мне проснулась необъяснимая бравада. Я с лёгкостью готова была рискнуть своей жизнью ради того, чтобы быстро и, по возможности, безболезненно погибнуть героической смертью, тем самым завершив свой тяжёлый жизненный путь и прекратив бесконечные страдания, которые выпали на мою долю.

Поэтому я перестала прятаться за спину Веры. Наоборот, я велела подруге отойти в сторону, а сама уверенным шагом подошла к двери, приоткрыла её и быстро зашла внутрь, надеясь тут же попасть в лапы маньяка-убийцы или хищного зверя, который без малейших угрызений совести растерзает мою бренную плоть своими острыми зубами.

Я полагала, что окажусь в коридоре, но сразу же попала в просторное помещение, в котором царил полумрак. В центре комнаты из камней был выложен очаг, в котором едва теплился огонь. И я даже разглядела маленькое окно, располагавшееся на противоположной стороне дома, и которое мы не заметили снаружи. Да только толку от него было мало, потому что свет практически не проникал в эту хижину. Лишь дым от очага тоненькой струйкой поднимался к потолку и выходил наружу через отверстие в центре крыши, которую изнутри подпирало несколько деревянных столбов.

Подслеповато я начала осматриваться вокруг, мысленно приготовившись к тому, что в любую секунду меня могут схватить и растерзать неведомые твари. Но вместо этого позади себя я услышала тихие шаги и обернулась.

К моему величайшему изумлению и разочарованию, это был не маньяк-убийца и даже не бурый мишка, а Вера, которая шла следом за мной.

– Почему ты не осталась снаружи? – укоризненно спросила я её.

– С какой это стати? – полушёпотом произнесла Вера. – Я притащила тебя сюда не для того, чтобы бросать одну посреди дремучего леса.

– А было бы неплохо, – съязвила я.

– Иногда ты несёшь такую чушь, что я даже не знаю, как реагировать на твои слова: то ли рассмеяться, то ли врезать тебе.

Ответить я не успела, потому что в тот же миг раздался какой-то посторонний звук, что я снова подпрыгнула. И даже моя храбрая подруга замерла на месте.

Мы абсолютно не поняли, что случилось, но автоматически взялись за руки и испуганно посмотрели друг на друга, но обернуться не решились.

Кто-то приближался к нам, но в полутьме мы не могли видеть этого человека. Если, конечно, это был человек, а не зверь.

Мои колени дрожали, но я заставляла себя не двигаться с места, чтобы достойно встретить свою судьбу. И долго находиться в неведении мне не пришлось. Прямо из темноты к нам очень медленно приближалась женщина, чей возраст невозможно было определить на вид. Ей с одинаковым успехом могло быть двадцать восемь лет, а могло быть все девяносто. На голове у неё был какой-то непонятный головной убор: то ли шапка, то ли платок. Одета женщина была в длинную суконную рубаху, перевязанную поясом. Но самым пугающим элементом её облика были воспалённые глаза, которыми она грозно смотрела на нас. Она была похожа на йети, и в то же время я бы не удивилась, если бы узнала, что эта женщина великолепно владеет оружием или компьютером, а также другими средствами технического прогресса, недоступными большинству жителей глубинки. В её взгляде чувствовались одновременно и неимоверная усталость и недюжинная сила человека, привыкшего в одиночку справляться со всеми жизненными трудностями.

– Здравствуйте! – шустро взяла слово Вера, к которой быстрее, чем ко мне, вернулся дар речи. – Мы приехали к Вам за помощью.

– Чего надо? – глухим голосом произнесла женщина, продолжая настороженно оглядывать нас.

– Вы помогли одной моей знакомой забыть о гибели её мужа, – бодро отрапортовала Вера, приписав себе знакомство с несчастной девушкой, о судьбе которой она услышала в парикмахерской.

После этого Вера внимательно посмотрела на хозяйку дома, надеясь, что дальнейших объяснений не потребуется. Но женщина не торопилась раскрывать свои карты перед незнакомцами. Тогда Вера продолжила.

– У моей подруги тоже недавно умер муж, – сообщила Вера, кивая в мою сторону.

– Все когда-нибудь умирают, – резонно сообщила женщина, свирепо глядя на меня.

– Но это была страшная трагедия, – продолжила свою речь Вера. – На даче, где отдыхал муж моей подруги, произошёл ужасный пожар, и бедняга сгорел заживо.

– Не всем удаётся умереть в собственной постели, – мрачно заявила женщина, всё ещё недоверчиво глядя на нас.

– Но у моей подруги разбито сердце, она не знает, как жить дальше, – развивала свою мысль Вера.

– А подруга немая? – неожиданно проговорила хозяйка дома, приближаясь ко мне.

Она подошла так близко, что я ощутила на своей коже её дыхание.

– Ты любила своего мужа? – внезапно спросила она, обращаясь ко мне.

И хотя меня так и подмывало сказать «да», чтобы не разрушать легенду, придуманную Верой, я не смогла соврать.

– Нет, я не любила мужа. И я рада, что он умер, – каменным голосом ответила я, и тут же услышала, как Вера цыкнула на меня.

– Моя подруга до сих пор пребывает в шоке и сама не понимает, что говорит, – вмешалась она в мою речь.

– Зачем ты хочешь забыть о своём муже? – угрюмо проговорила женщина, не отводя от меня пристального взгляда и словно не замечая попыток Веры перебить меня.

– Потому что он восемнадцать лет измывался надо мной, – перестав сдерживаться, заговорила я. – Он обращался со мной хуже, чем со скотиной, заставляя ненавидеть саму себя и эту жизнь.

– Так почему ты не ушла от него? – спросила женщина.

– Мне некуда было идти, – обречённо произнесла я и опустила взгляд.

– А сейчас тебе есть куда идти?

– Да, – кивнула головой я. – Мне есть, где жить, да только вот жить совсем не хочется.

– Вы даже не представляете себе масштаб трагедии этой девушки, – снова вступила в разговор Вера.

– Представляю, – глубокомысленно сказала женщина, отходя от меня. – Иначе бы вас здесь не было.

Затем она отошла в сторону и подошла к противоположной стене дома, где на деревянных полках в несколько рядов стояла различная домашняя утварь.

– Лучше бы ты помалкивала! – укоризненно шепнула мне на ухо Вера. – Дала бы мне возможность всё объяснить, и сейчас бы уже твоя память была как у младенца. А так, боюсь, нам придётся уходить отсюда несолоно хлебавши.

И только я хотела ответить, что привыкла к вечным обломам, и, вообще, рассчитывать на что-то хорошее в этой жизни мне не приходится, как в нашу сторону снова направилась хозяйка дома. В руках она держала большую глиняную чашу, напоминавшую пиалу.

– Ночь будет долгой, – сказала женщина. – Поставьте свои чемоданы в угол и располагайтесь, – добавила она, ставя чашу на пол рядом с очагом.

Повинуясь указаниям, мы с Верой начали оглядывать шаманское жилище, чтобы определить, куда