Из земли вырвался островок почвы со скамейкой и березами. Он взлетел вверх над водоемом и завис на высоте десятиэтажного дома. Илья настроил пузырь так, чтобы гости (вернее, гостья) могли менять мир под себя. Для Вари не жалко – главное, чтобы возвращалась.

Инпу задрал голову и следил глазами за летящим островком. Не удержался и бухнулся на спину. Варя рассмеялась.

– Нам нужен путь наверх, – сказала она и велела голосу выстроить в воздухе маленькие платформы. Они тянулись с земли к островку и покачивались в воздухе. Теперь до него можно добраться.

– Здорово! – Щенок подскакивал на месте. – Мы побежим туда наперегонки?

– Сделаем интереснее, – ответила Варя. – Расставим ловушки. Фальшивые платформы. Встанешь на нее, а она раз – и рассыпется. А ты упадешь вниз, в воду. Понял?

Инпу закивал головой – мол, понятно. Его дреды болтались в воздухе пестрыми змейками.

– Кто первый, тот сидит на скамейке! – крикнула Варя и запрыгнула на ближайшую платформу. Инпу забрался на соседнюю. Илья, точнее уточка, наблюдал, как две фигурки поднимаются все выше. Девочка и щенок перепрыгивали с площадки на площадку. Карабкались на надежные платформы и обходили подозрительные.

«Как же я скучал по ней», – подумал Илья.

Вот дочь, вот он, вот собака. Что может быть лучше?

Инпу остановился. До вершины оставалась всего пара платформ. Одна справа, другая слева. Он не мог выбрать, куда прыгнуть. Какая из них с ловушкой? Щенок посмотрел вниз. Высоко и страшно. Конечно, летать он умел, но ведь сейчас же они играли. А значит, нужно соблюдать правила. Варя подбиралась к островку с другой стороны. Она заметила его сомнения и остановилась.

– Прыгай сюда. – Варя показала рукой на левую платформу. – Эта точно не сломается.

– Хорошо! – Инпу подобрался, взлетел и приземлился на поверхность. Платформа задрожала. Щенок с удивлением посмотрел на Варю и тут же полетел вниз, вместе с кусочками платформы – она рассыпалась на части. Оказалась фальшивкой. Варя рассмеялась и перепрыгнула на островок. Подняла над головой руки и закричала:

– Я победила!

Над островком взлетел мокрый Инпу и приземлился на траву рядом со скамейкой.

– Ты меня обманула. – Он обиженно посмотрел на Варю.

– Зато выиграла!

– Врать нехорошо…

Довольная Варя с размаху уселась на скамью и посмотрела на щенка.

– Еще как хорошо! – Она показала ему язык. – Победителей не судят.

– Не слышал такого. – Инпу фыркнул.

– Победа – самое главное, – сказала она. – Проиграл – значит, ты слабый. Приходится сидеть на траве. А если сильный… Сидишь себе на скамейке. Все просто.

На улице темно. До́ма, впрочем, ненамного светлее – Илья приглушил освещение. Он сидел за барной стойкой. Перед ним бокал, пепельница и полупустая бутылка джина. А под ногами, на полу, пустая: Илья здесь уже несколько часов. Он безостановочно пил, курил и думал. Что же случилось с его дочерью? Умная, веселая и талантливая девушка. С одной стороны. А с другой, циничная, злобная, эгоистичная. Обмануть Инпу, наивного щенка, ради победы в детской игре? Серьезно? Где она такого нахваталась? Катя занималась ее воспитанием или нет? Катя… Замолчи, идиот! Лучше скажи, где был ты?

Илья чувствовал себя неважно – весь вечер его трясло. То ли от холода, а может, от джина. Он глотал бокал за бокалом – опьянение не наступало. Только потел, и гулко барабанило сердце. Он отпил еще, закурил и включил ноутбук. На экране ролик – интервью с Костей, осталось с утра. Все-таки как он мог так глупо подставиться? Его карьера теперь разрушена. Плохо так думать, но Варе, конечно, повезло с этим случаем…

– Повезло?.. – пробормотал он вслух и побледнел.

Не может быть. Он затянулся сигаретой во все легкие. Закашлялся. «Победителей не судят», значит. Господи, неужели это она? Так, давай прикинем. Костя стрелок – Варя стрелок. У них одна роль в игре. «Медведи» – звездная команда, кто не мечтает туда попасть? При этом Костя отлично справлялся со своей ролью. Какой шанс, что его место станет вакантным? В ближайшие годы – нулевой. Да, Варя играет не хуже. Но место-то занято. Остается другой способ. Уничтожить конкурента. Она его подставила с этой ставкой. Как – непонятно, но то, что Костю выгнали, – это точно ее рук дело. Получается, что место стрелка освободилось, и владелец команды ищет замену. Какое совпадение, что в рейтинге игроков Варя стоит следующей. И конечно же, ее приглашают в команду. Она победила. Правда, мимоходом разрушила Косте карьеру, если не жизнь. Но это ее совершенно не волнует.

– Поздравляю. Твоя дочь – циничное чудовище, – сказал Илья сам себе.

Он встал и подошел к бельевому шкафу. Открыл полку с футболками и залез рукой внутрь, покопался и вытащил пакетик. Вернулся на кухню и бросил его на стойку. Бирюзовые льдинки сверкнули при свете торшера. Он высыпал пару кристаллов на стойку и принялся толочь их донышком бутылки. Под ударами они рассыпались и превращались в зеленоватый порошок. От этого, в общем-то, несложного усилия Илья вспотел. Но ему по-прежнему было холодно, даже потряхивало. Он достал кредитку и сформировал две дорожки. Мелькнула мысль: «Здоровые получились».

Да какая разница. Его дочь выросла монстром, и в этом виноват он сам – не надо было бросать дочь именно тогда, когда ее личность, ее ценности только формировались. И что ему теперь делать с ней? Как помочь? Она же его ненавидит… Его глаза намокли, но Илья ничего не замечал. Он свернул трубочку из купюры, наклонился над стойкой и втянул порошок в ноздрю. Задержал дыхание и потер пальцами нос. Слизистая привычно онемела. Илья резко распрямился, как вдруг его грудь сдавило. Невидимая рука с силой сжимала ребра. Он пытался набрать в легкие воздух, но ничего не получалось. Чуть сильнее вдох, и грудная клетка будто разламывалась на куски. Илья запаниковал. Он возил рукой по столу, искал телефон. Нащупал и судорожно нажал пальцами на экран. Открылось какое-то приложение. Мессенджер. Черт, не то, телефон нужен, в «Скорую» звонить! И тут в его грудь будто вбили железную арматуру, а в глазах потемнело. Илья согнулся над стойкой и подтянул телефон к лицу. Одним пальцем он напечатал в первом попавшемся чате: «Помогите».

На последней букве его накрыла темнота.

На полке лежал плеер. Sony Walkman, с кассетой внутри. Рука в кожаной перчатке взяла его, включила запись и положила обратно. Головки плеера закрутились и стали наматывать пленку. Зазвучала искаженная дисторшеном мелодия. Гитара выводила простой, но тревожный риф, повторяла его, как заведенная. Вступили ударные.

We passed upon the stair

We spoke of was and when

Свет. Желто-зеленое марево. Полупрозрачные круги накладывались друг на друга, как молекулы под микроскопом. Внезапно они улетели в сторону, словно от дуновения ветра. Появилось темное пятно. Тень, которая закрыла свет.