— Там за ней тоже проследят.

— Кто? — удивленно спросила Инга.

— Вторая машина.

— А я и не знала, что в преследовании участвует кто-то, кроме нас!

— Если ты чего-то не знаешь, это не значит, что этого не существует, — отмахнулся Шеф.

Инга обиделась и замолчала.

Через две минуты его мобильник ожил. Он выслушал сообщение и снова тронул машину с места.

— Объект действительно развернулся и поехал в обратную сторону. Сейчас она подъезжает к Литейному проспекту. Постараемся снова сесть ей на хвост.

Совсем скоро они действительно увидели впереди красную «Тойоту». Видимо, брюнетка решила, что избавилась от слежки, и больше не петляла.

Она пересекла Невский, свернула налево, выехала на улицу Маяковского и остановилась у нового торгово-развлекательного центра.

Свободных мест на парковке не было.

Шеф высадил Ингу перед входом.

— Следи за ней, сама постарайся не попасть ей на глаза. Главное, узнать, с кем она встретится. Найду место для машины и присоединюсь к тебе.

Инга быстро толкнула дверь и сразу увидела впереди черно-красное пальто. Пошла следом, стараясь прятаться за чужими спинами. Курточка на ней неприметная, голову повязала платком, чтобы светлые волосы не бросались в глаза, но у брюнетки, надо думать, глаз наметанный, наблюдательная стерва.

Инга никак не могла простить ей Маринку.

Брюнетка поднялась на эскалаторе на второй этаж, зашла в большой магазин модной марки, вышла из него через другую дверь и огляделась. Инга наклонилась, сделав вид, что завязывает шнурок на ботинке. Это было не слишком умно, поскольку никаких шнурков у ее ботинок не было. Но вроде сошло.

Брюнетка направилась к кафе на галерее, прошла мимо стойки и свернула в небольшой парфюмерный бутик.

Инга задержалась у входа. Бутик слишком маленький, ее непременно заметят.

Прошло несколько минут, а злополучная брюнетка не появлялась. Инга забеспокоилась и решила войти. Брюнетки не было. Вообще никого не было, только одинокая продавщица скучала за стойкой. На Ингу даже не взглянула — сразу понятно, что она покупать ничего не намерена.

Инга завертела головой и тут увидела в углу за витриной с духами небольшую дверь, выходящую в коридор.

Она выскользнула в эту дверь и еще успела заметить в дальнем конце коридора приметное черно-красное пальто.

Инга бросилась следом, наплевав на конспирацию.

Коридор, по которому она шла, был тихий и безлюдный, видимо, служебный.

Яркое пальто исчезло за поворотом.

Инга почти бежала за ним.

Прямо у поворота навстречу ей вырулил уборщик, кативший перед собой тележку с ведрами и моющими средствами. Он медленно плелся, подволакивая левую ногу. Инга обошла его, свернула за угол.

Она оказалась в тупике.

Ни души.

Инга остановилась в растерянности.

Куда же пропала брюнетка? Инга собственными глазами видела, как та свернула в этот коридор…

— Где она? — раздался рядом негромкий голос.

Инга вздрогнула и обернулась.

Рядом с ней стоял Шеф — как всегда, невозмутимый и бесшумный. Просто человек-невидимка.

— Я шла за ней, она свернула сюда и пропала. Не знаю, куда она могла подеваться.

— И никто не попадался тебе навстречу?

— Никто, — неуверенно ответила Инга, — только уборщик.

— Уборщик! — Шеф бросился назад по коридору.

Инга едва поспевала за ним.

За поворотом уборщика не было, но его тележка стояла под стенкой.

Инга и Шеф подбежали к ней, остановились и переглянулись.

У обоих было скверное предчувствие.

Только реагировали они на него по-разному. Инге больше всего хотелось сейчас уйти и не проверять свою страшную догадку. Сбежать из этого торгового центра и забыть его, как страшный сон.

А Шефу непременно нужно было выяснить все до конца. Он отдернул черную занавеску, которая прикрывала содержимое тележки.

В первый момент Инге показалось, что внутри там свернутый вчетверо черно-красный ковер. Но тут же она поняла, что это скорчившаяся в неудобной позе женщина. Женщина в броском черно-красном пальто.

Брюнетка с очень коротко стриженными волосами.

Та самая, за которой они следили от аэропорта, та, которую Инга упустила всего несколько минут назад.

Она была мертва. Несомненно и бесповоротно мертва. Живой человек не мог бы лежать в такой неестественной позе. Живой человек не мог смотреть такими пустыми безжизненными глазами.

— Прозевали! — выдохнул Шеф и повернулся к Инге. — Ты его не запомнила?

— Уборщика? Да нет. Какой-то невзрачный, сутулый. Да, он левую ногу приволакивает!..

— Это можешь забыть, — отмахнулся Шеф, — ложная примета, чтобы отвлечь наше внимание. И сутулился он нарочно. Ты не расстраивайся, я тоже с ним столкнулся и тоже его совершенно не разглядел. Настоящий профессионал. — В голосе Шефа прозвучало уважение. — Обрезал единственную ниточку, которая к нему вела, не пожалел напарницу…

Инга невольно вздрогнула. Интересно, подумал ли Шеф о ней? Ведь она столкнулась с этим псевдоуборщиком лицом к лицу, не заметить ее он не мог. Хотя этот убийца и так о ней все знает. Может, и не все, но многое.

— Куда теперь? — спросила она Шефа, оказавшись в машине.

Дождь, утихший было, припустил с новой силой.

— Нужно в цветочный магазин заехать, — пробормотал он, — камеру забрать. Не хочу никаких следов оставлять. И ты мне там понадобишься.

Инге хотелось домой — выпить чаю, съесть что-нибудь сытное и заняться наконец своей работой. Или просто отдохнуть. Но еще больше не хотелось тащиться через весь город под проливным дождем. К тому же если Шеф говорит, что она ему нужна, спорить бесполезно.

— Снова цветы заказывать? — вздохнула она. — Там подумают, что я сумасшедшая.

— Скажешь, что потеряла у них сережку. Хотя нет, у тебя вообще уши не проколоты. Кольцо директриса бы заметила… Ага, цепочку золотую с крестиком. Сильно на них не наезжай, просто спроси, не находили ли. Мне всего минут пять нужно, чтобы камеру забрать.

Продавщица в «Эдельвейсе» была другая, и Инга посчитала это хорошим знаком. Сказала, что была здесь раньше, спросила о цепочке. Девушка пожала плечами и даже крикнула кому-то в подсобку, не находили ли. Оттуда, ясное дело, ответили отрицательно.

— Ладно, — вздохнула Инга, — я сегодня где только не была. Значит, не у вас. Так-то цепочка не очень дорогая, просто близкий человек подарил, неудобно будет.