Адан старается сообразить, что к чему.

Мир вокруг грохочет и пылает. Всюду вспышки выстрелов, слышен топот бегущих по камням ног. Рядом возникают телохранители Рауля, некоторые отстреливаются, другие пытаются поднять Рауля с земли.

— Подгоните машину! — орет Адан. — Сюда, скорее! Рауль, мы отвезем тебя в госпиталь!

— Не двигайте меня!

— Но нам придется.

Они волокут его по земле, подальше от атакующих.

Адан, схватив Нору за руки, поднимает ее:

— Пойдем!

В нескольких шагах взрывается граната, и обоих швыряет на землю.

Нора лежит, оглушенная, на камнях, из носу у нее течет кровь. Адан кричит что-то, но она не разбирает слов. Мануэль тянет его вперед, Адан визжит и пытается выдраться из его рук, вернуться к ней. Но campesino ему не одолеть.

Двое sicarios пытаются подхватить Нору, но два одиночных выстрела укладывают их рядом с ней.

И обрушивается тишина.

Арт видит, как Рауля и Адана тащат по холму к «лендроверу», стоящему на вершине, рядом с главным домом.

Он кидается к ним.

Пули прошивают землю у его ног.

Из парадной двери коттеджа выскакивает худой человек в очках без оправы и бежит вверх по холму, но короткие очереди пуль останавливают его, и он на всей скорости влетает обратно в дверь, словно комик из немого кино, поскользнувшийся на банановой кожуре.

Дверь за ним захлопывается, окна начинают огрызаться ответной стрельбой. Арт, упав на землю, ползет к Норе. Кэллан ползет рядом, катится, стреляет и снова катится.

Потом Кэллан вопит позади него:

— Гранатой!

Через секунду граната, шипя, влетает в окно коттеджа. Взрыв. Выстрелы стихают.

Рауль визжит от жгучей боли, когда его укладывают на заднее сиденье. Адан садится с другой стороны и кладет голову брата себе на колени.

Рауль хватает его за руку и подвывает.

За руль прыгает Мануэль. Люди Рауля пытаются остановить его, но Адан орет:

— Мне нужен Мануэль! — И они его отпускают. Машина несется по побережью, каждый толчок отдается болью в теле Рауля.

Адану кажется: рука брата, стискивающая его, вот-вот переломает кости, но ему все равно. Он гладит Рауля по лицу, уговаривает держаться, все будет хорошо.

— Aqua, — бормочет Рауль.

Адан нашаривает пластиковую бутылку с водой в кармане, отвинчивает колпачок и подносит горлышко ко рту Рауля. Рауль жадно глотает. Адан чувствует, как вода льется ему на туфли.

Обернувшись, Адан смотрит на холм.

Видит обмякшее тело Норы.

— Нора! — заходится он в крике. И Мануэлю: — Мы должны вернуться!

Мануэль и не думает повиноваться. Он включает первую скорость, и машина медленно взбирается на холм все выше, другой «ровер» ползет следом за ними, sicarios прикрывают их отход, поливая огнем из заднего окна.

Трассирующие пули прочерчивают яркие дуги в темноте ночи, точно светляки, несущие смерть.

Крутящаяся граната настигает машину позади Адановой и взрывается, осколки горящего металла разлетаются в воздухе. Из машины вылетает водитель, объятый пламенем, и крутится в темноте, точно праздничный фейерверк. Еще одно тело вываливается через покореженную дверцу машины и шипит, сгорая на камнях.

Мануэль ударяет по педали акселератора, и Рауль кричит от боли.

Арт видит, что один из «роверов» взлетает на воздух. Он старается разглядеть, что творится за пламенем, и видит — передний пыхтит по холму дальше.

— Черт подери! — Арт оборачивается к Кэллану и приказывает: — Оставайся с ней!

Он перекладывает тяжелое тело Норы на руки Кэллану и несется за убегающим «лендровером». Пули из главного особняка комарами жужжат вокруг его головы. Арт пригибается, но бежит дальше, мимо раскуроченной горящей машины и обугленных тел, к тому, первому «роверу», с натугой въезжающему на холм.

Адан видит его, разворачивается и пытается пристроить пистолет в удобную для выстрела позицию, но каждое его движение, передаваясь Раулю, вызывает у того новый взрыв боли. Адан видит, как Келлер, все еще бегущий следом, вскидывает к плечу винтовку.

Адан стреляет тоже.

Оба промахиваются. «Ровер» переваливает через гребень холма. Теперь машина ходко несется вниз, и Рауль то и дело вскрикивает. Адан крепко обнимает его, когда машина набирает скорость.

Арт стоит на вершине холма. Он складывается пополам, отдуваясь, глядя, как «ровер» с ревом резво убегает от него.

Арт делает три глубоких вдоха, хватая воздух, вскидывает винтовку к плечу и прицеливается в левую сторону заднего стекла, где последний раз мелькнул Адан. Набрав в легкие побольше воздуха, он на выдохе жмет на курок.

Машина все так же удаляется от него.

Арт бежит к главному дому.

Парни Скэки выполняют свою работу не суетясь, основательно. Одна группа, залегшая наземь, ведет огонь короткими дружными залпами, прикрывая другую, а та продвигается вперед, потом они меняются ролями. Три чередования — и одному стрелку удается добраться до стены дома. Он вжимается в камень, пока другие поливают огнем окна. Потом, по сигналу, они прекращают пальбу, парень Скэки прикрепляет взрывное устройство к двери и кидается на землю — дверь разлетается в щепки.

Наемники врываются внутрь дома.

Три коротких залпа — и тишина.

Арт входит.

Всюду кровь, валяются мертвые и раненые; наемники Скэки сноровисто перебегают от одного к другому, отправляя на небо sicarios, замешкавшихся между двумя мирами.

Трое мертвых sicarios распростерты на полу в парадной комнате. Один из них лежит лицом вниз, в затылке у него две входные раны. Арт перешагивает через него и заходит в спальню.

Там еще одиннадцать трупов.

Один раненый, на плече у него кровавое пятно, сидит привалившись к стене. Скэки подходит к нему и, отведя ногу назад, точно намеревается забить гол через все поле против ветра, с глухим стуком присылает ботинком раненому по яйцам.

— Давай говори! — велит Арт.

Sicario говорит. Да, Адан и Рауль были тут. И Ла Гуэра тоже. Рауль серьезно ранен в живот.

— Что ж, хоть одна радостная новость, — замечает Скэки. Он, мысленно прикинув, приходит к тому же выводу, что и Арт: если Рауля Барреру ранили в живот, ему не выкарабкаться. Он, считай, все равно что труп, даже хуже: мертвым не больно.

— Мы еще можем нагнать их, — бросает Арт Скэки. — Они на дороге. Не очень далеко уехали.

— Догнать — на чем? — интересуется Скэки. — Ты прихватил с собой джип? — Он смотрит на часы и орет: — Десять минут!