Он больше ничего не сказал, в молчании, воцарившемся в пещере, прошло несколько томительно долгих минут.

- Ты… больше ничего не будешь делать? – не выдержала Мори.

- Зачем? Твой план обречен на провал.

И девушка, и староста вытаращились на него.

- Не понятно? – переспросил Шен. – Что ж, объясню. Ваше ключевое допущение – ошибочно.

Эти странные слова вообще ничего им не пояснили. Насладившись тишиной, Шен обратился к старосте:

- И каково это? Думаешь, сможешь счастливо жить со своим сыном после всего, что сделал? Или, думаешь, твой сын будет рад, что ты подарил ему жизнь ценой другой невинной жизни? Этот мальчик не кидал камни в твоего ребенка, он за всю свою недолгую жизнь не совершил ни к кому зла. Пару дней назад ему исполнилось шестнадцать, и он был так счастлив, уплетая пирог.

Руки старосты задрожали, по осунувшемуся, изможденному лицу прочертили дорожки слезы.

- Я… я просто хочу, чтобы мой сын жил…

- Твой сын – умер двадцать лет назад. Ты цепляешься не за жизнь, ты цепляешься за его пустую оболочку.

- Я сделаю все, абсолютно все, чтобы вернуть ему его отнятую жизнь!

- Что ж, ты сделал более чем достаточно, чтобы я не сожалел о твоей смерти.

Шен поднял меч и направил его в сердце старосты.

- Убей меня, пусть только мой сын живет!

- Твой сын, чертов ты безумный слепец, давно уже мертв! Его души нет в этом теле, поэтому она никогда не сможет переродиться в Але! Все, что ты делал все это время, – ты делал впустую, только потому что не смог его отпустить! Не оправдывайся, что делал это ради сына. Ты делал все это ради себя самого!

Жестокие слова попали в цель. И Регар вспомнил тот далекий дождливый день. Вспомнил задерживающего его в дверях знахаря, убеждающего его, что все к лучшему. Вспомнил свои сомнения, когда медлил, не зная, как будет лучше для его семьи. С тех пор он приложил все силы, чтобы забыть тот момент. Чтобы убедить себя, что у него не было шанса его спасти. Чтобы убедить себя, что он никогда не сомневался.

Ребенок, подкинутый демонами. Возможно, это все же было правдой? Ведь из-за этого ребенка, так или иначе, вся его жизнь оказалась разрушена.

Он перевел взгляд на второго беловолосого мальчишку, лежащего на песке.

- А ты… - произнес староста. – Ты защищаешь его. Разве не знаешь, что это разрушит твою жизнь?

- Знаю, - просто ответил Шен.

- Тогда почему защищаешь? Неужели никогда не закрадывались сомнения? Неужели никогда ты не думал, что ему лучше поскорее умереть?

- Нет.

- Почему?

- Потому что он всего лишь ребенок.

- Эй, барышня, - в этот момент отвлек их голос Муана, - куда это вы собрались на ночь глядя?

Мори попыталась обойти его, но тот заградил ей дорогу.

Тогда девушка быстро вынула руку из кармана, которую все это время там держала, и кинула в Муана каким-то порошком, похожим на золу. Муан резко отшатнулся, стараясь уклониться от порошка, но плотное облако уже окружило его. Старейшина пика Славы закашлялся, а Мори метнулась мимо него вверх по лестнице. Муан хотел было кинуться вдогонку, но ноги его подкашивались и почти не слушались. Он упал на песок, пытаясь откашляться.

Шен хотел было рвануть за сектантшей, но в это самое мгновение почувствовал, как меч в его руке, все еще направленный острием в старосту, тяжелеет. Удивленно повернув голову, он увидел, что староста по собственной воле бросился на меч. Сила его желания оказалась настолько велика, что он смог проткнуть себя практически насквозь, и, наконец, остановился, не в состоянии двигаться. Из уголка его рта полилась кровь. Шен ничего не сказал, просто смотрел на него. А староста открыто улыбнулся перед тем, как испустить дух.

Шен выдернул меч из его груди. Староста упал на колени, а затем уткнулся носом в песок. Бессмертный меч Шена жадно впитывал в себя свежую кровь. Старейшина Проклятого пика подошел к Алу и склонился над ним. Судя по всему, парень был чем-то одурманен. Шен развязал опутывающую его руку красную ленту и закинул Ала себе на спину.

К тому времени, как он подошел к лестнице, сидящий под ней Муан почти уже выкашлял свои легкие.

- Ты нормально? – уточнил Шен, пальцем дотрагиваясь до его плеча и стирая им слой порошка.

Он любознательно понюхал порошок и даже попробовал на вкус, но так и не понял, что это такое.

Справившись с последним приступом кашля, Муан с трудом поднялся на ноги, отряхнул одежду и хмуро заявил:

- Все в полном порядке.

Кивнув и не проявив и доли сочувствия, Шен обогнул его и направился вверх по лестнице с Алом на спине. Постепенно шаг его замедлялся. Примерно на полпути он споткнулся и с силой оперся рукой о стену.

- Ты в порядке? – на сей раз пришлось спрашивать идущему следом Муану.

- Д-да… Просто, не могу уже выносить эту боль.