обнаруживать соединения, действовавшие раньше на западном фронте и только потом советскому командованию стало известно, что на совещании в имперской канцелярии 22 апреля генерал Йодль выдвинул предложение, которое никто официально сделать не решался: снять все войска с Западного фронта и бросить их на защиту немецкой столицы. Гитлер принял это предложение и взял на себя руководство этой операцией. 24 апреля была издана особая директива, предписывающая командующим групп армий направить все имеющиеся у них силы против «смертельного врага, против большевизма».[872]