– Значит, не моемся? – грозно спросил Министр Культуры.

Басурмане хмуро посмотрели на него из-под своих ермолок и ничего не ответили.

– Я не понял, вы что, не поняли? – закричал Министр Культуры. – За такое и в глаз можно!

Басурмане снова хмуро посмотрели на него из-под своих ермолок и снова ничего не ответили.

– Да хватит вам хмуро глядеть на нас из-под ваших ермолок и ничего не отвечать! – потерял и без того скудное терпение Министр Культуры. – Вы вообще знаете, с кем разговариваете?

– А мы с тобой, неверный, и не разговариваем, – справедливо, в общем, заметили басурмане, – так что провались ты на месте вместе со своим воображаемым конём!

– Простите, дорогие басурмане, за вмешательство в ваши внутренние дела, – обратился к ним Президент, – но мы хотели бы знать, почему вы не чистите ваши зубы и не моете ваши тела?

– Наши тела, хотим моем, хотим нет! Чего вы к нам привязались?

– А того! – крикнул Министр Культуры, собираясь одним махом срубить все имеющиеся вокруг головы.

– Терпение, мой друг, – остановил его Президент. – Дайте им возможность выговориться. Это, конечно, не омоет их тел, но, возможно, очистит души.

– Разуйте глаза, благородные рыцари! – возмущённо загомонили басурмане. – Чем нам тут мыться, в пустыне? Песком, что ли?

– А ведь верно! – хлопнул себя мечом по лбу Министр Культуры.

– Но почему вы не вырыли себе колодец? – спросил Президент.

– Мы его рыли! Рыли руками и зубами. Однако ногти наши быстро затупились, а зубы обломались, и, отчаявшись, мы сели перед скалами на краю пустыни, ожидая, когда сбудется древнее пророчество, напророченное друидами, и придут к нам с той стороны гор благородные рыцари с лопатами.

– Вечно эти друиды путают, – проворчал Министр Культуры. – Откуда у благородных рыцарей лопаты?

– Но зато у нас есть мечи! И мы будем не мы, если не выроем вам колодец! – пообещал Президент.

И друзья, спешившись, вонзили в песок мечи и стали рыть ими колодец. Они рыли три дня и три ночи и, несмотря на то что Министр Культуры постоянно отлынивал, жалуясь на мозоли, наконец вырыли глубокий и прохладный колодец, который тут же наполнился свежей и даже немного минеральной водой.

– Теперь, – сказал Президент, – омойте ваши тела, почистите ваши зубы.

– И постирайте ваши ермолки, – добавил Министр Культуры. – А нам пора!

Вернув в ножны натруженные мечи, благородные сэры оседлали своих верных воображаемых коней и пустились в обратный путь. В одно мгновенье они перелетели через горы, оставили позади крепость Неприятеля, проскакали по лесу, по степи, и снова по лесу, и снова по степи, и снова по лесу, и вот, когда закончился наконец последний лес, рыцари подъехали к родному замку и слезли с коней, утомлённые, но довольные собой.

– Сколько мы благородных дел совершили! – удовлетворённо сказал Министр Культуры. – Жаль только, с Мировым злом не поборолись.

– Ничего, в следующий раз поборемся, – успокоил его Президент. – Меня больше волнует предсказание друидов. Помнишь, они наколдовали нам встречу с бубновой дамой, которая нас побьёт козырным тузом.

– Нашёл кому верить, – презрительно усмехнулся Министр Культуры, – друидам каким-то!

В этот момент из окна замка выглянула вполне бубновая дама и закричала:

– Явились наконец, обормоты! Ночь на дворе, а они шатаются неизвестно где!

С этими словами она выбежала из дверей и принялась козырным тузовым ремнём загонять благородных рыцарей в родной замок.

Зимой всегда хочется лета, а осенью весны. Хотелось этого и Президенту. Поэтому он написал указ, по которому теперь все времена года должны были приходить в Страну одновременно.

Сначала это было весело. Но потом оказалось, что такая чехарда плохо влияет на Правительство.

Министр Внутренних дел, любивший закаливание и ныряние в прорубь, пропадал на зимнем севере. Министр Обороны облюбовала весенний восток, где она собирала луговые цветы и плела из них красивые траурные венки для других министров. Один из них, с надписью «От товарищей по работе», она подарила Президенту, и тот носил подарок на голове, пока венок окончательно не увял. Министр Культуры (ему достался венок «Мы тебя помним») занимал осеннюю, западную сторону, засыпанную жёлтыми листьями. Там он с загадочной улыбкой сгребал листья в огромные кучи и жёг их, застилая дымом почти всю Страну. Неподалёку, на летнем юге обосновался Министр Спорта, который на берегу реки с утра до ночи строил из песка какие-то непонятные штуки, очевидно как-то связанные с высоким искусством.

Никто из министров не занимался делом. И только Президент не покидал рабочего места, понимая, что на его плечах лежит ответственность за Страну. Правда, из-за постоянного отсутствия министров, а также из-за дыма с западной стороны, он имел довольно туманное представление о том, что творится в державе. Понемногу Президент пришёл к выводу, что он, наверное, плохой Президент. Страна явно выходила из-под контроля, теряла темпы экономического и прочих других развитий.

Когда министры в очередной раз собрались на обед, а это была единственная возможность увидеть Правительство в сборе, Президент поправил свой увядший венок на голове и сказал:

– Господа! Извините, что отрываю вас от супа… с чем он там?

– С грибами, – ответил Министр Внутренних дел, выловив ложкой что-то овальное.

– Извините, что отрываю вас от супа с грибами, но это никуда не годится! Культура не развивается. Министерство Спорта занято непонятно чем. Оборона Страны работает на венки. А о Министре Внутренних дел и говорить нечего!

– Почему это? – обиделся Министр Культуры. – Почему всем досталось кроме него? Он что, рыжий?

– Да, я рыжий! – сказал Министр Внутренних дел, который и в самом деле был рыжим.

– Господа, – Президент постучал ложкой по тарелке. – Дело не в том, кто рыжий. А в том, что Страна в кризисе! Народ скоро взбунтуется!