— Да. Вы ей в последнее время давали какую-то информацию, которая могла кого-то напугать? Разозлить настолько, чтобы кто-то захотел изъять ее из обращения?

— Нет, ничего такого не было. Всякое мелкое дерьмо, больше ничего. Когда-то я был рангом повыше. Взяли меня, дали срок. Отсидел. Мне там не понравилось, и назад я не хочу. Как-то раз пришла Амми вместе с другим копом — блондинкой с короткой стрижкой. Они искали какие-то драгоценности, взятые на гоп-стопе. Оказалось, что одна вещь у меня — кольцо. Я за него деньги выдал всего за пару часов до этого. Сукин сын. Обычно я краденое носом чую.

И он для наглядности постучал себя пальцем по длинному, как клюв, носу.

— Блондинка на меня накинулась коршуном, но дело в том, что не было этого колечка в списке краденого. Что я, — спрашиваю, — мысли их читать должен? Я отдал им кольцо, квитанцию, копию удостоверения. Полное сотрудничество. Две сотни на этом потерял, но что уж тут поделаешь?

— Они взяли парня?

— Да. Амми вернулась на следующий день, поблагодарила меня. Представляете? — добавил он с восторженной улыбкой. — Она вернулась поблагодарить меня и сказала, что парень, который ограбил парочку, снял брюлики и всякое такое дерьмо, оказывается, подарил колечко своей подружке. А она, дура такая, тут же побежала его закладывать. Они ее взяли и заставили заложить дружка. Повязали его со всем товаром. Так почти никогда не бывает. Ну, мы с Амми разговорились, мы же оба из Джорджии. Сам я уж лет двадцать как южнее Джерси не бывал, но все равно приятно встретить землячку. Потом она заходила еще не раз, угощала меня кофе. Представляете? Ну и я вроде как привык передавать ей то, что сам слышал. Она была солнышко. Настоящее солнышко. — Опять на глазах у него показались слезы. — Ей было больно? Она страдала?

— Не так сильно, как могла бы. — Ева решила рискнуть. — У нее забрали оружие. Вы часом не торгуете оружием на стороне, Стью?

— Я даже ножей не беру, не то что бластеры и парализаторы. Но знаю людей, которые могут брать. Поспрашиваю. — Боллимер откашлялся. — По ней будет поминальная служба или что-то в этом роде? Я бы хотел прийти. Я бы хотел отдать последний долг. Она была солнышко.

— Я позабочусь, чтоб вам дали знать, когда и где будет поминальная служба. — Ева вытащила карточку и передала ему. — Если что-то узнаете, что-то услышите, свяжитесь со мной.

— Непременно.

Ева шагнула было к двери, но повернулась.

— Вы говорите, она вернулась одна. Она с тех пор всегда приходила сюда, на встречу с вами, в одиночку?

— Почти всегда. Вы же знаете, как это бывает, когда копы общаются с информаторами? Всегда с глазу на глаз.

— Да, это верно. Спасибо вам.

Пибоди засопела, когда они вышли на улицу.

— Я там чуть не прослезилась. Мне кажется, он ее любил. По-настоящему. Не в том смысле, чтоб обмазать ее шоколадным соусом и завалить на простыни, а вроде как отец мог бы любить дочку.

— Похоже, она так действовала на людей. Может, она вышла на встречу с другим информатором? С глазу на глаз.

— Мне эта версия нравится больше, чем убийца из ее окружения.

— Что-то должно быть в ее записках или на ее компах. Что-то где-то есть, если она разрабатывала другого информатора… или уже сотрудничала с ним. — Ева забралась в машину и задумалась. — Она могла попасть в слишком сложную историю, сама того не подозревая. Или разрабатывала кого-то, кто водил ее за нос. Может, она что-то не то сказала, задала не тот вопрос. И тогда информатору или кому-то выше его по цепочке пришлось ее убрать.

— У нее было много дел по ограблениям, кражам со взломом… Кто бы это ни был, он ловко пробрался в ее здание. Чисто, нигде не засветился, — заметила Пибоди. — Значит, кто бы это ни был, мелочевкой он не занимался.

Все еще в глубокой задумчивости, Ева отъехала от тротуара и двинулась к месту преступления.

— Возьмем Фини. Никто не ведет поиск и перекрест быстрее его. Ну, может, за исключением Рорка. Фини может проверить в отделе ограблений, ограблений с насилием, в отделе особо опасных преступлений. Может, всплывет какая-то связь. Перекрест с ее файлами.

— Даже с Фини и Макнабом, да и с магией Рорка, понадобится целая уйма времени, — покачала головой Пибоди. — Может, Фини даст нам Каллендар, если ты попросишь. Она быстро работает.

Не успела Ева ответить, как увидела вывеску китайского ресторана. Полтора квартала от дома Колтрейн, отметила она, подъезжая к тротуару.

— Ты добыла список ресторанов?

— Да. — Пибоди извлекла свой карманный компьютер. — Этот наверняка есть в списке: мы ведь рядом с ее домом. Точно — «Китайский сад», самый близкий с этой стороны. Есть еще один — если идти к ее дому с другой стороны. Он немного ближе. В радиусе пяти кварталов полно и других.

— Она спускалась по лестнице. Держу пари, она при любой возможности ходила на работу пешком. Расстояние около мили, но ей надо было изучить прилегающие улицы, и лифтом она не пользовалась. Она должна была идти мимо, ей как раз по пути. Даже если она ездила на метро, все равно выходила кварталом ниже и шла мимо этого ресторана. Давай проверим.

Узкий и длинный обеденный зал, отделанный в красных тонах, сверкал позолотой. Вспомнив о недавно съеденном сэндвиче, Ева сообразила, что время ланча давно миновало, а до ужина было еще далеко, но в ресторане несколько столиков были заняты, люди что-то пили из фарфоровых чашечек, закусывали миниатюрными яичными рулетами. Женщина с короткой стрижкой-ежиком выскользнула из угловой кабинки и направилась к ним.

— Добрый день. Желаете столик?

— Нет, спасибо. — Ева показала жетон.

— О! — Женщина перевела взгляд с жетона на лицо Евы. В зеленых, как море, глазах на экзотическом восточном лице отразились понимание и печаль. — Вы пришли по поводу детектива Колтрейн. Садитесь, прошу вас. Я угощу вас чаем.

Она повернулась и что-то негромко приказала на певучем китайском языке, а сама вернулась в свою кабинку. Молодая женщина, сидевшая там, тут же поднялась и побежала на кухню.

— Меня зовут Мэри Хон. — Женщина жестом пригласила Еву и Пибоди сесть. — Все мы — вся моя семья — глубоко опечалены случившимся.

— Вы знали детектива Колтрейн?

— Она была нашей клиенткой, очень милая женщина. Мы все молимся, чтобы у нее был легкий переход и чтобы ее убийца был пойман.

— Она заходила к вам вчера?

— Я сама ее обслуживала. — Мэри одобрительно кивнула, когда на стол поставили чайник свежезаваренного чая и чашки. Она сама разлила чай из приземистого пузатого чайника. — Когда мы узнали о случившемся, я стала вспоминать. Подумала: вдруг это важно? Было рано, еще до шести. Ну, может, около шести. Она сказала мне, что останавливалась у витрин по дороге домой, мысленно подбирая себе туфли. Но те, что ей нравились, были слишком дороги. Мы с ней немного пошутили по этому поводу. Она сама не знала, что хочет на ужин, попросила меня сделать ей сюрприз. Я дала ей рагу из цыпленка — вчера оно очень удалось — и два весенних рулета. Я знала, что она их любит.