Надежда постаралась вспомнить всех посетителей кафе. Вряд ли это была одна из мамочек с детьми. Студентки или один из двух мужчин? Оба были заняты: один – едой, другой – своей дамой. А еще присутствовала немолодая восточная тетенька, которая собирала со столиков грязную посуду.

Официантка ненадолго поставила чашку с кофе для Михаила на барную стойку, и кто-то мог незаметно положить в нее яд. К сожалению, именно в этот момент Надежда выясняла отношения с Михаилом, причем весьма темпераментно, и не смотрела в сторону стойки.

Нет, вот так, задним числом, ничего не узнать. Придется хотя бы на время оставить этот вопрос без ответа и подумать о другом.

Что она узнала в результате сегодняшней встречи с Михаилом? Почти ничего. Он не ответил ни на один из ее вопросов, а потом вообще умер. И все же одно интересное слово у него вылетело, видимо, случайно.

Он упомянул какую-то сансару. Слово показалось Надежде смутно знакомым. Интересно, что это такое?

Как всегда в таких случаях, она обратилась к Интернету и тут же узнала, что сансара – одно из основных понятий в индуизме и буддизме; на санскрите означает «блуждание» или «странствование», а в философских терминах – непрерывный круговорот рождения и смерти, на который обречена душа.

Конечно, все это было очень интересно, но какое отношение к этому круговороту существования имел покойный Михаил и с какой стати он его упомянул? Неужели чувствовал, что в ближайшие минуты ему предстоит умереть, то есть сделать очередной шаг на этом бесконечном пути?

Тут Надежда вспомнила, что пазл, с которого началась вся эта странная и подозрительная история, представляет собой мандалу, то есть тоже связан с буддийской философией… Нет, так можно вообще забрести в непонятные мистические дебри!

Наверняка Михаил имел в виду не индийский философский термин, а что-то вполне конкретное, реальное… Он сказал что-то вроде «люди из сансары». Ага, люди… Значит, у этого слова должны быть еще какие-то значения.

Надежда снова погрузилась в бурные волны Интернета и тут же нашла с таким названием музыкальную группу, инвестиционную компанию, магазин восточных пряностей и индийских товаров, ресторан индийской кухни, магазин садовой и уличной мебели из ротанга…

Что же из этого имел в виду Михаил?

В эту минуту Надежда вспомнила пластиковую карточку, которая висела на цепочке на шее Михаила и которую она забрала с собой.

Надежда Николаевна схватила сумку, перерыла ее содержимое и на самом дне нашла карточку. Никаких названий на ней не имелось, но в правом верхнем углу была отпечатана латинская буква S, похожая на знак доллара, только перечеркнутая не вертикальной чертой, а горизонтальной.

Что ж, слово «сансара» начинается с этой же буквы.

Надежда еще раз просмотрела статьи в Интернете и обнаружила одну маленькую заметку, на которую сначала не обратила внимания. Речь шла о развлекательном центре «Сансара», расположенном в большом торговом комплексе «Лимпопо» на севере города. Что интересно, на логотипе этого центра стояла буква латинская S, перечеркнутая короткой горизонтальной линией.

У Надежды не осталось никаких сомнений – карточка, которую она взяла у Михаила, имела прямое отношение к этому развлекательному центру.

Но почему Михаил носил карточку на шее, как самую большую ценность? Надежда снова почувствовала знакомое ощущение – покалывание в корнях волос, которое никогда ее не обманывало. Значит, она вышла на важный след…

Из прихожей послышался мелодичный звон: на Нинин телефон, который Надежда достала из сумки и бросила на тумбочке, когда искала карточку, пришло сообщение. Непорядок, тут же расстроилась она, этак муж увидит, станет спрашивать, откуда в доме чужой мобильник, а Надежде и сказать нечего. Нужно его выключить и спрятать подальше.

Надежда Николаевна была женщиной отходчивой, незлопамятной и обиды забывала быстро, поэтому решила не выбрасывать телефон, а опустить его Нинке в почтовый ящик или еще как-нибудь передать, но позднее, когда все разъяснится.

Просмотрев журнал сообщений, она обнаружила, что пришел обычный спам – реклама, информация от оператора, погода, и уже собралась выключить телефон, как тот залился жуткой мелодией. Надежда даже вздрогнула. Ну, Нинка, не могла что-нибудь потише и поприятнее поставить!

На дисплее высветилась надпись: «Клиника “Здоровая жизнь”». Да это же та самая, про которую Лена Завирушкина говорила. Только зачем они Нине звонят, если она и так у них находится? Вызывают на какой-нибудь осмотр? Сообщают результаты анализов? Зачем по телефону-то, когда можно и так сказать…

Ужасная мелодия наконец прекратилась. Надежда подумала, что в этой клинике, как и везде, порядка тоже маловато: правая рука не знает, что делает левая, запустили робота, он и звонит всем клиентам подряд, даже тем, кто сейчас пребывает у них.

Телефон снова затрясся, приплясывая под жуткую мелодию, и Надежда твердой рукой нажала кнопку выключения.

Шеффер почти ползком взобрался по склону, ухватился за кривой уродливый куст – и тут увидел за этим кустом незаметную со стороны узкую щель в скале. Так вот куда пропал тибетец!

Шеффер снова спустился на тропу, показал своим спутникам, куда нужно идти, и помог Шульцу, который сам не смог бы подняться.

Наконец, на этот раз самым последним, Шеффер протиснулся сквозь расщелину – и оказался на небольшом горном выступе, нависшем, словно балкон, над бездонным ущельем. На противоположном краю, будто ласточкино гнездо, прилепился дацан.

Отсюда он казался совсем маленьким, но был красив, как шкатулка с драгоценностями. Резное дерево, расписанное красным и золотым, сверкало в последних лучах солнца.

Проводник стоял на краю скального балкона, поджидая Шеффера.

– Вот мы и пришли, – проговорил он спокойно. – Вот он, дацан, о котором я тебе говорил, сахиб.

– Это прекрасно, но как мы туда попадем? Ты ведь не умеешь летать?

– Нет, не умею, – ответил проводник без тени улыбки. – Нам не понадобятся крылья.

Он подошел еще ближе к обрыву, лег на живот и пошарил рукой внизу, под краем балкона, а когда поднялся, в руках у него оказался конец веревки.

– Вот как мы попадем в дацан! – проговорил он.

– Что – перейдем через пропасть по этой веревочке? – недоверчиво спросил Шеффер. – Мы не цирковые канатоходцы…

– Ты слишком много говоришь, сахиб! – неодобрительно произнес проводник. – Лучше помоги мне…

Он начал вытаскивать веревку из пропасти и наматывать ее на обломок скалы, торчащий из склона, как последний зуб изо рта дряхлого старика. Шеффер стал ему помогать.

Через несколько минут из-под края скального балкона показался конец плетеного трапа. Проводник натянул веревку и крепко привязал ее. Теперь через пропасть был перекинут плетеный мост.

Он казался ненадежным и неустойчивым, но Шеффер знал, что горцы Тибета и Гималаев часто пользовались такими мостами, и понимал, что по нему вполне можно перейти пропасть. Если только не смотреть себе под ноги.