— Ну что ж, Влада, ваш муж рассказал мне в общих чертах суть проблемы. Теперь я хотела бы послушать вас.

Ангелина закинула ногу в капроновом чулке на вторую, откинулась на кресле и приготовилась слушать.

К тому времени, как мы пришли сюда, градус моего раздражения уже практически достиг своего апогея, и я едва ли сдерживалась, чтобы всё не испортить. Приняв решение затаиться и переждать, я успокаивала себя лишь тем, что совсем скоро всё это закончится. Женька вернётся домой — об этом Влад снова напомнил сегодня утром. Он не выглядел взволнованным, и это вселяло надежду, что с ней всё хорошо.

Когда же это случится, то Елизавету Дмитриевну я сразу же выкину из нашей жизни по щелчку пальцев. А потом… Когда Влад меньше всего будет этого ожидать, уничтожу и его самого! Когда он меньше всего будет этого ожидать…

— Влада? Вы меня слышите? — выдернула меня из размышлений Ангелина.

Встреча с дипломированным психологом в мои планы совсем не вписывалась, и эту мадам будет не так просто обвести вокруг пальца. Более того, между ней и Владом была заметна некая связь, невидимая ниточка симпатии. Не удивлюсь, если и с ней спит мой благоверный, оправдывая себя тем, что своей собственной супругой он не понят и не оценён по достоинству.

Ну что ж, атмосфера не самая благоприятная, но рыться в своей голове я всё же никому не позволю. Поэтому, решив сыграть под дурочку, я решительно подняла взгляд на психолога:

— Да, Ангелина, слышу и вряд ли сумею поведать вам что-то новое. Суть моей проблемы в исчезновении дочери. Быть может, мы выбрали не самый подходящий момент для терапии, потому как едва ли я могу сейчас сосредоточиться на чём-то другом.

— Идеального момента для того, чтобы начать что-то делать, не будет никогда… — подал голос Влад, но я его перебила, протестуя, о чём сразу же и пожалела.

— Влада, ваш муж пытался высказать своё мнение, а вы заткнули ему рот — это неуважение по отношению к нему, — тут же вмешалась Ангелина.

А я совершенно точно для себя осознала: не имеет значения, что я скажу или сделаю. Мы пришли сюда не для того, чтобы решать свои семейные проблемы. Судя по сложившейся здесь атмосфере, единственная проблема заключалась во мне, и цель нашего визита — это вправить мозги той, что с жиру бесится, то есть мне.

— Послушайте, Ангелина, а у вас есть дети? — задала я вопрос в лоб.

— А какое это имеет значение в данной ситуации?

— Самое прямое, — отозвалась я. — Очень сомневаюсь, что будучи на моём месте, вы как ни в чём не бывало занимались бы улучшением качества своего брака. Что означает одно из двух: или у вас детей нет, и вы при всём желании не сможете меня понять; или же вы попросту некомпетентны в этом конкретном вопросе. Поэтому я не вижу смысла далее тратить на вас своё время.

Удивившись тому спокойствию, с которым это всё мною было произнесено, я встала с кресла и направилась к своему мужу. Наклонилась, обхватила его лицо обеими ладонями и впилась в губы поцелуем.

— Я прощаю тебя, Влад. За всё, — произнесла, оторвавшись от него. — Конфликт исчерпан, поехали домой?

Я даже выдавила из себя улыбку, глядя на его оторопевшее выражение лица.

— Поехали, — подстегнув его ещё одной улыбкой, я выпрямилась и первой вышла из кабинета Ангелины Петровны Миловановой.

Возле двери дежурили двое из охраны моего мужа.

— Наша служба и опасна и трудна! — отсалютовала я им и стремительно направилась отсюда прочь.

Я шла по коридору, чувствуя лёгкость в каждом движении, в каждом сантиметре своего тела. И даже те двое, чьё незримое присутствие я ощущала за своей спиной, не могли стать мне помехой. Решение проблемы пришло внезапно. Просто возникло «из ничего», и эта неожиданная мысль меня, что называется, окрылила. Если Влад считает, что любит меня, то и разубеждать его в этом нет смысла. Мне же ничто не мешает этим воспользоваться и сыграть свою мелодию на струнах его чёрной души.

Ты у меня землю жрать будешь! Я  уничтожу твою жизнь так же, как ты уничтожил мою! А потом приду станцевать на её руинах!

Не замедляя шага, бросила на Влада взгляд через плечо, нагнав на глаза задорного блеска.

Мой муж шёл в ногу со своей охраной, обеспокоенно глядя мне в спину.

«Это только начало, дорогой», — мысленно пообещала я ему.

Когда Костя подогнал «хаммер» прямо к дверям, мы загрузились в него так быстро, что я не успела ничего понять, кроме того, что Влад явно чего-то опасается. Нас сопровождала ещё одна машина, и казалось, что его эта суета вокруг ничуть не раздражала, ведь всё его внимание было приковано ко мне. А я в это время думала о том, что ни за какие деньги не хотела бы такой жизни ни себе, ни Женьке. Постоянно под присмотром, словно под конвоем. Впрочем, я лукавила. Сейчас я была согласна на всё, лишь бы вернуть свою дочь!

— Ты спал с ней? — нарушила я воцарившееся в машине молчание.

Влад моргнул, явно не понимая, о ком речь. Или же притворившись, что не понимает.

— Я о твоём психологе. Как давно  это продолжается?

Сделав вид, что обижена и возмущена, я поджала губы и уставилась невидящим взглядом перед собой.

— Ты ревнуешь?

В его тоне я уловила едва заметное удовлетворение. И, не отступая от заданного курса, я повернулась к мужу.

— Тебе кажется это смешным? — прокомментировала я его улыбку. — Тогда, может, и мне стоит завести себе… психолога? Посмеёмся потом вместе.

Улыбка с его лица мгновенно пропала. Придвинувшись ближе, он произнёс, делая паузу после каждого слова:

— Нет, я не спал с ней, — голос его стал тише, но угрожающе жёстче. — А если ты только посмотришь на другого мужчину, то я буду невоздержанно резок.

Закусив губу, я едва заметно улыбнулась. Пусть и он почувствует моё удовлетворение от произведённого им впечатления.

Доставив меня домой, Влад тут же уехал по делам. Я же, оставшись с Елизаветой Дмитриевной наедине, поспешила ретироваться к себе. Находиться в её обществе не хотелось совершенно…

— Влада, не хотите составить мне компанию? — её голос остановил меня у дверей спальни.

Я нехотя развернулась. Кухня в нашей квартире отделена от гостиной барной стойкой. Домработница в белом переднике стояла с другой её стороны и резала овощи для салата.

— Обед через полчаса, — пояснила она с доброжелательной улыбкой и, кивнув на высокий стул у стойки, добавила: — Если вы ничем не заняты, то посидите со мной немного.

И тут прозвучала трель телефонного звонка. Трубка радиотелефона лежала тут же, на барной стойке, и Елизавета Дмитриевна, вытерев руки о свой передник, приняла вызов.

— Я слушаю, — произнесла она и, не дождавшись ответа, нахмурилась.

Я же после секундной паузы решила принять её предложение. Стало чертовски интересно, что же хочет мне поведать любезная Елизавета Дмитриевна. Должно быть, чувствует, что после её «травок», наши отношения, несмотря на все её усилия и улыбки, заморозились навеки.