— Ты все еще возишься здесь?! — появилась в коридоре Ольга в узких брюках и красном свитере.

— Ты мне никогда не говорила, что знакома с Константином Луневым! — сказал Кирилл, укладывая альбомы на место.

Ольга с легкой досадой откинула со лба фиалковую прядь волос.

— А что здесь такого? — с раздражением спросила она. — Жили когда-то вместе в одном доме, учились в одной школе…

— Да ничего! — бросил Кирилл, не понимая причины ее недовольства. — Он — суперзвезда эстрады. Все девчонки без ума от него. Другая бы на твоем месте хвасталась, что в ранней юности дружила с ним. Может, ты и была его той самой любовью, о которой он сейчас поет «Балерина в платье белом»?..

— Вряд ли. Мы с ним очень давно не виделись, и между нами ничего не было, — с показным равнодушием ответила она.

Но внутреннее раздражение оттого, что Кирилл вторгся куда не следует, искало выхода. Она взяла щетку и резкими движениями принялась расчесывать свои каштановые, перевитые фиалковыми прядями волосы. Кирилл увидел в зеркале ее сосредоточенно расстроенное лицо. Он обнял девушку за плечи, поцеловал в бархатную родинку над губой и сказал:

— Через две минуты буду готов!

* * *

В дождливый вечер, когда весна неожиданно уступила место осени, Кирилл с разрешения Марины Купавиной приехал в театр, чтобы осмотреть гримерную Дениса Лотарева. Пустой театр представлял собой заснувший дворец, лишь из репетиционного зала доносились звуки музыки.

Кирилл прошел за кулисы и остановился перед дверью, на которой еще оставалась табличка с именем Лотарева. Он внимательно осмотрел недавно замененный замок и, не зажигая света, вошел в гримерную. На несколько минут детектив замер, словно вслушивался в тайну, которую хранили эти стены. Ведь именно они видели, кто налил яд в склянку Ромео-Лотарева. Пряный аромат грима смешно щекотал обоняние. Кирилл включил свет над туалетным столиком. Большое прямоугольное зеркало засветилось в обрамлении ярких ламп. Флаконы, баночки, кисточки, пуховики, коробочки — все они еще хранили последнее прикосновение рук Дениса. Наверху висела фотография Лотарева, выхватившая у вечности его совершенный прыжок. Кирилл включил все освещение в гримерной и непроизвольно вздрогнул, увидев в стенном проеме огромный фотопортрет Дениса. Вот он в греческой тунике с венком из роз склонил голову к плечу. Портрет был сделан на стекле, которое освещалось расположенными за ним лампами. И лицо Дениса от этого эффекта казалось словно живым. Кирилл смотрел на него, своего ровесника, одаренного свыше необыкновенным талантом, и чувство ненависти, желание отомстить его убийце кровью ударило ему в голову. «По какому праву этот некто свершил свою казнь?»

На столике в серебряной рамке стояла фотография Марины. Милое, счастливое лицо… Кирилл выдвинул ящики и нашел несколько альбомов. Денис прекрасно рисовал. Это были всевозможные наброски танцующих фигур. Они то парили высоко в воздухе, то замирали в эффектных позах, поражая хрупкостью и совершенством линий. Рисунки Дениса были стремительны, как вдохновение. Кирилл задержал свое внимание на фигуре одного танцовщика, который, преодолев земное притяжение, взлетел ввысь, но, коснувшись солнца, разбился, словно Икар. Просмотрев альбомы, он отодвинул расписанную в китайском стиле гофрированную перегородку и оказался в костюмерной, из которой была дверь в ванную комнату. Переливающиеся «бриллиантами», «жемчугами», золотым шитьем бархатные, шелковые костюмы аккуратно висели вдоль стены. Большое, во весь рост зеркало было ярко освещено лампами. Кирилл с любопытством провел пальцами по пышным буфам рукавов, снял с вешалки роскошный колет, может быть, Принца из «Лебединого озера», приложил к себе и усмехнулся: «Театр! Мистическое действо!..»

Он хотел было повесить костюм на место, как с него упала крупная «бриллиантовая» брошь. Кирилл наклонился и заметил на сером половом покрытии маленькие бурые пятнышки.

«Несомненно, — подумал он, — что убийца наливал яд в склянку, спрятавшись здесь или в ванной комнате… но яд был бесцветным…»

Бурые пятнышки заинтересовали детектива. Он приглушил свет, сел в кресло и задумался.

«Кто мог отравить Дениса Лотарева? Если верить нашему знаменитому поэту, то только посредственность, то есть самая опасная категория людей, обвиняющая всех и вся в своих неуспехах и способная в своем устремлении утвердиться пойти на все! Однако в окружении Лотарева было очень много талантливых людей, нельзя же их всех сбрасывать со счетов. «Гений и злодейство — две вещи несовместные», но без исключений не было бы правил».

Кирилл вынул из блокнота список гостей, бывавших у Дубова и, подолгу задумываясь над каждой фамилией, внимательно перечел его.

«Да, — невольно вздохнул он. — Такие имена, что даже мысленно представить себе кого-либо из них убийцей невозможно. И тем не менее я должен его найти. Столь изощренное злодеяние не может оставаться не наказанным. Возмездием не вернуть Дениса, но оно должно свершиться!»

Кирилл поднялся, и вдруг ему послышались шаги. Детектив молниеносно выключил свет и скрылся за гофрированной перегородкой костюмерной. В ту же секунду щелкнул замок, дверь резко открылась, и на пороге обозначился высокий силуэт. Когда нежданный визитер зажег свет на туалетном столике, Кирилл увидел, что это — несравненная оперная дива Леонелла Дезире. Мерцающий шелк платья скользил по безупречным линиям ее фигуры. Она откинула со лба пышную смоляную прядь волос и принялась деловито открывать ящики стола. Отыскав альбомы с рисунками Дениса, она торопливо, но внимательно просмотрела их и с чувством явного неудовольствия бросила на кушетку. Покусывая губы, Леонелла в растерянности замерла посреди комнаты, а затем сделала решительный шаг по направлению к костюмерной, резко отодвинула гофрированную перегородку и, дико вскрикнув, в ужасе отпрянула назад.

— Денис!..

Кирилл вышел на свет и спокойно произнес:

— Вы ошиблись!

— Но кто вы? И что вы здесь делаете?! — с надменным возмущением воскликнула она, с трудом переводя дыхание от перенесенного потрясения.

— Меня зовут Кирилл Мелентьев, я — частный детектив.

— Какой еще детектив? — с королевским непониманием переспросила она.

— Самый обыкновенный, — с легкой иронией ответил Кирилл.

— Но если вы частный детектив, значит, вас кто-то нанял! — в нетерпении выяснить все до конца воскликнула Дезире.

— Да, нанял! — раздражаясь от надменного поведения оперной дивы, сухо бросил Кирилл.

— Но кто?

— Он! — с издевкой пошутил молодой детектив и включил освещение стеклянного портрета Дениса Лотарева.

Леонелла трагически-смешно взмахнула перед собой руками, словно отгоняя призрак. Но, преодолев испуг, со злыми искрами в глазах она возмущенно произнесла:

— Что вы себе позволяете?! И по какому праву вы здесь?!

— Я себе ничего не позволяю, я работаю по просьбе Марины Купавиной, — с холодной вежливостью, нарочито четко произнося слова, пояснил Мелентьев. — Если хотите, вы можете позвонить ей и уточнить, — протянул он Леонелле свой сотовый телефон.