Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Элис вышла наружу, прижав котелок к голове, как верхнюю булочку на бургере. На этот раз она надела тяжелые ботинки вместе с лаймово-зелёными носками. Авелина немного расслабилась: в облике Элис не было ничего страшного.
– Я видела только тебя, – сказала Элис. – Я спугнула твою подругу? Про подсвечник я пошутила.
– Ну да, по-моему, она испугалась, – пробормотала Авелина, и румянец гнева сменился не менее жаркой краской смущения.
Оттопырив нижнюю губу, Элис окинула взглядом кладбище:
– А эта твоя… подруга… это та же девочка, которую ты видела верхом на лошади?
– Да, это она. Не знаю, куда она делась, но мы как раз шли к ней домой.
– М-м, забавно. А где именно она живёт? – У Элис был вид ищейки, почуявшей след.
– Я ещё не была у них, но у моей мамы есть адрес: если хотите, можете узнать у неё.
– Нет-нет, всё в порядке, если твоя мама знает, где ты, – рассеянно ответила Элис, глядя на свои наручные часы. – Извини за любопытство, Авелина, но всё-таки почему ты здесь, на кладбище при церкви? Честно говоря, обычно сюда захаживают только те, кто пытается стащить черепицу с крыши.
Авелина медлила, не зная, стоит ли говорить правду. Версия про могилу ведьм звучит глупо. Особенно учитывая, что Хейзел говорила об Элис.
– Мы просто читали надписи на надгробиях, – пожала плечами Авелина.
Глаза Элис поблёскивали в сумерках.
– Значит, вы уже прошли все могилы.
– А здесь никто не похоронен? – невинным голосом спросила Авелина.
Элис пристально посмотрела на неё, словно Авелина рассказала ей о себе что-то любопытное:
– Почему ты спрашиваешь?
– Ну, подруга сказала, что здесь есть неотмеченные могилы.
– Понятно. Опять твоя неуловимая подруга. Не буду кривить душой: она права, но должна сказать, что об этом известно очень немногим.
– Она хорошо знает историю Нортон-Уик, – сказала Авелина, и ей не удалось скрыть нотку гордости в голосе.
Элис снова бросила на неё пронзительный взгляд:
– Да, думаю, так и есть. Но, как ты сама видишь, официальные могилы все вон там, по правую и левую стороны от церкви. Здесь, как правило, никого не хоронят, потому что северная сторона обычно ассоциируется с тьмой. Видишь ли, те, кто погребен здесь, никогда не ощутят тепло солнечных лучей, поэтому с этой стороны хоронили только тех, кого хотели наказать. Здесь действительно мрачно даже днём.
– Значит, кто-то всё-таки здесь похоронен?
– О захоронениях нет никаких официальных данных, но раньше люди были очень суеверными, а порой и очень жестокими. Поэтому если кто-то совершал преступление или имел репутацию дурного человека, то его вполне могли похоронить здесь, на северной стороне. Например… ведьм.
Авелина подумала, что в Нортон-Уик слово «ведьмы» всплывает уж слишком часто. Сумрак словно стал плотнее. Авелина не знала, что сказать. Она чувствовала, что Элис играет с ней, и не понимала, делает ли викарий это ради забавы или чтобы выяснить, что известно самой Авелине.
– О, это очень интересно, спасибо. Но сейчас я лучше пойду поищу свою подругу. Ещё раз простите, что побеспокоила вас. – В эту минуту Авелине хотелось убежать от пристального взгляда Элис. Все эти разговоры о колдовстве только усилили её и без того немалую тревогу.
– Всё в порядке. – Когда Авелина уже повернулась, чтобы уйти, Элис коснулась её руки. – Ты кажешься мне разумной девочкой. Не влезай ни в какие неприятности и не позволяй никому сбить тебя с толку. Если тебе понадобится совет, приходи ко мне, я всегда здесь.
Нахмурившись, Авелина пыталась по лицу Элис понять, к чему та ведёт. Неужели это предупреждение насчёт Хейзел?
– Э-э-э… Мне нужно забеспокоиться? – спросила Авелина.
– Нет-нет, просто прислушивайся к своей интуиции, я прошу тебя только об этом. Если что-то кажется тебе плохим или странным – скорее всего, так оно и есть.
– Хорошо… Спасибо, – запнувшись, ответила Авелина, не зная, что ещё сказать.
– Да, и возьми с собой вот это. – Элис вытащила из кармана пучок трав. – Я сама собрала этот небольшой пахучий букет – чтобы защитить тебя от негативной энергии.
– Ещё раз спасибо, – сказала Авелина и понюхала бледные стебли. – Пахнет приятно.
– Правда? Если когда-нибудь окажешься в ситуации или месте, которые вызовут у тебя тревогу, подожги его и помаши вокруг. Это мощное противоядие от дурных вибраций. Что ж, хорошего тебе вечера, и благослови тебя бог.
– Спасибо, до встречи.
Засунув пучок в карман, Авелина поправила лямки рюкзака и пошла обратно на кладбище, глядя по сторонам и пытаясь понять, где спряталась Хейзел. Только миновав ворота, Авелина в отчаянии осмелилась крикнуть:
– Хейзел, где ты?
Она ждала ответа, чувствуя, как к горлу подступает раздражение. Что ей делать, если Хейзел не объявится? Мама адрес знает, а она нет, и если ей придётся возвращаться домой, то объяснений не избежать. А что ещё хуже – Гарольд даже не даст ей договорить и наверняка будет вспоминать об этом случае как о «ночёвке, где никто ни у кого не ночевал».
Какое-то время она стояла одна перед надвигающимся сумраком. Где-то на холмах растерянно заблеяла одинокая овца. Вдоль горизонта стелилась тонкая полоска золотого света, но небо над ней уже было иссиня-чёрным, и на нём приветственно поблёскивали первые звёзды.
– О чём ты говорила с ней всё это время? – услышала она холодный, словно полночь, голос.
Авелина резко обернулась. Хейзел стояла у живой изгороди, её глаза светились, точно крохотные свечки.
– С кем?
– С той, которая в церкви, конечно, – с ведьмой!
– Я должна была объяснить ей, что я там делаю, потому что ты меня бросила. Куда ты делась?
– Я услышала, как она открывает дверь, и спряталась. Я думала, ты пойдёшь за мной.
– Я даже не поняла, куда ты исчезла!
– Значит, в следующий раз соображай быстрее. Ладно, пойдём, мы потеряли драгоценное время, а могли бы уже поесть.
Хейзел резво скользнула в прореху в изгороди и быстрым шагом пошла по узкой тропинке, ведущей из деревни. Авелина неохотно последовала за ней.
Хейзел даже не извинилась за то, что бросила её
