Островитяне похожи на кефтийских крестьян: обгоревшие на Солнце руки и ноги, мозолистые ступни. Но в отличие от кефтийцев все мужчины с бородами, амулеты у них не морские раковины, а бусы из черного обсидиана и желтой серы. У всех на руках ожоги. При виде шрама Пирры местные жители пришли в восторг. Сказали, что он принесет ей большую удачу.

Между тем свинья наконец угомонилась. Пирра перевернулась на другой бок. Бесполезно. Все равно не уснуть.

В дверях девочка едва не наступила на маленькую змейку, пившую молоко из глиняного блюдца. Тихонько извинившись, Пирра дождалась, когда змея попьет, и выскользнула на свежий воздух.

Благодаря ветру снаружи прохладнее, но от Горы исходит такой сильный запах серы, что у Пирры от него голова болит.

Все-таки странное место эта Талакрея. Ни один Ворон Пирре пока не попадался: деревня на северном побережье, шахты на южном. А вообще-то, остров красивый. Когда корабль вошел в бухту, Пирру восхитили изумрудные и аметистовые воды, обрамленные белыми скалами с желтыми и оранжевыми прожилками. Казалось, кто-то пытался запечатлеть закат в камне. Деревня стоит среди серебристых олив и розовых тамарисков. Вдалеке вздымается огромная черная Гора, по склонам которой струится дым.

В нескольких шагах от хижины у костра сидит Меропс и точит обсидиановый клинок.

– Не спится? – спросил он, жестом приглашая Пирру к огню.

На одном колене у Меропса кожаная повязка. Он аккуратно прижимает кусок оленьего рога к острию клинка и убирает каменную крошку. Лицо у старосты такое же волевое, как и у Хекаби. Но похоже, что в отличие от дочери он чаще улыбается, чем хмурится.

– Молодец, что змею не потревожила, – заметил Меропс.

– Я люблю змей, – ответила Пирра. – Как-то раз подружилась с одной. Она обвивалась вокруг моего запястья, а голову клала на ладонь.

Сдув каменную пыль, Меропс осмотрел клинок.

– Жалеешь, что уплыла с Кефтиу?

Пирра насторожилась. Неужели Хекаби рассказала, кто она такая?

– Нет, – ответила Пирра. Не сболтнуть бы лишнего. – Только по Усеррефу скучаю. Это мой ра… друг. Боюсь, его из-за меня накажут.

Меропс кивнул:

– Мы тоже боимся гнева Верховной жрицы Яссассары.

Значит, скрыть свое происхождение не получится.

– Если она будет меня искать, вы меня выдадите?

Меропс возмутился:

– Нет, конечно! Ты наша гостья. Мы обязаны дать тебе приют под своей крышей. Таков закон богов.

– Не хотела тебя обидеть.

Меропс рассмеялся:

– Я и не обиделся. Но тебе не мешало бы усвоить наши обычаи. Вы, кефтийцы, поклоняетесь Морю, а мы – Повелительнице Огня.

Староста указал на Гору:

– Поэтому мы никогда не поворачиваемся к огню спиной. А ты повернулась – только что, когда из хижины выходила.

– Прошу прощения.

– Ты же не знала.

Дым над Горой серебрился в лунном свете. Пирра вспомнила, как на Кефтиу рассказывали о богатом и процветающем острове, который разрушил Сотрясатель Земли.

– Здесь точно не опасно? – спросила девочка.

– Опасно?! Наоборот – Повелительница Огня нас оберегает! Когда наши предки приплыли на Талакрею, Она приняла человеческий облик и велела им строить деревню на этом самом месте. Предупредила: все, что за перешейком, принадлежит Природе. Дикую землю охраняют Ее священные животные, львы. Предки исполнили Ее волю, и в награду Повелительница Огня научила их добывать медь из камня.

– Из вершины же дым идет. Разве такие Горы не пробуждают Сотрясателя Земли? Мы, кефтийцы, больше всего боимся землетрясений.

– Мы тоже, но Повелительница Огня защищает нас от Сотрясателя Земли. За тысячу лет остров ни разу не дрогнул.

Тут из хижины вышла Хекаби и направилась к ним.

– Думала, ты дала деру, – обратилась провидица к Пирре.

– Как будто мне есть куда бежать! – дерзко ответила та.

Меропс перевел взгляд с дочери на Пирру и обратно, потом встал.

– Следи за огнем, – велел он Хекаби. – И позаботься о гостье.

Когда Меропс скрылся в доме, Пирра спросила:

– Я что, в плену?

Хекаби усмехнулась:

– С чего ты взяла?

– Ты мне хоть слово правды сказала? Наврала, будто с Белых гор, а сама там, наверное, даже не бывала!

– Нет, не бывала.

– А на Кефтиу что делала?

Хекаби помолчала.

– Не я одна ненавижу Воронов. Мы с единомышленниками встречаемся и рассказываем друг другу, кому что известно.

– Не боишься говорить об этом мне?

– А ты разве выдашь?

Хекаби поглядела на Пирру так, будто видела девочку насквозь.

– Так вот зачем ты вернулась на Талакрею, – протянула Пирра. – Хочешь бороться с Воронами? А я тут при чем?

Та пожала плечами:

– Мне нужно было золото, чтобы добраться до дома. Тебе нужно было сбежать.

Пирра задумалась. У нее еще осталось золото. Может, заплатить какому-нибудь капитану и уплыть с острова? Вот только куда?

Хекаби разбудила огонь, поворошив веткой хворост. Над костром взлетели искры.

– Завтра покажу тебе, сколько вреда Вороны причинили Талакрее. Вырубили леса ради дров для своих печей, покрыли Ее плоть зияющими ранами. Вы, кефтийцы, не задумываетесь, какой ценой достаются все эти ваши бронзовые треножники и зеркала.

– Что ты взъелась на Кефтиу? – удивилась Пирра. – Мы всегда поддерживали дружеские отношения с Обсидиановыми островами. Даже говорим на одном языке.

Вдруг Хекаби устремила на девочку взгляд, полный неприкрытой враждебности.

– Хороши друзья! Нас захватывали, а вы стояли в стороне!

– Что мы могли поделать?

– А у Верховной жрицы, значит, вообще никакой власти в руках?

– Не говори глупостей. Просто Вороны – воины, а мы мирный народ.

– Предлагаешь сидеть сложа руки?

– А ты что предлагаешь?

– Ночь на дворе, – отрывисто бросила Хекаби. – Иди спать.

Пирра лежала, уставившись на потолочные балки. Гневная вспышка Хекаби застала девочку врасплох – и, что еще хуже, неприятно напомнила о матери.

Девочка представила, как Яссассара стоит на верхнем балконе Дома Богини. Верховная жрица одета в юбку из кефтийского пурпура, от складок ткани исходит аромат миртового масла. Корсаж цвета морской волны обнажает грудь, талию обхватывает пояс, расшитый бусинами из зеленого стекла. Плечи обвивают серебряные змеи, шею украшает массивное золотое ожерелье из множества Солнц. Волосы собраны в черный узел, усеянный бронзовыми булавками, головки из горного хрусталя размером с гранаты. Ястребиное лицо покрыто белой краской, веки и губы ярко-алые. Пальцы с длинными желтыми ногтями раскинуты веером: Верховная жрица посылает в ночь заклинания, чтобы отыскать беглянку…