Мне пришлось покинуть дом, даже не собрав пожитки, — их, кстати, мне так и не выслали. Обосноваться я решил в Глазго. В Пэйсли явно становилось жарковато, и я планировал поговорить с местным командиром и объяснить, как джентльмен джентльмену, что будет лучше, если меня направят куда-нибудь в другое место. Меня беспокоило, что он тоже может оказаться одним из этих проклятых пресвитериан, так что я отложил поход к нему на пару дней. В результате этот визит так и не состоялся. Вместо этого мне пришлось самому принимать визитера.

Им оказался крепко сложенный, подвижный тип лет пятидесяти, с военной выправкой, загорелым лицом и колючими серыми глазами. В нем было нечто, выдававшее спортсмена, но, войдя в комнату, он принял деловой вид.

— Мистер Флэшмен, полагаю? — спрашивает он. — Меня зовут Эберкромби.

— Тогда желаю вам удачи, мистер Эберкромби, — отвечаю я. — Я сегодня не намерен ничего покупать, так что закройте дверь и уходите.

Он пристально посмотрел на меня, слегка склонив голову набок.

— Ну, хорошо, — говорит. — Это облегчает дело. Я полагал, что вы можете оказаться из породы слизняков, но вижу, что вы из тех, кого называют плунжеры.

Я поинтересовался, какого черта он имеет в виду.

— Все очень просто, — отвечает он, преспокойнейшим образом усаживаясь в кресло. — У нас есть общие знакомые. Миссис Моррисон из Ренфрью — моя сестра. А Элспет Моррисон — моя племянница.

Это была не самая приятная новость, поскольку вид гостя не доставлял мне удовольствия. Слишком уж самоуверенным он выглядел. Пересилив себя, я посмотрел ему прямо в глаза и заявил, что у него чертовски хорошенькая племянница.

— Не сомневался, что вы держитесь такого мнения, — заявил он. — Обидно было бы узнать, что гусары не разбираются в таких вещах. — Эберкромби не спускал с меня глаз, так что я повернулся и отошел в другой конец комнаты. — Дело в том, — продолжал он, — что мы готовимся к свадьбе. Вам не стоит терять времени.

Я взял было бутылку и стакан, но, услышав это заявление, едва не выронил их. У меня перехватило дыхание.

— Что, черт возьми, вы хотите сказать? — говорю я. Потом расхохотался. — Вы действительно думаете, что я женюсь на ней? Ей богу, да вы с луны свалились!

— Это почему?

— Потому что я не настолько глуп, — говорю я. Вдруг я почувствовал огромную злость по отношению к этому человеку и его манере говорить со мной. — Если бы каждая девчонка, которой взбрела в голову мысль покувыркаться в кровати, выходила замуж, откуда взялось бы столько старых дев, а? И неужели вы думаете, что из-за такого пустяка я стану жениться?

— А честь моей племянницы?

— Честь вашей племянницы! Честь дочери какого-то фабриканта! О, я разгадал вашу игру! Хорошенькая возможность устроить свои дела, не так ли? Шанс выдать племянницу за джентльмена? Почуяли запах добычи, дружок? Тогда позвольте заявить вам…

— Что до хорошей возможности, — прервал он меня, — то я скорее предпочел бы выдать ее за какую-нибудь темнокожую обезьяну, чем за вас. Должен понимать так, что вы отказываетесь от чести предложить руку моей племяннице?

— Черт вас побери, идиот! Вы понимаете правильно. А теперь убирайтесь!

— Превосходно, — заявляет он, сверкнув глазами. — Этого я и ожидал. — Он поднялся и расправил сюртук.

— Что вы имеете в виду, проклятье?

Он улыбнулся.

— Я пришлю к вам своего друга. Он уладит все дела. Мне не по душе дуэли, но в данном случае мне доставит огромное удовольствие вогнать в вас пулю или клинок, — он нахлобучил на голову шляпу. — Осмелюсь предположить, знаете ли, что дуэлей в Глазго не было лет уже пятьдесят или больше. Эта станет настоящей сенсацией.

Я растерялся, но быстро пришел в себя.

— Бог мой, — говорю я с ухмылкой, — уж не думаете ли вы, что я стану с вами драться?

— А почему нет?

— Джентльмен может драться с джентльменом, — говорю я и бросаю на него уничижительный взгляд. — Но не с лавочником.

— И снова вы заблуждаетесь, — с улыбкой говорит он. — Я адвокат.

— Так и читайте свои законы. С адвокатами мы тоже не деремся.

— Готов согласиться, если вам угодно. Но вы не можете отказать своему собрату-офицеру, мистер Флэшмен. Хотя, как вы видите, я и не служу в данный момент, ранее мне выпала честь состоять в чине капитана в Девяносто третьем пехотном сазерлендском. Вам приходилось слышать о нем? Мне даже довелось принять участие в боях. — Его улыбка стала почти радушной. — Если вы сомневаетесь в моей bona fides,[18]ее может подтвердить мой бывший командир, полковник Колин Кэмпбелл. [VIII*] Всего доброго, мистер Флэшмен.

Он почти подошел к двери, когда я наконец снова обрел голос.

— К дьяволу вас, да и его тоже! Я не стану драться!

Он повернулся.

— В таком случае, я буду иметь удовольствие отстегать вас хлыстом прямо на улице. И я это сделаю. Ваш командир — лорд Кардиган, если не ошибаюсь? — будет счастлив прочитать об этом случае в «Таймс», можете не сомневаться.

Он вцепился в меня мертвой хваткой, это я понял сразу. Это будет концом моей карьеры — получить удар от этого чертова пехотинца-деревенщины, да еще и отставного. Я стоял, обуреваемый яростью и страхом, и проклинал тот день, когда положил глаз не его проклятую племянницу. Мой мозг напряженно искал выход. Я решил сменить тактику.

— Возможно, вы не отдаете себе отчета, с кем имеете дело, — заявил я и поинтересовался, не приходилось ли ему слышать о деле Бернье: я был уверен, что отзвуки его докатились и до такой глуши, как Глазго, поэтому решил про него напомнить.

— Кажется, припоминаю некую статейку, — говорит он. — Мистер Флэшмен, вы намекаете, что я должен испугаться? Отступить? Да я только вернее стану наводить пистолет, не сомневайтесь!

— Черт побери, — вскричал я. — Постойте.

Эберкромби остановился, внимательно глядя на меня.

— Ну ладно, чтоб вам пусто было, — говорю я. — Сколько вы хотите?

— Я предполагал, что до этого дойдет, — заявляет он. — Когда таких крыс, как вы, загоняют в угол, они хватаются за свой кошелек. Вы напрасно теряете время, Флэшмен. Я возьму у вас только обещание жениться на Элспет или вашу жизнь.

И мне не удалось поколебать его. Я просил, молил, клянчил о любой возможности откупиться от свадьбы. Я почти расплакался, но с таким же успехом мог пытаться разжалобить скалу. Женись или умри, стоял он на своем, и у меня почему-то сложилось убеждение, что старик чертовски ловко умеет обращаться с пистолетами. Делать было нечего: в конце концов я пошел на попятный и согласился жениться.

— А вы точно не хотите драться? — с огорчением спросил он. — Как жаль. Опасаюсь, что тем самым я связываю жизнь Элспет с гнилым человеком, но ничего не поделаешь.