В прошлой жизни Юля была начальником в строительной организации, вероятно, деспотичным и решительным, потому что руководить ей приходилось мужчинами. Я же, хотя и руководила смешанным коллективом, и мужчинами в том числе, руководителем была куда более лояльным, да и контингент моих подчиненных по уровню образованности был несколько иным, гораздо более интеллектуальным. Поэтому и подходы к решению конфликтов у нас с моей подругой оказались совершенно разные. К этому добавился ее невероятный стресс, понятный в этой ситуации – она не привыкла зависеть от кого-либо, и здесь стала практически ненавидеть свою зависимость (невозможность купить хлеба в одиночку, не говоря уж про все остальные действия) и транслировать свою ненависть заодно на меня, человека, от которого стала вдруг зависима. Поэтому Юля действовала по двум направлениям: искала, к чему бы придраться в повседневной жизни, изобретая для этого суперзамысловатые поводы, и навязывала мне свой план действий, забирая каждую минуту моего свободного времени. Постепенно я смирилась, прекратила занятия немецким языком и финансами по скайпу, времени для этого не оставалось, и перешла на полное обслуживание подруги и ее интересов. Себе я объясняла, что совершив единожды ошибку – взяв ее с собой – я должна нести ответственность за свой поступок и расплатиться сполна. Что я твердо отказалась делать – это повторять случай с Джузеппе во всех его вариациях. Поэтому я наладила способ аренды автомобилей по минимальной цене, правда для этого приходилось забирать ее из аэропорта Хобби по четвергам и пятницам, сдавать по вторникам, добираясь, соответственно, в аэропорт за машиной в ранние утренние часы, из аэропорта в поздние вечерние, на автобусе. Юля же любила поспать и в целом не любила лишних движений.

Автобусная система в Хьюстоне своеобразная, автобусы как бы есть, но их как бы и нет. При кратности появления на остановке каждые 30 минут, они идут зигзагообразным маршрутам по улицам вокруг центральных магистралей, кланяясь не только каждому светофору, но и каждой остановке «по требованию», а расположены эти остановки каждый квартал почти. Поэтому 10-минутное расстояние на машине таким общественным транспортом преодолевается за час. Ездят на них в основном чернокожие безработные, один раз видела белого, только освободившегося из тюрьмы зека, он мне передавал записки с просьбами познакомиться через весь автобус, используя для этого черного мальчика, а потом наконец осмелел и плюхнулся на сиденье рядом, без обиняков обняв за шею))) Я уж думала водителю жаловаться, но обошлась своими ресурсами))) Иногда и этот проезд затягивается, если на одной из остановок должен зайти инвалид, а потом сойти через пару-тройку. Для них существует специально оборудованная площадка в автобусе, выкатная дорожка на входе, а также в обязанности водителя входит выйти из ТС, проследить, как инвалид заехал внутрь, пристегнуть его ремнями, узнать пункт назначения и там всю процедуру повторить, с точностью до наоборот. Пассажиры проезжают на автобусе 3-4 остановки, и выходят, ну типа как до магазина, поэтому шубы не одевают, не смотря на температуру градусов 15 примерно, полученную в результате форсированного использования кондиционера. Долгую дорогу в аэропорт за машиной проделывала одна я, сев близко к водителю, закутавшись со все немыслимые тряпки, специально прихваченные из дома, иногда получалось вздремнуть, иногда почитать, но обычно интерес к наблюдению жизни вокруг превозмогал. Обычный путь два часа в одну сторону мог превратиться в три, если дома от скуки в этот день ошалели более одного-двух инвалидов и пожелали развеяться на пленере… Оплачивала машину тоже теперь я сама, и это свело к минимуму часть драм, устраиваемых моей подружкой, а также позволило запланировать собственные выезды – в русский магазин и редакцию русской газеты «Наш Техас». Там я надеялась найти общение с другими , местными русскоязычными, которое не будет протекать исключительно на повышенных тонах и не будет связано с жестоким прессингом.

Многие способы давления « а-ла-Юля» я научилась переносить худо-бедно, но вот мой музыкальный слух отказывался воспринимать громкие крики, а ранимая психика – стучание кулаками об стену… ведь так и сломать можно стену опять же, а дом-то чужой, хотя и полуразрушенный))) Однажды я не выдержала и уехала на три дня и две ночи, при помощи этого замечательного сайта couchserfing, где туристические друзья меняют бесплатное жилье на общение. Позже напишу про Роя, прекрасного человека, дружим долго и до сих пор, он сочиняет музыку, тут же ее записывает и сразу же опробует ее на своих многочисленных синтезаторах. Для этого ему нужна публика, а поскольку для выхода из дома он патологически ленив, пытается привлечь публику в свои пенаты))) За эти дни я наслушалась Луизиана – джаза до полусмерти, а еще было очень беспокойно за Юлю, как она там одна, страдает, или за пределы дома выносит невроз с истериками? А я ведь обещала Оксане, что эксцессов и жалоб не будет.

Какое-то время я колебалась, представляя снова чадящие свечки перед образами по всем свободным местам в нашей комнате, маясь также желанием вымести в ней сор из углов и вымыть жалюзи на окнах (с детства мне внушили мысль, что чистота в помещении бывает от уборки, а не от свечек), и снова выручил замечательный неповторимый Фабио. Он предложил грандиозное решение проблемы – поселиться в другой комнате, не спрашивая Оксану, «самозахватом» как бы, наведя в ней порядок, установив собственные правила (можно опять же замок врезать), для чего и предложил провезти меня по магазинам Академия (снаряжение для туристов) для выбора удобной раскладной кровати. Помятуя, что замок врезать некому, так как Фабиоио нельзя показывать, где я живу, я остановилась на висячем замке, выбрала всего за 109 долларов раскладушку, и так обеспечила себе желанную автономность.

Нашла свою подругу я очень ласковой тихоней, предлагающей мир и дружбу навеки, убежденной, что русские должны держаться друг друга за границей… Кроме того, Юля за эти дни сделала замечательный прогресс – научилась сама выходить на сайты знакомств и пользоваться переводчиком Яндекс. Соответственно, выучилась даже без переводчика писать и говорить «Добрый день» и «Пока» на обоих нужных в Хьюстоне языках. Обрадованная, что жизнь налаживается, я поддалась уговорам взять ее в русскую церковь и одолжить денег для пересылки в Москву голодающему сыну… и опять прокололась, но это отдельная история.

Эпизод 6. Общественная прачечная

Наступила безмашинная среда, поэтому ходила стирать, и это было отдельное приключение. До общественной прачечной всего 20 мин пешком, там ряды стульев для ожидающих напротив рядов стиральных машин и сушилок, огромного размера –