— Нэсс, надень на своего друга намордник, — попросила Тиф.

— Возможно, она и не лжет. Но я считаю, что Проклятая хочет сбить нас со следа, — не обращая на нее внимания, продолжил Целитель, обращаясь только ко мне. — Или же просто желает с нашей помощью расправиться с Оспой.

Тиа расхохоталась:

— Мальчик, мальчик. Успокойся! Твое самомнение больше, чем у Рована! А уж он, можешь мне поверить, еще та заносчивая скотина! Я, конечно, верю, что вы ребята не промах, но справиться с Аленари вам не под силу. Даже вот с этой штукой, — она указала на «Гаситель». — Так что надеяться, будто вы уничтожите Звезднорожденную, я бы все-таки не стала. И, если честно, я буду рада, если за всем этим не стоит она. Аленари слишком опасный и неприятный противник, чтобы с ней связываться.

— Где Оспа сейчас? — спросил я, перебив открывшего рот Шена.

— Точно не знаю. Где-то у Лестницы. Вместе с Леем.

Целитель поперхнулся словами и воззрился на нее с недоверием:

— Быть такого не может! Аленари находилась возле Гаш-шаку!

— А Тальки на востоке, — холодно отрезала Тиа. — Следовательно, то, что мы с вами видели совсем недавно, не более чем обман зрения. Вернись в реальный мир, мальчик…

— Меня зовут Шен, Проклятая!

— А меня Тиа! И тебе это прекрасно известно. — Ее глаза были холодны. — Если хочешь нормального отношения, то тебе придется сделать для этого ответные шаги. Аленари слишком далеко от нас, и мы идем не в ту сторону.

— Мы идем туда, куда следует, — сказал я. — Нападавшие прибыли к поместью от Радужной долины. И я не собираюсь совершать путешествие через всю страну лишь для того, чтобы спросить у твоей подруги, не она ли это сделала. Предполагаю, что ответа я не дождусь. Глупо терять след.

— Ты его уже и так потерял. На дороге ничего нет.

— У тебя есть другие интересные предположения?

Она промолчала, и я закончил:

— Так я и думал. Значит, продолжаем путь.

— Вот так, собака! — протяжно зевнул Юми и направился на боковую.

— Пора спать, — я встал вслед за вейей.

— Я подежурю, — вызвался Шен.

Тиа встретила его предложение понимающим смешком:

— Если появится опасность, разбуди меня, мальчик.

Я проследил, как она направляется к фургону, и расположился под навесом, вместе с Гбабаком, вейей и лошадьми. Я был абсолютно уверен, что чуткий Юми не даст Проклятой возможности подкрасться, пока мы спим, и лишить меня ножа. Впрочем, убить меня она может и на расстоянии. Ей незачем для этого напрягаться.

Удивительно, но меня это совершенно не беспокоило.

— Добрых снов, — пожелал мне блазг.

— Вот так, собака, — подтвердил вейя, ловко и быстро сплетая из травы нечто похожее на гнездо.

— И вам того же, — не остался я в долгу.

Улегся, накрылся сверху плащом. Было зябко, но разводить огонь по второму разу не хотелось.

— Лани тьмы не стоит сейчас бояться, — неожиданно сказал блазг.

Я приподнялся на локте, посмотрел в его странные золотистые глаза:

— Неужели? Вы чудные ребята. В отличие от Шена восприняли ее компанию совершенно спокойно.

— Вот так, собака, — высказался друг квагера.

— Он сквазать, что нельзя страшиться тьмы, даже квагда она стоять рядом с твой. Все время ждать зла — это значить проиграть до битвы.

— Чего же мне от нее ждать? Добра? — с иронией поинтересовался я.

— Действий.

— Боюсь, что, когда она начнет действовать, будет слишком поздно.

— Нет. Ты опять не прав. Она исквать не твой. У нее есть причина, почему она с нами. Лань тьмы умна. Она думать. Не квак ты. Понять, что ей надо на самом деле, и твой поймешь, что от нее ждать.

— И вы поняли?

Блазг с вейей переглянулись.

— Да. Лань тьмы исквать не тольква месть. Ей нужно ценнее. Ощутимее. И поква она это не взять, бояться ее — терять время.

— Теперь вам осталось убедить в этом Шена.

— Вот так, собака, — клятвенно пообещал мне Юми, и я, сочтя, что сегодняшняя беседа завершена, завалился спать.

День не задался с утра. То есть с самого моего пробуждения. Над ухом грохнуло так, что я подлетел вместе с плащом и пребольно ударился о землю.

Вокруг бушевал хаос.

Лошади сходили с ума, вейя встревоженно верещал и кричал про собаку, Шен вопил благим матом и вместе с Роной висел в четырех ярдах над землей. Оба были опутаны белыми, ярко сияющими жгутами света.

— Может, вы успокоитесь? — хмуро спросила у них Тиф.

Вид у нее был растрепанный и злой. Нижняя губа кровоточила.

Как оказалось, с утра Рона пришла в себя настолько, что смогла опознать Проклятую, но не настолько, чтобы не бросаться на нее с кулаками. У девчонки и вправду были серьезные проблемы с головой, раз она на такое решилась. На Шена тоже нашло затмение, так как он кинулся ей на подмогу.

По счастью, Тиа сохранила трезвость рассудка и не размазала дураков по всем равнинам Руде. Она просто спеленала их, и у «магов» пострадало только самолюбие. Целителю оставалось лишь ругаться, а Рона, попав под плетение Проклятой, тут же растеряла весь боевой задор и расплакалась.

Разумеется, успокаивать всех пришлось мне. Тиф я попросил отвалить на несколько минок, ученику Цейры Асани посоветовал заткнуться, а на то, чтобы хоть как-то утешить Ходящую, ушло больше нара. Все это время она держала меня за руку, тихо всхлипывала и с ужасом косилась на рассерженную Тиа.

Когда мы отправились в дорогу, я посадил девушку рядом с собой, на козлы, укрыл ей плечи теплым шерстяным одеялом и попытался разговорить. Но беседы, даже такой, какая у нас случилась в фургоне несколько дней назад, не вышло. И я, осознав всю тщетность своих попыток, отстал.

Наконец она ушла в фургон, уступив место Целителю. Шен смотрел на меня волком, словно в том, что произошло, была моя вина. Тиф ехала позади и не лезла, за что ей все были очень благодарны.

Курганы исчезли, вновь уступив место голым полям. Трава стала гораздо ниже и реже, а ветер усилился. Пахло прелой горечью, влагой и наступающими на пятки холодами. Гбабак шел рядом с фургоном. Юми, пока не было дождя, дремал на крыше.

Нара через два мы спугнули стадо сайгураков, но никто и не подумал об охоте — мяса хватало. Серо-желтые животные высокими прыжками унеслись на юг. Я, встав на козлах, проследил за ними, с тоской посмотрел на низкое дождливое небо.

— Как насчет управления погодой, Проклятая? — спросил я, когда Тиф приблизилась.

— Мы не во времена Войн Силы, и я не могу осушить моря и разрушить горы по твоему желанию. — Моя наивность ее развеселила.