– Гляди-ка, его придавило, – тыча пальцем в огромную волчью голову, указал один из наёмников.

– Придавило или нет, надо его прикончить! – отчеканил второй. Он спустился и направился к голове, сжимая в руке длинный искривлённый нож.

Реми рычал, изо рта шла пена, он ворочался, елозил, скалился, пытался протолкнуть себя, подгребал передними лапами землю перед собой. Но всё тщетно. Он застрял. Застрял под деревом.

Первый наёмник спрыгнул, пошёл к кроне и подрезал несколько веток. С треском те сломались, и Реми ощутил, как возросла тяжесть дерева.

– Теперь не вылезешь! – посмеялся мужчина.

Реми посмотрел в сторону кроны и осознал всю обречённость своего положения. Он не выберется. Стоит ему обратиться человеком, как дерево тут же придавит его человеческую форму. Да что же это! Должен быть выход!

Наёмники приближались, оборотень рычал на них, скаля длинные клыки.

– Лучше добить его, а не оставлять так, – предложил второй, более рассудительный и злобный.

Мужчины переглянулись, один приблизился с боку, второй – с другой стороны. Они оба вооружились длинными ножами и потянулись, желая достать до шеи и пырнуть посильнее. Оба остерегались пасти и клыков оборотня, но осознавали свой долг перед Карасу. Дождь продолжал хлыстать, подмывая землю и наливая дерево тяжестью. Реми обезумев от падающих на голову капель, вывернул шею и схватил одного наёмника за руку. Рванув голову в другую сторону, он едва не оторвал руку мужчины. Кожа и мышцы лопнули, во все стороны брызнула кровь, мужчина завизжал от боли. Второй в тот же миг отскочил подальше от бешеного зверя.

Реми разжал пасть, оглядывая наёмников горящими салатовыми глазами. Раненный схватил руку и попятился, столкнувшись со своим товарищем, он поскользнулся, упал и заверещал. Мужчина стонал и рыдал, вопя, что ему нужна помощь.

– Нужно доделать работу!

– Да к чёрту работу! Я ранен, ты что не видишь! Я теперь оборотнем стану! Он меня укусил, ты болван! К чёрту работу, к чёрту Карасу, всё к чёрту! – вопил наёмник, кровь из вены толчками выливалась, дождь смывал её на скользкую землю и смешивая с ручьями уносил вниз по склону.

Второй наемник, осмотрев ещё раз дерево, глянув на своего товарища, подбежал к кроне, сломал ещё несколько веток и подлетел от страха, когда оглушительный треск очередного падающего дерева разнёсся совсем рядом. Схватив напарника за плечо больной руки, от чего тот ещё раз взвыл нечеловеческим голосом, наёмник быстро направился прочь.

– Ты подохнешь тут! – вопил мужчина с покалеченной рукой.

Реми и сам это понимал. Ещё раз, выгнув волчью голову и посмотрев на ветки, напрягая все глаза, он утвердился в тщетности попытки становиться человеком. Несколько веточек спасали его от участи быть раздавленным. Стоит Реми чуть уменьшиться, нарушив шаткую позицию ствола, и дерево раздавит его. Если бы можно было замедлить падение, хоть на несколько секунд, а лучше подпереть ствол.

Мокрая скользкая земля текла под ствол и Реми внезапно ощутил, что дерево сдвигается. Круглый ствол пытался скатиться на голову оборотня. Глаза волка расширились от ужаса, вне себя от паники, он вновь принялся ёрзать и толкаться. Он смог высвободить одну переднюю лапу, но это лишь помогло дереву сдвинуться, накатив на загривок.

Если дождь не закончиться в ближайшие пару часов, землю размоет так, что дерево раскатает волка, как каталка свежее тесто.

Реми оставил попытки, оставалось лишь молиться Персефоне. В груди растекалась боль. Сломал ли он рёбра? Если да, то даже если каким-то чудом он выберется, ему придётся испытать новый ад – ломать неправильно сросшиеся рёбра и справлять их.

Он лежал под деревом, борясь с накатывающими волнами безумия, проталкивая воздух в лёгкие маленькими глотками. Наёмники давно ушли, он больше не чуял их. На небе сверкали молнии, но гром всё сильнее запаздывал за вспышками. Ураган шёл дальше. Вскоре дождь стал утихать.

Как же глупо я в итоге застрял!

Солнце и ветер высушили землю, дерево надёжно обосновалось на своём ложе. Реми ещё некоторое время пытался выкарабкаться. Его посещали разные идеи, но ни одна не закончилась успехом. Оставалось лишь ждать чудо и размышлять.

Мысли в капкане, куда угодил оборотень, стали ещё большим грузом и давили тяжестью, куда сильнее, поваленного дерева, припечатывая к земле грязную душу убийцы.

Кто мог подумать, что в конце всего его ждал настолько глупый конец. Он сбегал из невообразимых мест, вылезал живым из смертельных передряг и вот наступил конец всему.

Зачем он только вернулся в скальный замок? Думал, убьёт Карасу и спасёт нелюдей. Реми не спаситель, Реми убийца! Глупо было ожидать удачного исхода этого предприятия. Убийца не судья, убийца исполнитель, и уж точно не герой.

В одном Карасу был прав, Реми не суждено жить мирной жизнью, жить как все. Оборотень с детства покатился во тьму и продолжал свой путь во тьме на протяжении всех этих лет.

Что сделал он за всю свою жизнь? Ничего. Терпел боль, бежал от неприятностей, а затем сам приносил боль и неприятности другим. И вот его конец – он застрял. Не дерево сковало его движения, а мир, в котором не посчастливилось родиться; мир, где оборотни с рождения признаются опасными. Он сам сковал себя, подавляя эмоции, придумывая низменные цели, стремясь к мести. Он испачкал не руки, но душу. Он запер сердце, запер радость, запер самого себя в клетке отчаяния, боли и одиночества. И теперь пожинает плоды.

Первым пришёл голод. Он ползал в животе, сжимая и сворачивая внутренности, отдаваясь пустотой, болью и липкостью. Казалось, живот прилип к спине. Голод прочно засел в желудке. Каждые пару минут, придумывая новые узлы из кишок, скобля стенки кишечника. Мерзкий, надоедливый голод, стал первым напарником в заточении волка.

Реми надеялся, что возможно где-то неподалёку проходит Кетал; возможно он учует знакомый запах и приблизиться к дереву, где найдёт придавленного Волчка. Но оборотень, даже если и бродил рядом, не торопился в лес спасать парня.

Второй пришла усталость. Её за руку привёл голод и посадил на дерево. Она танцевала на стволе, прямо над волком, прыгая и ударяя каблучками, вдавливая зверя глубже в землю, давя на рёбра и позвонки. Усталость, толстая, плотная, тяжёлая, вихляла бёдрами, сбрасывая стройную надежду, искоркой горящую на задворках разума.

Противная усталость заставляла вспоминать всю глупую жизнь Реми. Судьба подарила оборотню время, много времени, чтобы, наконец, перед своим концом, подумать о жизни. Чего же достиг он в этом мире? Ничего. Ни жил толком. Ни семьи у Реми, ни друзей. Даже за Сима не он отомстил, а какой-то Падший ангел. Единственного друга он убил практически своими руками. Приговорил его, сдавшись после поездки к Хаарту.

Реми до сих пор не мог простить себе свою слабость в детстве. И сейчас он не стал сильнее. Он отомстил. Кому? Глупому мужику сладкоежке, разнеженному богатством, не способному сражаться. Всё что мог Реми – это убивать слабаков, а настоящий противник, сильный и хитрый, такой как Карасу, легко справился с великим Полуночной Тенью.