фанатами Металлика и поддерживают отношения с Джеймсом, Ларсом и Кирком. Данное

интервью было проведено в их доме, расположенном в Кастро Уэлли, в Калифорнии,

предшествуя великолепному ужину, приготовленному Джэн Бёртон. Мне бы хотелось

поблагодарить Джен и Рэя за интервью и гостеприимство.

Гарольд: А каким ребенком был Клифф?

Джэн: Он был великолепным ребенком, он никогда не доставлял проблем; он всегда вёл

себя очень тихо. В общем, он жил достаточно обычной жизнью, не считая одного – он

всегда был сам себе на уме, даже будучи еще совсем крохотным. Я бывало говорила ему:

“Все дети играют на свежем воздухе, почему бы тебе не пойти поиграть с ними?”, а он

отвечал: “Они не играют, они просто сидят и разговаривают. Это скучно”. Тогда он шел в

дом и читал свои книжки или включал музыку, которая ему нравилась. Даже будучи ещё

совсем крохотным он слушал музыку или читал. Он был большим-большим чтецом и

очень умным; в третьем классе его протестировали, и оказалось, что у него знания

одиннадцатиклассника. Он просто жил в другом ритме: он никогда не шел за толпой,

если ему этого не хотелось. Он всегда был популярен, и у него было много друзей. Он был

очень добрым, очень нежным ребенком, но при этом сам себе на уме.

Рэй: Клиффу было двадцать два месяца, когда он начал самостоятельно ходить, и мы

были несколько встревожены этим фактом, однако доктор сказал нам: “С ребенком всё в

порядке. Он просто достаточно умен, чтобы понимать, что его мама и папа будут носить

его на себе. (смех) Когда мы вспоминаем то время, нам всегда смешно. Он чуть не сломал

позвоночник Джэн!”

Гаральд: А что насчет его пристрастия к музыке?

Джэн: Он не брал уроки музыки до наступления тринадцатилетнего возраста, это

произошло уже после смерти его брата. Он сообщил нескольким людям: “Я стану лучшим

бас-гитаристом в честь своего брата”. Мы не думали, что у него вообще есть в этом какой-

то талант; даже понятия не имели! Мы просто подумали, что он побренчит-побренчит и

перестанет, поначалу так оно и было; поначалу ему это действительно нелегко давалось.

Затем, через шесть месяцев уроков у него начало что-то получаться. Я подумала: “Да у

него действительно есть потенциал”, и была несколько удивлена, потому что ни у одного

из детей в нашей семье нет никакого музыкального таланта! Около года он брал уроки на

бульваре, а затем полностью превзошёл учителя, и около двух лет посещал другое место, а

затем превзошёл и этого учителя. Затем он пошёл в музыкальную школу и стал брать

уроки у очень хорошего джазового бас-гитариста, прекрасного музыканта. Именно он

показал Клиффу Баха и Бетховена и музыку в стиле барокко, а также научил его чтению

нотной азбуки и прочим вещам. Он занимался у него достаточно долгое время, а затем

превзошёл и его. Он на самом деле стал настолько хорош, что ему больше никто не

требовался. Он самостоятельно садился и изучал и играл Баха. Он обожал музыку Баха.

279

TO LIVE IS TO DIE

Гарольд: Он достаточно много практиковался, не так ли?

Джэн: От четырёх до шести часов в день, каждый божий день, даже после того, как вошёл

в состав Металлика. Он был очень скромным ребенком. Он всегда говорил: “Нет, в их

гараже всегда есть кто-то, и это ещё не изучено, кто может быть лучше, чем ты”. Даже в

последний год своего пребывания в Металлика, когда они достигли успеха, для него это

ничего не меняло. Он продолжал упорно тренироваться; он бодрствовал всю ночь и

поздно ложился спать. А когда просыпался, первое, что делал, это одевал бас-гитару и

начинал играть. Одна необычная деталь, которая его касается, это его внимание к нам,

потому что он не спал ночами. Он не хотел менять свой стиль жизни; для него это было

слишком тяжело. Дэниэл Донато и Джим Мартин из «Faith No More» приходили к нам в

гости и они играли в “Подземелья и драконы” или смотрели видео, и он готовил

огромные порции еды, например, омлеты – он обожал готовить всю эту пищу, и очень

редко ему удавалось нас при этом разбудить. Он был исключительно тактичным и

любящим.

Гарольд: Кроме того он был очень честным.

Джэн: О, он был настолько честным, что иногда я думала: ‘О, Клифф, тебе не стоит быть

настолько честным!’ Никакой лжи во благо, и иногда это несколько смущало. (смех)

Однажды мы с ним говорили об этом и он сказал: ‘Мне не придётся никому лгать. Я не

хочу никому лгать’. Вот что он считал по этому поводу. Господи, я думаю, он ненавидел

ложь больше всего на свете. Ему так нравилось просто быть самим собой.

Гарольд: А что произошло, когда он присоединился к Металлика и дела пошли в гору?

Кажется, вы всегда поддерживали его на 100%.

Рэй: О, да, мы всегда понимали, что такова жизнь Клиффа и уважали то, чего он хотел

достичь. Даже учитывая, что