Но это было ещё не всё. Джейн задумала небольшой блеф.

Она позвонила Анатолию:

— Толя, это Женя беспокоит. Хочешь немного подработать?

— Таксистом или твоим дядей? — весело отозвался Толя.

— Моим бодигардом. Телохранителем.

— Это я могу! А какая форма одежды?

— Думаю, костюм. Обычный мужской костюм. Пойдём с тобой в ресторан. Жду тебя в своём номере.

Джейн появилась в зале ресторана в сопровождении брутального незнакомца. Он шёл немного позади девушки и ощупывал пространство суровым взглядом исподлобья. На его фоне Джейн выглядела хрупкой, но не беззащитной.

— Госпожа Воронина, добрый вечер! — их встретил метрдотель. — Прошу, вас ждут.

За накрытым столом сидел лощёный мужчина лет тридцати-тридцати пяти. Увидев позади него двух телохранителей, Джейн поняла, что не прогадала, пригласив Анатолия.

Поклонник коротко представился:

— Меня зовут Геннадий. Моя фамилия Анисимов. Благодарю, что согласились принять моё приглашение.

Джейн лишь молча опустила голову в вежливом поклоне и присела за стол, а про себя подумала: «Ваше приглашение, господин Анисимов, было сделано в такой форме, что не оставляло мне возможности отступления. И кто знает, что кроется за вашим простым русским именем. Русские имена в Европе зачастую вызывают вполне обоснованное беспокойство».

— Я вижу, вы одна на свидания не ходите. Я и не знал, что вас в Москве сопровождает телохранитель, — с лёгкой иронией спросил Геннадий.

— Вы тоже не один, — ответила Джейн.

«Пусть потом разбирается с Жорой, почему тот не доложил про моего телохранителя! — зло порадовалась Джейн. — Так ему и надо, этому гнусному своднику!»

— Ну, я другое дело… Я занимаюсь крупным бизнесом, и мне приходится быть предельно осторожным, — весомо заметил господин Анисимов.

— Я тоже кое-чего стою, — с достоинством парировала Джейн. — Мне есть, что терять и о чём беспокоиться.

— Молодец, — одобрил Геннадий. — Мне нравятся именно такие женщины, как ты — красивые, умные, амбициозные, острые на язычок. Я хотел бы, чтоб мы стали друзьями, — он перешёл на «ты» без всяких условностей, видимо, считая это своим правом.

Джейн многозначительно посмотрела на него с холодным недоумением и ничего не ответила.

— Я мог бы долго и красиво ухаживать, но ни у тебя, ни у меня нет на это времени. Ведь верно? — продолжил он.

— Так может и не стоит начинать? — спросила Джейн с надменной улыбкой. — Вряд ли сложится наша дружба. Я скоро уезжаю в Париж.

— Вот именно там, в Париже, я увидел тебя в первый раз, — вдруг признался Геннадий. — Это произошло год назад. Мои французские партнёры затащили меня на какое-то модное шоу. Знаешь, как они гордятся тем, что Париж — мировая столица моды! Потом весь год я собирал сведения о тебе. К счастью, с помощью Интернета это нетрудно. Всё просто. Захожу на сайты models.com, style.com. Есть немало наших, русскоязычных сайтов — intermoda.ru, fashion.rin.ru… Можно отлично рассмотреть тебя всю, в подробностях… Тебе не раз уже, наверно, приходилось слышать, что ты необыкновенно красива?

— Приходится иногда, — иронично сказала Джейн. — Известность — это когда тебя знают люди, которых ты не желаешь знать.

Последнюю фразу она позаимствовала в книге «Высказывания выдающихся женщин». Джейн уже не помнила, с чьих капризных уст слетели эти колкие слова, но смысл выражения ей очень нравился.

— Очаровательная колючка! — усмехнулся Геннадий. — Ты не волнуйся, я не стану пошло и назойливо приставать, требовать интима. Да и вон, какой терминатор за твоей спиной стоит! Нам с тобой скандалы ни к чему. Мы оба — люди публичные. Я вижу тебя, говорю с тобой — и я уже доволен. Первый шаг сделан. Я постараюсь постепенно завоевать твоё расположение. Я бываю в Париже по делам. Мы могли бы иногда видеться и там. Я даже могу быть полезным тебе.

— Каким же образом?

— Способствовать заключению выгодных для тебя контрактов, — деловито пояснил собеседник. — Фотосессии для дорогих солидных журналов. Съёмки для рекламы. Вот, кстати, сейчас Торговый Дом ЦУМ начинает большую рекламную кампанию, и им нужна модель мирового уровня, которая бы стала модной иконой большого почитаемого заведения. Девушка должна быть стильная, современная, без сиропа во взоре, без этого сахарного глянца. Ну, ты меня понимаешь. Ты отлично подойдёшь, я уверен в этом. И я могу замолвить слово нужным людям, направить дизайнерскую мысль в правильное русло. Скажи, как обычно происходят у тебя подобные сделки с заказчиками?

— Мне звонят и говорят, что именно хотят видеть в моём исполнении, — ответила Джейн. — Я соглашаюсь, если работа мне интересна. И если устраивает гонорар, конечно. Часто я сама устанавливаю сумму, которую мне должны заплатить. Теперь я могу диктовать свои условия.

— Заплатят хорошо, не сомневайся. Не меньше, чем в Париже, — он говорил ровным деловым тоном, и вовсе не производил впечатления экзальтированного поклонника, потерявшего голову от влюблённости. Одним словом, этот Геннадий был крепким орешком.

— Как вы понимаете, ваши откровения для меня неожиданны, — сухо, но корректно сказала Джейн. — Я сейчас не могу вам ничего ответить. И, к сожалению, я совсем не располагаю временем. Поэтому позвольте мне проститься с вами. Я, к сожалению, уже спешу.

— А нам и не стоит торопиться, — легко согласился Анисимов. — Просто имей в виду — я умею дружить. Признаюсь, я уже кое-что предпринял, чтобы твоё имя засветилось в прессе. Ты достойна настоящей славы. Твоя интеллектуальная чувственность дорогого стоит. А сейчас я прошу об одной малости: позволь мне сделать тебе подарок в честь нашего знакомства.

Он достал небольшой футляр, обтянутый бархатом. Геннадий хотел открыть его, но Джейн остановила его жестом руки.

— Я не сомневаюсь, что там нечто изумительное, но я не могу принять этот подарок.

— Почему?

— У меня подписаны контракты с двумя ювелирными домами. Я не должна носить изделия других торговых марок. Прошу понять меня правильно.

Её уловка удалась. Геннадий убрал футляр, так и не открыв его.

— Ты удивительная, — вполголоса, но с оттенком угнетённой чувственности, сказал он. — Для тебя и подарок не так-то просто подобрать.

Джейн удержала беспристрастное выражение лица, но внутренне содрогнулась. Внезапные толчки судьбы бывают хуже природных катаклизмов.

Напротив Джейн сидел совершенно чужой, ненужный ей человек, но он самодовольно считал, что имеет право влиять на её судьбу и вторгаться в её жизнь. Он ловко плёл свою паутину, стремясь заполучить девушку, словно живую куклу. Геннадий не вызывал у неё отвращения. Он возбуждал опасения.

Вернувшись в сопровождении Анатолия в свой номер, Джейн поблагодарила его за поддержку и протянула ему пятьсот евро.