снова попытался отойти, но я успела схватить его:

– Я же вам сказала стоять на месте! Обхватывайте меня за плечи!

– В-в-вам не обязательно это делать!.. Я и сам в сос-с-состоянии д-д-дойти…

– Я вижу! Не геройствуйте и идите ровно, я вас не удержу!

– Я ровно иду…

– Ровно, просто сегодня немного ветрено.

Д. усмехнулся. Кое-как петляя из стороны в сторону, мы дошли до кровати и он, наконец, опустился на ее край, норовя прилечь.

– Подождите! – Он взглянул на меня. – У вас вся куртка мокрая.

Он осмотрелся и принялся ее стаскивать, но у него это плохо получалось, и мне пришлось ему помочь.

– Ты не-не справедлива… – начал бубнить Д.

– Лучше сидите молча и не возражайте, не то я вас быстро выпровожу в коридор, и мне будет все равно, что вы там станете делать, хоть разнесите пол гостиницы.

Он молча показал, что закрыл рот на замок.

– Все ложитесь!

Д. не сопротивлялся и буквально сразу же засопел, стоило ему коснуться подушки.

«А мне что теперь делать? – недоумевала я, поглядывая на него. – Свалился же на мою голову. И зачем я только дверь открыла?!»

Я взглянула на часы: половина третьего. Утро еще не скоро. Накинув на плечи одеяло, я присела в кресло, и на некоторое время задремала…

19.08.2005 г. Очнулась через три часа от того, что все тело затекло и ломило; на улице светало. Д. преспокойно спал в моей постели, а я промучилась остаток ночи на узком и неудобном кресле. «У него такое серьезное выражение лица во сне: брови насуплены и между ними явно проступает складка… Ой, что это я!» – и быстро отвела взгляд в сторону и отправилась в душ, а выйдя, подошла к окну: над городом навис густой туман. Я взобралась на подоконник и стала наблюдать за тем, как постепенно он рассеивался, и начинали вырисовываться контуры соседних зданий…

К двенадцати часам проснулся Д. и то из-за того, что у него заиграл телефон в кармане брюк. Я продолжала молча сидеть на подоконнике. Он не сразу обратил на меня внимание, а когда заметил, застыл на месте и с минуту изумленно глядел.

– Что вы тут делаете?..

Я усмехнулась.

– Вы неправильно задаете вопрос. Что вы делаете у меня в номере?

Он осмотрелся, а я тем временем спрыгнула с подоконника, но отходить сразу не стала, лишь скрестила руки на груди.

– Как я здесь оказался?

– Вы пришли среди ночи, еле стоя на ногах, и ввалились ко мне в номер.

– Вы могли меня не впускать…

– Могла, но когда это поняла, было поздно. А тащить вас на себе до вашего номера, извините, вы переоцениваете мои физические возможности!

– Мне лучше уйти…

Д. опустил ноги на пол и резко схватился руками за голову.

– Болит? – спросила я и, взяв свою сумку, стала в ней рыться, потом, добавила. – Могу предложить только аспирин.

Он кивнул.

– Одну, две?

– Две…

Я ему протянула их и отошла за водой. У него снова заиграл телефон. На этот раз он поднял трубку:

– Да… Через минут пятнадцать спущусь… Я помню, что в два часа репетиция… Я спал… Кир, давай потом! Голова просто раскалывается.

И сбросил звонок. Я протянула ему воду.

– Я пойду…

И он поднялся с кровати и, поравнявшись со мной, наклонился, чтобы поставить стакан на комод, мимоходом скользнул по мне взглядом. Я замерла… Потом все-таки опустил его и отошел. Я судорожно выдохнула.

– Ваша куртка, – произнесла я, еле выговаривая слова и молясь, чтобы голос не дрогнул.

– А ключи?..

– Не знаю, я их не видела, проверьте карманы.

Д. тряхнул куртку, и они выпали на пол. Он их поднял. Я усмехнулась.

– Надо было самой посмотреть и воспользоваться, чтобы не ютиться остаток ночи на узком и неудобном кресле…

Он застыл на месте и молча смотрел на меня, прожигая взглядом. По спине побежала дрожь. Потом спросил:

– Что я наговорил?

– Ничего, вы были не в том состоянии…

И он резко направился к двери. Уже схватившись за ручку, еще раз обернулся, будто хотел что-то спросить, но видимо передумал и вышел.

***

В два часа мы отправились в концертный зал «Астория», что на Чаринг кросс, на сцене которого уже завтра будем выступать. По словам Кирилла это культовое и знаковое заведение для рок-музыкантов, как и для рок-культуры в целом: здесь начинали музыкальную карьеру многие британские рок-группы и исполнители, впоследствии прославившиеся на весь мир. Кроме того в разное время здесь выступали такие именитые группы, как «Nirvana», «The Rolling Stones», «Queen»; из наших отечественных – «Машина времени», «Чайф». Вообще посещение Лондона для любого уважающего себя музыканта можно сравнить с посещением паломниками Мекки или Иерусалима. Лондон – «святая святых» рок-н-ролла, его колыбель.

Репетиция была запланирована на три часа, но из-за возникших технических неполадок нам пришлось прождать еще целых полтора часа, пока все снова не наладили. Д. все это время склонялся по гримерной, изнывая от головной боли. Похоже, таблетки не помогли. «И кому это нужно было! – мысленно возмущалась. – Напиваться до поросячьего визга, чтобы потом весь день мучиться и страдать, тем более, когда на носу последний прогон, а завтра и само выступление!» Я еще раз залезла в сумочку в поисках таблеток, но, увы, кроме аспирина ничего подходящего не нашла. Я оторвала две штуки и, налив в стакан воды, направилась к Д.: он сидел на стуле, наклонившись вперед, и держался руками за голову.

– Лучше не стало? – спросила я и протянула таблетки, он их молча взял и выпил. – Где чувствуете боль?

– Не понимаю…

– Я имею в виду, где болит, в висках или отдает в затылок?

– Вся голова раскалывается!

– Ясно, обопритесь хорошо о спинку стула.

Д. с удивлением взглянул на меня, но сделал так, как я просила, а я тем временем расположилась сзади него и, опустив пальцы на виски, круговыми движениями начала их массировать. Он сперва сидел прямо, но потом стал опираться на меня головой. Я пробовала отстраниться от него, но мои попытки были тщетны: я не могла отойти на необходимое расстояние, так как потом не дотягивалась руками. В конечном счете, мне это надоело, и я попросила его наклонить голову чуть-чуть вперед, чтобы помассировать шею.

– Нет, ну я только начал расслабляться, – запротестовал Д.

– Мышцы у вас и вправду напряжены.

–