От неожиданности у меня сигарета упала на пол, и я испуганно посмотрела на Аскольда.

— Аскольд, может, у тебя тоже частичная амнезия? Может, тебе приснилось, что я кого-то убивала?

— Частичная амнезия у тебя. Милая, это же наш семейный бизнес.

— О боже… Аскольд, давай будем учиться зарабатывать деньги иным способом. Годы, проведённые в борьбе за жизнь, подсказывают мне, что я не должна это делать.

Глаза Аскольда загорелись огнём, его охватил гнев.

— Яна, приди в себя. Ты думаешь, о чём ты сейчас говоришь? Ты же завалила массу народа. Для тебя человека убить что комара на стенке раздавить.

От этих слов я вздрогнула, кровь запульсировала у меня в висках.

— Яна, я же тебя с того света вытащил, а ты мне такое заявляешь. Ты хоть знаешь, сколько стоил один день твоего лечения?

— Догадываюсь, — пробормотала я.

— Думаю, лучше тебе и не знать. А многочисленные операции… Яночка, если бы не деньги, ты бы уже давно отправилась на тот свет или имела бы такое лицо, что на улицу бы стыдилась выйти, боясь презрения и жалости. Я рыл носом землю и искал деньги. Я оплатил всё до цента. Я хотел, чтобы ты была такой же красивой, а, быть может, даже ещё красивее. И не ощущала никаких неудобств. Я влез в долги, Янка.

— В долги?

— А ты как думала? И немалые. А долги принято возвращать. В противном случае нас ждут серьёзные проблемы. Девочка моя, помнишь, как мы жили раньше?

— Как? — Я пила шампанское, колени у меня дрожали.

— Со стороны мы такая милая и приятная семейная пара. Я занимаюсь бизнесом, а ты ждёшь меня дома. Я действительно занимаюсь бизнесом, но он далек от нефтяного, и в моих карманах не оседают капиталы. В нашей семье неплохо зарабатываешь и ты. Ты отлично стреляешь, а главное, никто и подумать не может, что хрупкая на вид девушка мастерски владеет оружием. Помнишь, я как-то упомянул: «Хорошо, что у тебя другая внешность». Ты тогда не поняла, почему я это сказал. При твоей работе иногда нужно периодически это делать, а здесь жизнь сама внесла изменения в твою внешность. — Аскольд поцеловал мою руку. — Девочка моя, помнишь, мы всегда мечтали с тобой, как сколотим капитал, уедем за границу, купим домик где-нибудь на берегу моря и будем жить в своё удовольствие. Ты родишь мне симпатичных ребятишек, к воспитанию которых мы приложим много сил, а всё остальное останется в прошлом. Янка, так мы и сделаем. Поживём здесь ещё несколько лет и уедем. Рассчитаемся с долгами, подкопим денег.

— А куда мы денем нашу память? — задала я безнадежный вопрос. — Память ведь ластиком не сотрёшь. Как мы со всем этим будем жить?

— Птичка, но живут же как-то люди.

— Какие люди? О ком ты говоришь? Ты знаешь таких людей?

— Яна, но мы же жили с этим раньше. Хорошо жили. Значит, будем жить и дальше.

— Что ты такое говоришь?..

— Только не строй из себя, пожалуйста, моралистку. Когда я с тобой познакомился, мораль, которую я сейчас слышу, была от тебя ой как далека.

— За эти годы я изменилась.

— Ведь я у тебя тоже на месте не сижу, — гнул своё Аскольд. — Бизнес отлажен. Копейка капает. А если ты в ближайшее время моего компаньона устранишь, в мой карман вдвое больше капать будет. Точнее, уже не капать, а литься.

— Я должна убить твоего компаньона? — В моих глазах читалось недоумение.

Я не верила, что всё, что со мной сейчас происходит, случилось в действительности. Мне казалось, это дурной и ужасный сон. Чем больше узнавала о Яне, тем сильнее ужасалась, её биография приводила меня в шок. Оказывается, всё своё детство Яна занималась лыжами, а затем пришла в биатлон и считалась одарённой спортсменкой. Яна быстро стала мастером спорта.

В отличие от Яны, я знала о биатлоне совсем мало. Я только знала, что этот вид спорта входит в программу зимних Олимпийских игр и сочетает лыжные гонки и стрельбу по мишеням из винтовки. Я также слышала, что этот вид спорта требует хорошей физической выносливости и способности концентрироваться.

— Янка, ты хоть помнишь, как на второй день знакомства ты меня в тир потащила и продемонстрировала своё мастерство? Вот тогда-то у меня и возникла мысль, что на твоём умении можно делать отличные деньги… — всё так же взволнованно говорил Аскольд. — Никому и в голову не придёт, что стрелком может быть женщина. И ведь у нас всё получилось. Вспомни, как ты изрешетила сидящих в «мерсе» двух бизнесменов, которые считались известными наркодилерами. Правда, тогда нас чуть не вычислили. Свидетели происшествия дали показания, что киллером была женщина. Газеты тебя ещё тогда прозвали «русской Никитой». Сколько же слухов тогда было о неуловимой Никите! Мы решили больше не брать подобные заказы. Они слишком рискованны, да и ты всё равно «светишься», несмотря на парик и прочие театральные атрибуты. Мы тогда решили улететь на Мальдивы… — Аскольд помолчал. — Нам даже на руку, что ты внешне так изменилась. В Москве как раз всё успокоилось, все забыли про женщину-киллера, которую так до сих пор и не нашли. Ты стала легендой. Больше таких рискованных убийств нам не надо. Не нужны очевидцы. А свой любимый пистолет ТТ, наверное, уже в руках подержать хочешь?

— Что? — Я буквально вцепилась в бокал с шампанским и стала пить такими жадными глотками, что чуть не подавилась.

— Янка, ты опять о чём-то другом думаешь?

Я уже не слушала Аскольда. Я думала, что в последнее время многие связывают биатлон с криминалом. Несколько раз в прессе проходили сообщения, что некоторые биатлонисты впоследствии стали снайперами. Говорят, из них получаются лучшие киллеры. Эти люди гораздо лучше адаптированы к нестандартным ситуациям и способны поразить мишень при любых обстоятельствах.

Я отрешенно посмотрела на Аскольда.

— Много у нас долгов? — еле слышно спросила я.

— Достаточно, чтобы нас с тобой за них закопали…

— Как же так получилось?

— Я уже объяснил. Что непонятного? Ты считаешь, я должен был бросить тебя помирать в больнице или оставить на всю жизнь уродиной? Ты мне слишком дорога, милая моя.

— Зачем же ты мне дорогую машину подарил?

— Потому что тебя люблю и мне для тебя ничего не жалко. Машина тоже куплена в долг. Теперь пора с этим завязывать. Пришла пора отрабатывать денежки.

— Может, дом продадим?

— А где будем жить? На улице? — Глаза у Аскольда стали злыми.

— Купим что-нибудь попроще, — неуверенно ответила я.

— Зачем, если мы умеем решать проблемы совсем другим способом?

— А ты считаешь, решать свои проблемы за счёт жизни других — это нормально?

— Раньше ты не задавалась подобным вопросом.

— Я плохо помню, что было раньше. У меня нет желания работать на бандитов.

Аскольд нервно рассмеялся и закурил сигарету.