— Сегодня — все. Все свободны. До завтра

В воскресенье девятнадцатого апреля, накануне предстоявшего назавтра неизбежного тяжелого раз­говора с Меркуловым, сопряженного с подачей за­явления об уходе, Турецкий решил как следует вы­спаться и встал только около одиннадцати, испыты­вая противоречивые чувства — странную радость новой свободы и ее же непривычный гнет.

Но около часу дня ему внезапно позвонил сам Константин Дмитриевич:

— Здравствуй Саша! Немедленно приезжай на Дмитровку. Слышишь — немедленно!

— Да что такое? Государственный переворот? Сегодня же, по-моему... И потом, я же сказал...

— Событие чрезвычайной важности! Еще пока нет официальных сообщений, но мы здесь уже в курсе дела. Меня самого вытащили с дачи. И ника­ких отговорок — пока что ты еще на работе и при должности. И это — приказ.

Деваться было некуда. И, распрощавшись с женой и дочерью, он понесся в Генпрокуратуру, сразу поняв по голосу Меркулова, что и правда случилось нечто из ряда вон выходящее.

Через считанные минуты Турецкий уже бодро гнал машину по полуденному воскресному городу. Наконец-то снег сошел и можно было разогнаться на сухом асфальте.

Это раньше по выходным машин становилось заметно меньше, но теперь в Москву их набилось столько, что преимуществ уик-эндов не ощущалось уже с начала второй половины дня. Вот и сейчас, чем ближе он подъезжал к центру, тем гуще стано­вилась рычащая стальная орава и все чаще рядом оказывались неимоверно дорогие иностранные иг­рушки, в которых — уж он-то знал получше мно­гих — каталось от силы пять — десять процентов честных законопослушных людей. В основном же новейшие нувориши, какая-то неимоверно размно­жившаяся темная, приблатненная публика, осед­лавшая иномарки.

И все ведь какие машины! Броские, вызывающе роскошные, тянущие на десятки, а то и сотни тысяч долларов каждая...

Он плотно засел в пробке на подъезде к Манежу, а потому от нечего делать, как обычно, механически отмечал, кто в какой машине катит согласно этой новейшей «табели о рангах». В тяжелых «БМВ» и могучих джипах с черными стеклами наверняка си­дели те, что именовали себя «братвой» — разнопородные и разноязыкие члены так называемых груп­пировок, попросту говоря — многочисленных шаек и банд, ныне перелицованных в «команды» и «бри­гады», личный состав уголовного войска низшего и среднего звена. На разных стареньких японских, французских, немецких и американских авто ехали творить свои дела людишки помельче — торгаши, перекупщики, чуть «поднявшиеся» челноки. На до­рогих бронированных «мерседесах» двигались в сто­рону своих загородных дворцов генеральные дирек­тора бесчисленных фирм и финансовые махинато­ры. И так далее и так далее... Каждый сверчок знал свой шесток в соответствующем его классу и рангу транспортном средстве.

И ничего-то с ними уже нельзя было поделать, все запуталось, перемешалось, переплелось... Мысли бе­жали по кругу, по горячему замкнутому кольцу, и они как будто оправдывали его в намерении разорвать это кольцо и вырваться за его пределы.

Ну что, что там еще могло такое произойти? Впрочем, ждать уже недолго. Через каких-нибудь десять минут все выяснится.

Наконец он обогнул гостиницу «Москва», спра­ва в окне мелькнул серый Карл Маркс, навеки за­стывший в бесплодном желании стукнуть кулаком по столу, мелькнула колоннада Большого театра. Слева — зеленоватые стены Благородного собра­ния, то бишь Колонного зала. До родной и люби­мой... — ха-ха! — прокуратуры оставалось поднять­ся всего лишь на несколько сотен метров.

Как бы то ни было, в предпоследний раз он едет этим маршрутом... Если вдуматься, знаменательный момент, запомнит его навсегда.

Турецкий припарковал машину и, миновав посты дежурных на проходных у ворот и в самом здании, через несколько минут уже был в приемной перед дверью обширного кабинета заместителя ге­нерального прокурора. И тотчас за ним в приемную торопливо вошел взволнованный Грязнов.

— Здорово, Саша! Слыхал уже?

— Привет, полковник! Да что стряслось-то? Ты знаешь?

— Пока только в самых общих чертах. А ты, значит, еще не в курсе? Дела крутые... Ну... подо­жди, сейчас нам все расскажут.

Секретарша доложила, и в ответ раздалось встревоженное меркуловское: «Да-да, пусть войдут!» из чего нетрудно было заключить, что Меркулов ждал их с особенным нетерпением. И когда они вошли, жестом руки пригласил обоих садиться. По его лицу было ясно, что сейчас они узнают что-то крайне неприятное.

— Человек предполагает, а Бог располагает. По­завчера вечером мы думали дожить до понедельника и вынести на повестку дня проблему Горланова. Однако события опережают наши планы.

— Могу я узнать, наконец, что произошло? — разозлился Турецкий.

— Читайте. — Меркулов протянул им поступив­шие по факсу спецсообщения. — Через десять минут в «Новостях» репортаж покажут. Я запраши­вал. Сюжет уже подготовлен и будет в эфире. А пока ознакомьтесь.

Турецкий поднес листок факса к глазам.

«Срочно. Секретно » 19. 04. И ч. 37 мин.

Генеральному прокурору Российской Федерации, действительному Государственному советнику юстиции А. Н. Малютину

СПЕЦСООБЩЕНИЕ

Сегодня утром, 19 апреля с. г., в ходе несанкци­онированного митинга и шествия студенческой де­монстрации (по приблизительным оценкам, общей численностью 10—12 тыс. человек), в центре города вновь, как и накануне, произошли ожесточенные столкновения между демонстрантами и силами пра­вопорядка, направленными руководством облУВД (Мащенко Н. П.) для предотвращения бесчинств и хулиганских действий, а также блокирования про­движения колонн к административным зданиям, где расположены мэрия, областное Законодатель­ное собрание, официальные представительства гу­бернатора и правительства области.

Манифестация студентов, выдвигающих различ­ные политические и экономические требования, началась примерно в 9.00, а в 10.30 на площади Свободы вышла из-под контроля и переросла в ожесточенные массовые столкновения с сотрудни­ками милиции. Несмотря на привлеченные руко­водством областного УВД дополнительные силы и применение спецсредств, столкновения приняли форму уличного боя. У многих из числа демон­странтов оказались заточки, обрезки труб, камни, а также самодельное холодное оружие. Несмотря на усилия сотрудников ОМОНа, их цепи оказались прорваны в ряде мест. К месту событий был срочно направлен отряд спецназа МВД на пяти БТРах и четырех БМП.

Огнестрельное оружие не применялось ни одной из сторон. Однако в результате столкновений, по предварительным данным, имеется пятеро убитых, из них один сотрудник ОМОНа, а также тяжелора­неные с обеих сторон, общей численностью свыше 60 чел. Госпитализировано 42 чел. с травмами раз­личной тяжести.

По данному факту мной возбуждено уголовное дело. Прошу срочно направить в Степногорск опыт­ных и квалифицированных следователей Генпроку­ратуры и оперативных сотрудников МВД или МУРа ГУВД Москвы для проведения тщательного и объ­ективного расследования обстоятельств дела о мас­совых беспорядках по горячим следам и выявления как непосредственных инициаторов массовых бес­порядков, так и их организаторов.