Отец сказал, что послезавтра Риоми лишат и этого права — бывать во внешнем пределе, — на островах затевается что-то дурное. Жаль. Так хотелось бы, чтобы Древо жило мирно!

При посещении залов молитв угрозы нет никакой. Стражи на входе учитывают каждого, следят, чтобы число вошедших всегда совпадало с числом покинувших храм. За людьми внутри приглядывают с верхних галерей. К тому же морской пирс закрыт пятый день, войти в храм можно, лишь миновав узкий мостик. Там тоже стражи, а еще сирена, и они проверяют каждого.

Риоми вздохнула и собралась покинуть сад. Скоро ужин, мама вернется и будет сердиться. Ее станут искать, поднимут стражей, учинят переполох.

У дверей покоев матери сидела знакомая сирена из охраны храма, ждала Риоми. Девушка была совсем маленького роста, даже ниже Тэии, но, как говорит Боу, с хорошим голосом. Правда, пребывание новой служительницы во внутреннем храме он пока ограничил садом и первым уровнем башни.

Ничего, девушка старается, и толк будет, второй хранитель ей благоволит. Риоми улыбнулась: еще бы, хорошенькая и молоденькая. Усердная, из достойной семьи. В прежней жизни, пока за ней не пришел храм, опознав голос, была знатной таори.

Девушка села рядом и переплела пальцы, неловко пряча испуг.

— Говорить нельзя, но и молчать… — робко начала она. — Простите, божественная, я нарушу закон. Так, мне кажется, будет верно. В городе произошло нападение на людей храма. Вы их знаете. Сирены проклятого Гооза подстерегли, все так дурно вышло…

— Кого? — холодея, прошептала Риоми.

— Пострадали десять человек, и от голоса, и от оружия. Хуже всего то, что двое тэльров при смерти, их сейчас смотрит лекарь во внешнем пределе, боится, до лечебницы их не донесут… Я побежала сюда, получила для вас разрешение на выход в зал молитв.

— Спасибо, веди.

Риоми пошла за сиреной, не смея думать о страшном. Возле выхода из внутреннего круга она остановилась, дождалась двоих стражей. Сирена пропустила Риоми вперед и пошла следом, внимательно изучая коридоры. Если здесь укрылись чужие, она успеет поднять шум.

Но сирена и не собиралась этого делать. В ближайшем пустом коридоре, не наблюдаемом с балконов, она же и воткнула в руку Риоми иголку с сонным ядом, усадила сирина на скамью и остановилась, прикрыв глаза и переводя дух. Все пока идет хорошо и легко. Стражи по-прежнему спокойны. Им велено охранять сирина — они охраняют. Просто сирин устала и присела отдохнуть.

Человек в одеянии служителя внутреннего круга бесшумно подошел к рослым воинам со спины.

— Араави приказывает вам: служите верно и ни о чем не вспоминайте. Это тайна храма. Поняли меня?

— Да, о сиятельность, — тихо молвили оба.

— Стойте и ждите. Сирин должна помолиться.

Человек в ярких синих одеждах поднял Риоми на руки и скрылся в нише. Почти сразу оттуда вышла… Риоми. Молоденькая сирена усмехнулась — весьма искусно созданное сходство! Конечно, глаза не голубые, а волосы грубо и не особенно опрятно завиты на горячих палочках, но мелочи пока что неважны. Поддельная Риоми станет смотреть в пол, ей так велено. Пройдет неразоблаченной. К тому же танцовщица, походка гибкая, совсем как у сирина. Кутается в шарф — нездоровится ей. Хорошая кукла.

— Араави приказывает вам: служите верно и ни о чем не вспоминайте. Это тайна храма. Поняли меня? — монотонно повторил незнакомец.

— Да, о сиятельность, — тихо шепнули стражи.

Сирена проводила куклу и вернулась во внешний предел. Сквозь зубы выдохнула: пока ей исключительно везет, даже трудно поверить! Конечно, во второй раз она шла другим коридором. Зато на руках настоящее прошение на посещение города. И разрешительная печать тоже настоящая, глупый безродный мальчишка-хранитель готов потакать таори, на что-то надеясь… Впрочем, и письмо о тяжелом состоянии матери и недуге сестры, которой для передвижения необходимы носилки, — тоже подлинное. Ей самым искренним образом посочувствовали и дозволили пригнать к причалу лодку, большую и торжественную, с гербом рода.

— Как просто… — презрительно бросил ожидающий сирену человек в синих одеждах внутреннего круга. Он сидел рядом с Риоми в нише для молитв. — Фиэ, ты хорошо проделала свою часть работы. Газур будет доволен. Вот его шарф в подтверждение милости.

— Благодарю. С моей семьи будет снята опала?

— Теперь — да.

— Это… это счастье для нас всех, я так рада, что его великолепие обрел прежнюю твердую веру в наш род. Я готова покинуть храм и служить дворцу.

Самая богатая женщина острова Итооза, щедро одаренная каплей божьей сирена, служила газуру и не лгала Риоми. Фиэ твердо знала, что недавно повелитель не смог похитить энэи Элиис. Теперь газур пожелал заполучить ее дочь. Это совершенно понятно и даже закономерно, разве могут все сирины быть во власти храма? Ведь правит Древом газур. Фиэ, знатная таори, решилась идти до конца, исполняя волю жемчужного повелителя. Да, пришлось нарушить закон, но есть благо храма и потребность Древа. Второе — выше. К тому же род Тоози давно и сильно виноват перед Яоолом. Брат Фиэ погиб во время мятежа, и вина храма в этом злодеянии казалась несомненной, ведь юноша просто запутался, она-то знает его, с самого рождения вместе, братом руководил не умысел. Были ошибка и злой навет, а может, еще и влияние меда голосов… Теперь ее слезные послания наконец-то доставлены во дворец надежными людьми, его великолепие все прочел и понял. В мудрости своей решил испытать род Тоози, доверив энэи Фиэ ответственную и сложную задачу. Дочь владыки, по мнению таори с острова Итооза, похищали ради торга и принижения роли зарвавшегося храма. Так что газур будет доволен своей верной подданной, а Риоми обретет нового покровителя.

Пока что Риоми спала, и слуги медленным шагом несли гордую своим успехом таори из рода Тоози по крутому спуску к пирсу.

Тяжелая лодка — два узких корпуса, скрепленные бортами и накрытые общей плоской палубой с обширным навесом, — торжественно прошла мимо большого порта, к дальним малым пирсам торговых кораблей соседних островов. Там, как сказали Фиэ, сирина и спрячут. «Риоми ничто не угрожает», — несколько раз уточнил сирена-посредник. И поверить было легко: кто в здравом уме станет вредить сирину? Это ведь единственная защита от Волны, а до новой остались считаные годы.

Женщина мяла шарф и снова говорила себе, что она поступает верно. Она все учла, так надо. Сам газур оказал высокую честь семье Тоози и снял опалу, нет сомнений. Вот и его платок передали — прямое указание к действию… Носилки стояли в лодке, в них сидела Фиэ, с новым сомнением глядя на сонную беззащитную девушку. А может, все же зря она так безоглядно предает храм? Впрочем, поздно, вот уже и причал, палуба чуть качнулась, гребцы сошли на берег. За закрытыми шторками возник шум, что-то упало. Энэи Тоози вздрогнула. Приглушенный и быстро оборвавшийся визг не оставил сомнений: ее все же обманули. Таори попыталась хоть что-то исправить, достала масло цветка лоо, откупорила флакон и сунула под нос Риоми, встряхнула ее за плечо. Если успеет очнуться — им обеим никто не страшен, море рядом! Да и свой голос Фиэ полагала сильным…