— Может, соврешь, что я не нравлюсь тебе? — дыхание обожгло кожу, — Но я помню, как ты смотрела во время эпичного диалога о спальне… это было мило, а ещё слышу, как бъётся твое сердце… вот хотя бы сейчас… Так, может, твои сердце и глаза честнее тебя?

— Это… — начала Ирейн, сама не зная наверняка, что собирается сказать, но её заткнули поцелуем. Сначала она вроде бы попыталась вырваться, но как-то, скажем, даже по собственным меркам неубедительно — целовался дракон отлично, в меру нежно, в меру страстно и как-то так, что мысли стройным маршем отправились куда-то, видимо, на экскурсию. Так что, когда дыхания стало безбожно не хватать и они оторвались друг от друга, трактирщица была встрепанной, осоловевшей и слегка потерянной.

— Подумай об этом, — шепнул князь и вымелся вон.

Ирейн, глядя шокированно на закрытую дверь, окончательно поняла, что попала.

— Лиз! Это срочно! Нужен твой совет. Что ты знаешь о драконах и их парах?

Подруга задумалась, трактирщице аж показалось, что она видит, как копошатся мысли под золотистой косой. Вета, воспользовавшись занятостью матери, активно откручивала от платья пуговицу — страсть девочки к их коллекционированию была просто неистребима, оставалось только следить, чтобы она их не глотала. Когда счет в бою под кодовым названием "ребёнок против пуговиц" дошел до трех против нуля, подавальщица выродила:

— Ну, читала пару книг об этом, — сообщила она задумчиво, — У драконов вроде как пар может быть несколько, но по-разному подходящих. Вот, если он притронется к самой лучшей, то между ними распустятся цветы! И потом дракоша похищает девицу, наплевав на все её возражения, убивает всех соперников, оказывается аристократом и страстно любится с ней у себя в замке — сначала в человечьем облике, а потом в драконьем. И живут они долго и счастливо!

— В драконьем обличьи?.. — голос у Ирейн слегка ослаб, — Но…

— Если верить книгам, девицам нравится! — сообщила Лиз, наставительно подняв палец горе, — Там у драконов ого-го!

— Да я не сомневаюсь — насчет ого-го, — простонала трактирщица, — Они же громадные, как это физически возможно? Не говоря уж о том, что у них зубы, крылья, да хвост, наконец!

— Я тебя прошу, — закатила глаза подруга, — Подумаешь, зубы! Ну, целоваться надо осторожнее, а так сплошные плюсы: крылья есть — одеяло не нужно, а хвост штука интересная, его можно знаешь как приспособить? А размер свой они вроде как менять могут. Ну, наверное!

Ирейн сдавленно простонала и покачала захныкавшую Вету.

— А соперников они убивают каких? — уточнила на всякий случай.

— Да любых! Они — великие собственники да ревнивцы. Кто не так на зазнобу посмотрит, тут же тьху — и нету.

Ирейн, на которую в трактире не так смотрели раз по семнадцать на дню, окончательно приуныла. И это не говоря уже о…

— А к детям от прошлых браков как относятся?

— Не знаю, в книгах такого не было. Но не думаю, что особенно хорошо — эти ящерицы девственниц предпочитают, или что-то в этом роде.

— Как-то это жутковато, — призналась Ирейн тихо, чувствуя некоторую душевную маету. Лиз тут же нахмурилась:

— Мать, ты чего? Ну, драконы, тебе-то что?

— Тир… Ну, он вроде как дракон.

Подруга икнула, после сходила за настойкой и довольно ощутимо пригубила прямо из горла.

— В смысле, настоящий дракон? — вопросила она после, очевидно, познав достаточную степень душевного равновесия.

— Очень похоже на то, — Ирейн отобрала бутылку и сама сделала пару глотков, — По крайней мере, на шутку мало похоже.

Лиз откровенно призадумалась.

— Знаешь, — выдала она в итоге, — Поговори-ка об этом с Фло. Эта психичка меня бесит, но глупо не признать: в некоторых вопросах у неё на диво светлая голова, и обо всяческих нелюдях она знает точно побольше нашего. Мне отчего-то кажется, что те книжки, которые она читала, всяко поумнее моих. Не думаешь так?

В этом была известная доля истины — спорить было не о чем, потому Ирейн осталось только согласиться: в некоторых моментах Лиз, при всей её кажущейся безалаберности, была достаточно разумной особой. В частности, она всегда абслютно точно знала, на кого что можно безболезненно спихнуть.

Фло жила на чердаке — не то чтобы Ирейн специально выгоняла её туда, просто как-то так у них с самого начала повелось, да и женщине там нравилось: "Высоко сижу, далеко гляжу" — смеялась она.

Ирейн со своей стороны постаралась обустроить это место максимально уютно, но Фло в этом смысле была большой оригиналкой: ей подавай запах трав, да чтобы обязательно висели пучками под потолком, и чесночные плетёнки, и сушеные грибы с ягодами, и кучу всяческих странных мелочей вроде крошечных камушков, ракушек, бумажных фигурок и даже крошечных мышиных черепов. Благодаря всем этим, с позволения сказать, декорациям жилище Фло могло произвести неизгладимое впечатление на чей-нибудь неокрепший ум. Ирейн, однако, к чудачествам была привычной, а запах сушёных трав довольно скоро стал у неё ассоциироваться с чем-то родным и достаточно дружелюбным, потому она вдыхала его каждый раз с радостью.

Хозяйка помещения сидела по своей привычке у окна, глядя на синеющую к горизонту полосу леса, за которой скрывался Древний Город.

— Пришла расспрашивать о драконах? — уточнила Фло. Это была одна из самых пугающих её привычек — знать все, всегда и обо всех.

— Да, — вздохнула Ирейн, — О их парах в первую очередь. Если можно!

— Ну, отчего бы не поговорить, если есть о чём. Давай-ка чаю выпьем, заодно и расскажу тебе, что знаю.

Весьма довольная таким раскладом, Ирейн не поленилась сбегать на кухню — за булочками. В зале было все так же пусто, ибо все не сбежавшие сразу посетители хоронились по комнатам от лиха подальше, только князь с лучшим другом о чём-то переговаривались у барной стойки. На вошедшую Ирейн оба уставились как-то подозрительно: в дивных бирюзовых очах Тира плескалась растерянность и немного страха, будто у Ирейн выросла вторая голова или ещё какая избыточная анатомическая деталька, а вот в серых глазах Ара отчётливо прослеживался смешанный с весельем интерес.

— Что-то не так?

И тут Тир… покраснел. Нет, серьёзно, слегонца так, но на щеках точно обозначился румянец!

— Нет, все в порядке, — заговорил он быстро, и трактирщиа посоветовала себе запомнить этот тон в числе не сулящих ничего хорошего. Решив пока махнуть на охальников рукой, Ирейн отправилась за вожделенными сладостями.

— Ты занимался с людьми любовью в драконьем обличьи? — с порога накинулся князь на вошедшего Казначея. Тот весьма ощутимо опешил от таких вот выворотов княжеского сознания, но жизнь придворная учит и не такому, потому, прокашлявшись, Ар осторожно уточнил:

— Тир, с кем и на что ты додумался поспорить на этот раз?

Бирюзовый лишь рукой на него махнул.