Он поднял с пола бластер и остановился. Какая-то приятная истома охватила его тело. Внезапно он понял, что никуда не хочет идти. Переборов себя, он сделал шаг. Нечто неощутимое оказывало ласковое сопротивление каждому движению. Воздух словно сгустился и превратился в прозрачный кисель. Силовые поля на скафандре Жака пожухли, потеряли яркость и через секунду погасли совсем.

– Нам не дойти до центрального поста, – лениво поведал король.

– Почему? – сладко зевнув, поинтересовался Виктор.

– Они применили вязкую муть, – ответил Жак и схватил друга за руку.

– Сам ты – муть! – окрысился Виктор.

С трудом переставляя ноги, король потащил его к пролому, через который они вошли в этот отсек звездолета. Пространство становилось всё плотнее. Оно всё эффективнее тормозило химические, электрические и даже гравитационные процессы. Известно, что в состоянии вязкой мути электроны начинают двигаться со скоростью звука. А звуковые волны вообще останавливаются. Если сказать слово, отойти в сторону, а потом вернуться на прежнее место, то можно услышать свой голос, идущий из прошлого. Ноги Виктора подогнулись, но он не упал, а повис в пространстве, безвольно свесив голову. Жаку всё труднее было тянуть за собой парализованного друга. Скафандр больше не ускорял движение, а, наоборот, давил на плечи многотонной тяжестью, прижимая короля к полу. Приводы суставных сочлений плохо слушались приказов и шевелись так медленно, будто их опустили в густое масло или расплавленный свинец. Жак выстрелил из гранатомета, чтобы хоть чуть-чуть развеять вязкое колдовство. Граната отлетела на два метра и взорвалась с солидной неспешностью. Осколки очертили дискретную сферу да так и остались парить в воздухе. Взрывная волна образовала разлапистую алую кляксу, по которой можно было изучать теорию взрывов.

Спасительный пролом маячил совсем близко. К сожалению, в мути нет понятия близко и далеко. Даже один миллиметр может стать непреодолимым препятствием. Стимуляторы, впрыснутые в кровь защитной системой скафандра, наконец возымели свое благотворное действие. Жак напряг последние силы и вывалился через дыру в свободный от мути тоннель. Еще один шаг, и Виктор тоже был вырван из кошмарного вязкого плена.

– Мы проиграли! Нам не дойти до центрального поста! – проорал Жак в ухо мотающему головой Виктору. – Вязкая муть пожирает всё. Через час от звездолета ничего не останется.

– Если они ее применили, значит, удар по Эстее еще не нанесен, – прохрипел Виктор. – Нужно взорвать звездолет.

– Почему мне это не пришло в голову? – огорчился король и, не оглядываясь, побежал в сторону кормы. По законам космического кораблестроения двигательная установка и гравитронные реакторы всегда находились в корме звездолета.

Виктор последовал за Жаком. Путь казался абсолютно свободным. Похоже, вся охрана сконцентрировалась вокруг капитанского мостика и бомбового отсека и теперь была надежно отрезана вязкой мутью. Подумав об этом, король нарастил темп. Виктор не отставал. Сейчас от их скорости зависела судьба целой планеты. «На этот раз я умру наверняка», – с веселым азартом подумал Виктор. Не существует такой структуры, которая могла бы уцелеть в эпицентре гравитронного взрыва. Даже душа сгорит дотла. Но иначе поступить нельзя. Просто нельзя, и всё. Пожертвовать жизнью ради спасения мира, населенного людьми, это не подвиг, это нормальное поведение любого человека. Любой на его месте должен спасти мир по той простой причине, что конкретно ему в сложившейся ситуации это сделать проще всего.

Острая боль пронзила грудь. Падая, Виктор успел заметить, как его ноги и часть туловища разлетелись в разные стороны, рассеченные на три неравные части.

– Невидимки! – крикнул он на последнем выдохе.

Жак завертелся на месте. Черный клинок меча образовал вокруг него широкий, почти незримый диск. Король сделал несколько резких прыжков. По ушам полоснул ультразвуковой визг. Прямо из воздуха во все стороны брызнула кровь. Несколько капель разбились о кожу другого невидимки. И Жак мгновенно совершил молниеносный выпад, устроив еще один кровавый фонтан. Окрыленный успехом король уперся кончиком лезвия в пол, сильно оттолкнулся от стены и запрыгнул на потолок.

Подошвы скафандра послушно создали локальное поле тяготения. Беспорядочно разя мечом во все стороны, Жак бросился бежать в конец коридора, где уже виднелась дверь с изображением яйцеобразного гридерского черепа и лаконичной надписью «Двигатели».

Невидимки больше не рискнули атаковать, и Жак укрылся за бронированной дверью машинного отделения. Виктор уже был здесь. Его держал под прицелом пехотинец в легком скафандре. Второй солдат пытался с кем-то связаться с помощью стационарного визиофона. Третий неподвижно лежал на полу. По крайней мере, одного из трех Виктор сумел успокоить, прежде чем остальные опомнились.

Жак не стал исполнять рыцарский ритуал, предваряющий поединок. Время бежало слишком быстро. Король двумя взмахами меча буднично отрубил пехотинцам головы. И хотя на языке Жака вертелся сразу десяток вопросов, он задал Виктору только один.

– Это ты?

– Да. Слишком тесный скафандр. Я задохнулся, – он смущенно пожал голыми плечами, словно и в самом деле считал, что Жак сумеет расшифровать его странное оправдание.

Заметив недоверие в глазах короля, Виктор быстро подошел к убитому им пехотинцу и сорвал с него шлем. Жак увидел посиневшее лицо Виктора, украшенное окровавленными кусками черепной коробки и обрывками чужого лица, похожего на смятую карнавальную маску. Рот Жака непроизвольно открылся, словно дополнительный приток воздуха мог активизировать умственную деятельность. Король наверняка удивился бы еще больше, если бы мог взглянуть со стороны на себя самого. В одной комнате находились три генетически идентичных человека. Один мертвый и парочка живых.

– Займемся делом, – хладнокровно процедил Жак и подошел к стене, единственным украшением которой служила большая синяя кнопка, укрытая толстым стеклом. Зазвенели осколки. Сильная рука вдавила кнопку в стену, раскрошив хрупкую пластмассу. Толстая свинцовая плита за спиной короля ушла в стену. За ней открылось просторное помещение с двумя гравитронными реакторами. Два больших параллелепипеда светились и вибрировали от собственной мощи. Из их боковых плоскостей то и дело выдвигались цилиндры компенсационных стержней. Охлаждаясь, они за долю секунды меняли цвет с ярко-голубого до рыже-бурого и сразу же возвращались в активную зону. Реакторы были отделены от Жака и Виктора искрящимся силовым полем. Плечи короля безвольно опустились.

– Модель «Гроза-СУ», – потрясенно прорычал он. – Доступ во время выполнения рабочего цикла невозможен. Реактор сам генерирует защитное поле. Управление осуществляется только с центрального поста.

– Нужно найти контрольный шлейф и перерезать его, – предложил Виктор, еще не понявший, что они потерпели сокрушительное поражение.

Жак покачал головой.

– Не поможет, – вздохнул он. – Многократное дублирование связи, в том числе телепатическое. Но даже если мы возьмем реакторы под контроль, придется подбирать пароль системы разбалансировки.