Господин председатель!

В июле 1940 Вы получили наши телеграммы, в которых мы протестовали против заключения перемирия. Позже мне была передана ваша телеграмма с предложением ждать указаний.

Эти указания до меня не дошли, а ответы на вопросы, с которыми я обратился к губернатору Британской Гвианы, были настолько уклончивы, что я не мог вовлечь моих соотечественников в действия, участвуя в которых они рисковали быть уничтоженными военными силами Мартиники.

Но я должен рассказать о фактах, которые заставили нас обратиться к вам.

Так называемая военная цензура, которой мы подвергаемся и сейчас, осталась такой же политической цензурой, какой она была при правительстве Виши; до сегодняшнего дня она мешала передать это наше сообщение.

В январе 1943 случай свел меня с капитаном Фреше. Мы установили, что можем прийти к согласию. Через неделю мы снова встретились, и капитан Фреше согласился рискнуть вместе со мной.

Врач-капитан Ле Гофф, ожидавший только случая, присоединился к нам; потом настала очередь капитана жандармерии Тейера и инспектора службы водоснабжения и лесного хозяйства Газоно. Наш комитет был пополнен моим другом колонистом Леоном Маршенэ…

Начиная с 11 марта все было готово. Население было склонно действовать. Но на Марони имелось сторожевое судно, от которого можно было ожидать всего. Была угроза со стороны Мартиники.

…16 марта нетерпеливая толпа устроила манифестацию перед дворцом губернатора, а до того прошла перед американским консульством, которое, хотя и было поставлено обо всем в известность, все же держало все двери на запоре.

17 марта по инициативе Будино в мэрии состоялось собрание именитых граждан. Участники собрания еще не успели сформулировать свою программу, как губернатор Вебер объявил нам о своем присоединении к Жиро.

Это вызвало резкие протесты 60 почетных лиц, собравшихся в мэрии…

Благодаря искусным мерам капитана Фреше войска не могли вмешаться. Не будучи в состоянии что-нибудь предпринять, губернатор согласился уйти в отставку.

Быстро был сформирован временный комитет.

Кого избрать председателем?.. Матис, начальник регистратуры, предлагает мэра… Его и выбрали, так как он никому не внушал подозрений.

…Дальнейшее вам известно из наших депеш. Но мы, вероятно, действовали неумело, так как интриги американского консула, который упорно отказывался отправлять вам мои письма, возымели свое действие. Вслед за полковником Лебелем, приехавшим из Вашингтона, прибыл Рапени, который опередил губернатора Берто, рекомендованного нашим соотечественником Эбуэ.

…Американцы хотят сделать из нашей Французской Гвианы то, что они сделали из голландской. Наш нынешний губернатор, чтобы ничего не замечать, отправляется то в Парамарибо, то в Белен, то в Рио-де-Жанейро и скоро будет даже в Нью-Йорке. Во время его отсутствия генеральному секретарю запрещено переписываться с Алжиром и Вашингтоном.

…Не время больше распространяться, надо исправлять положение и готовить лучшее будущее.

Американская пресса сообщает, что Жиро приглашен в Белый дом… Печать подчеркивает, что генерал приглашен в качестве военного деятеля, а не как председатель алжирского комитета.

Комментируя эту новость, корреспондент «Нью-Йорк геральд трибюн» заявляет, что этот визит «свидетельствует о желании властей усилить Жиро по сравнению с де Голлем…»

Газетные заголовки таковы: «Поездка Жиро — это удар по де Голлю», «Грубый окрик американцев в адрес де Голля» и т. д.

На сегодняшнем заседании Комитет национального освобождения назначил вас чрезвычайным делегатом на Антильских островах.

Вы будете располагать на месте неограниченными полномочиями для выполнения этой миссии.

Дополнительные инструкции направлены вам комиссаром по делам колоний.

С дружеским приветом.

Депутат Мартиники Сэвэр прислал мне следующее сообщение для Французского комитета национального освобождения:

«Официально объявлено о присоединении. Мартиника с неописуемым энтузиазмом празднует свое слияние со Сражающейся Францией. Прошу вас принять все необходимые меры для замены местных властей».

Всячески желая подчеркнуть, что они не признали Французский комитет национального освобождения и что, следовательно, генерал Жиро прибыл сюда не в качестве сопредседателя и не в качестве члена Комитета, американские власти включили в программу его визита некоторые мероприятия, политическое значение которых обязывает меня информировать вас о них.

Главные последствия этих решений таковы: представление генералу членов миссии имело место не в помещении миссии, как это было вначале предусмотрено и что было бы естественно, а в Блэй-хауз, где помещен генерал Жиро.

Обед у Корделла Хэлла отменен.

Были высказаны возражения против какого-либо участия генерала Жиро в англо-французских и франко-американских манифестациях 14 июля в Нью-Йорке, и в частности в массовой церемонии в Сити-Холл.

Американские власти также просили генерала, чтобы он проводил свою пресс-конференцию в военном министерстве и при открытии ее заявил, что будет отвечать исключительно на вопросы военного характера.

…Ни я, ни Оппено, хотя наш статут как-никак приравнен к статуту Мэрфи в Алжире, не были приглашены ни на один из приемов, ни на одну из встреч, которые устраивались американскими официальными лицами в честь генерала Жиро. В частности, мы не были приглашены на обед в Белый дом…

Текст этой телеграммы составлен совместно с Оппено.

Американская позиция казалась бы только странной, если бы не сопровождалась следующими, и по правде говоря, вызывающими беспокойство обстоятельствами:

1) вчера по указанию государственного департамента агентство Юнайтед Пресс вновь развернуло в связи с прибытием генерала Жиро злопыхательскую кампанию против генерала де Голля по поводу так называемого смягчения отношения к нему, которого требовали представители Сражающейся Франции;