Расцвет китайской династии Мин длился сто лет — до середины XV в. В этот период были совершены путешествия Чжэн Хэ, осуществлена реконструкция Великой стены, строительство императорского Пекина со стенами в девяносто девять футов (30 м).[66] Тогда готовились великие проекты в области образования, развивались гончарные мастерские Цзиндэчжэнь в Цзянси, чьи многоцветные или сине-белые гончарные изделия стали синонимом Китая во всех концах земли.

В 1428 г. минские императоры потеряли контроль над Кохинхиной на крайнем юге. Спустя поколение они уступили инициативу за пределами Великой стены монголам. На юго-восточных морских границах также появился безжалостный враг: полуофициальный японский пиратский флот.

Полный упадок наступил после восхождения на престол в 1567 г. малолетнего Ван Ли, чье обреченное на неудачу правление длилось пятьдесят три года. Развитие книгопечатания привело к росту числа кандидатов на экзаменах гражданской службы без увеличения количества должностей. Появилась беспрецедентная масса разочарованных людей в поисках работы в чиновничьем аппарате. Некоторые из них пытались сделать карьеру при дворе путем оскопления себя, и таким образом евнухи, которым давно отказывали в доступе к правительственным должностям, стали влиятельными как никогда.

Члены правящих классов успешно ускользали от уплаты налогов, тем самым увеличивая бремя налогов на небольших землевладельцев и сокращая ассигнования на предотвращение наводнений. Серия засух углубила бедственное положение в аграрном секторе. Мелкопоместное дворянство извлекало выгоду из этих хронических невзгод, лишая крестьян права выкупа заложенной земельной собственности. Согнанные с земли крестьяне становились разбойниками или делали себе жилище в лесах юго-запада, что приводило к столкновениям с аборигенными племенами.

Внешняя политика находилась в еще более плачевном состоянии. Война в Корее показала некомпетентность военного руководства. После ее окончания возникла еще большая опасность, на этот раз на северо-восточной границе, исходившая от маньчжурских племен. Минская империя реагировала на это отводом войск в интересах обороны, желая создать нейтральную зону за своими аванпостами. Однако ее подвела география: столица империи Пекин находилась на краю северных степей, слишком близко от противника, чтобы создать свободное пространство для маневра и слишком далеко от населенных центров Китая, чтобы усилить оборону.

Стало очевидным, когда начался XVII век, что династия Мин могла надеяться лишь на короткий период продления мандата Неба.

Португальцы появились в малайских водах в 1510 г., действуя со своей базы в Южной Индии. Маджапахитская империя рухнула, после нее остались три существенных фрагмента: султанаты Ачех в северной половине Суматры, Джохор на оконечности Малайского полуострова и Западная Ява. Все приняли ислам в XIII и XIV вв., но взаимное недоверие мешало их сотрудничеству в противостоянии европейцам.

Первой португальской целью был город Малакка, крепость Западного Джохора, контролировавший пролив в его самом узком месте. Герцог Албукерки в 1511 г. захватил Малакку. Она была сильно укреплена, ее гарнизон насчитывал триста европейцев. Португалия начала войну против ислама[67], которую она выиграла, натравливая друг на друга местные государства, сначала помогая Джохору против Ачеха, потом в 1586 г. она разрушила до основания город Джохор.

Вторжение в регион Голландии изменило баланс сил в политике. До 1602 г. десятки голландских судов крейсеровали в восточных водах, часто скрываясь в засаде в Сингапурском проливе, чтобы атаковать галеоны с сокровищами или отрезать путь яванским кораблям с рисом. В 1600 г. большая часть Явы управлялась с востока, в Матараме, но западную часть удерживал король Бантама. Португальцы мало тревожили остров. Именно голландцы в 1596 г. обосновались в Бантаме и спустя десятилетия сделали соседнюю Батавию своей штаб-квартирой. В голландских сообщениях индонезийские князья описываются как дегенеративные повесы и бездельники, занимающиеся оргиями в гаремах, как автократические правители. В них экономика характеризуется как плантационный феодализм с торговлей, страдающей от поборов и местных пошлин. Как только в распоряжении голландцев появились сухопутные силы, они стали брать верх над португальскими аванпостами на Целебесе, Молуккских островах и Суматре. В Пераке малайские султаны предоставили им в концессию важные оловянные рудники.[68]

Тайцы из своей столицы в Аюттхаи контролировали обширные провинции к востоку и югу в середине XVI в. Китай утверждал свой суверенитет над ними, который, правда, носил неопределенный характер, поскольку в них жили китайские иммигранты.[69] Однако когда на Сиам напало бирманское королевство Пегу, на его призыв о помощи последовали рассуждения Пекина о достоинствах мира. В течение пятнадцати лет после поражения Аюттхаи в 1568 г. Сиам стал придатком Пегу. Восстановление независимости тайцев произошло при Пра Нарете, который победил бирманского сюзерена и приступил к действиям на востоке, несмотря на вмешательство аннамских и испанских сил, чтобы разгромить короля Камбоджи в 1600 г. В течение полутора столетий Сиам оставался очень сильным государством.[70]