– Нельзя помешать ему воображать все, что угодно. Я могу поклясться тебе в одном – я не поощряла его, и он знает, что я принадлежу тебе. – Я услышала в своей голове какой-то звук, затем последовало молчание. Я все еще не решалась поднять зеркальце к глазам, чтобы посмотреть на него. Я не хотела видеть на его лице гнев, гнев, причиной которому была я. – Мне уже дважды приходилось думать, что я потеряла тебя, Кэллум. Не заставляй меня пережить это снова. Я бы не смогла выдержать это еще раз.

Внезапно я почувствовала легчайшее прикосновение к своей щеке – ее словно погладили легком перышком.

– Я тоже не смог бы этого выдержать, – сказал он голосом, в котором было столько муки, что я содрогнулась. Нет, он не сердился на меня, но я явно причинила ему ужасную боль. Я медленно подняла зеркальце и увидела его за своей спиной. Красивое лицо было искажено страданием, оно выглядело сейчас точно таким же, как в крипте[4] собора Святого Павла под тем местом, где находился купол.

– Пожалуйста, поверь мне, Макс не значит для меня ничего – ничего! Мне отчаянно хотелось снова увидеть тебя, поговорить с тобой. – Он слегка приподнял голову, и взгляд его полуприкрытых глаз встретился с моим.

– Знаешь, я бы не стал тебя осуждать. Ведь я понимаю – на что я тебе такой, какой я есть сейчас? – В его словах сквозила горечь.

– Мы уже это обсуждали, – сказала я так терпеливо, как только могла. – Мне нужен тоько ты. Все участники моей любимой музыкальной группы могли бы выстроиться в очередь, прося меня пойти с кем-то из них куда-нибудь, чтобы поразвлечься, и меня бы это не соблазнило. Ведь я люблю тебя, Кэллум. Тебя и только тебя.

– Я знаю, но это же не может продолжаться вечно, что, разве не так? Я хочу сказать, что тебе надо быть честной с самой собой. Наши отношения не могут и дальше продолжаться таким образом, когда мы не можем нормально смотреть друг на друга или целоваться!

– А почему это не может продолжаться именно так? Я понимаю, что все это, – тут я взмахнула рукой, чтобы подчеркнуть то, что имела в виду, – далеко от идеала, но ведь у нас с тобой есть еще и Золотая галерея! Там ты становишься для меня таким же реальным, как любой другой человек на нашей планете! – Я сделала паузу, чтобы перевести дух, злясь все больше, когда вспоминала произнесенные им слова. – И вообще, откуда тебе знать, чего именно я хочу?

– Я знаю, чего ты хочешь, как тебе кажется сейчас, но что будет через месяц? Или через два? Или через три? Когда тебе захочется иметь детей? Что будет тогда?

– Ради бога, мне же всего лишь семнадцать лет! Пока что мне и дела нет до таких вещей!

– Вот именно. – Его голос вдруг зазвучал совсем тихо. – Тебе всего лишь семнадцать лет. Тебе надо веселиться с Грейс и Джеком и всеми остальными своими друзьями, знакомя их с твоим новым бойфрендом – с Максом.

– Ох, ну, по-ожалуйста, – пробормотала я, говоря скорее не с ним, а с собой. – Мне же не победить, верно? Ты уже решил, что я тебе не пара. Так что же, ты сейчас возьмешь и уйдешь? Давай, говори, что так оно и есть.

– Перестань, Алекс. Не нагнетай.

– Кто – я? Я?! Это ты все понимаешь не так! Мы можем все преодолеть и быть вместе!

– Да ну? И как же? Неужели мы можем жить счастливо и умереть в один день? Неужели ты нашла кого-то, кто готов умереть, чтобы я перестал быть Зависшим, неужели все обстоит именно так?

– Разумеется, нет!

– Тогда как же мы можем быть вместе? Да ты вообще не понимаешь, о чем говоришь!

– Да нет, знаю! Я могу вернуть тебя в свой мир хоть сейчас – в любой момент, когда захочу.

Внезапно наступила пауза – мы оба осознали значение того, что я сейчас сказала, и я почувствовала, как у меня от удивления отвисает челюсть.

– Что? – тихо проговорил Кэллум. – Объясни мне, что ты имеешь в виду, Алекс. Что ты хочешь этим сказать?

Я робко подняла на него глаза.

– Прости. Я хотела окончательно удостовериться в том, что права, прежде чем говорить об этом тебе. Я вовсе не хотела обнадеживать тебя зря.

– Хотела удостовериться в чем?

Я глубоко вздохнула и посмотрела на его прекрасное страдальческое лицо. Внезапно я услышала раздающееся в ставшем безлюдным после полудня парке щебетание птиц. Все вокруг было таким нормальным, таким обычным, но то, что мне придется сейчас сказать, отнюдь не отличалось нормальностью. Я посмотрела в глубину голубых глаз Кэллума, изо всех сил желая заставить его поверить мне.

– Когда исчез Лукас, это произошло вовсе не из-за того, что ему удалось украсть большую часть воспоминаний Роба, а из-за того, что его остановила я. Я почувствовала тогда сильнейший гнев, и из моего амулета излилась какая-то сила, которую я направила в его амулет. В тот момент я не понимала, что делаю, мне хотелось одного – помешать ему убить Роба.

Теперь уже Кэллум сел на скамью, удивленно разинув рот. Он пару раз открывал его и снова закрывал, прежде чем смог заговорить.

– Ты остановила Лукаса? С помощью амулета?

Я быстро кивнула.

– Да, это точно сделала я. Но я еще точно не знаю, мне только предстоит выяснить, что с ним произошло после того, как он исчез. Если он, как и Кэтрин, оказался в реке, оставшись невредимым, то я могу проделать то же самое и с тобой. Но пока не узнаю этого точно, я не смогу пойти на такой риск.

– Почему ты не рассказала мне всего этого раньше? – Голос Кэллума прозвучал неожиданно резко.

– Я просто хотела точно выяснить, что случилось с Лукасом потом. Мне казалось, что было бы слишком жестоко предлагать тебе подобный выход, пока я не уверена, что это действительно может тебя спасти. – Я посмотрела на него, чувствуя, что на глаза у меня вот-вот могут навернуться слезы. – Так что же, я уже опоздала? И ты решил, что поиграли и хватит? Я все равно готова вернуть тебя в мир живых, даже если…

– Теперь ты определенно нагнетаешь ситуацию, – вздохнул он. – Нет, ты не опоздала – просто было бы лучше, если бы ты сказала мне об этом раньше. Тогда я мог бы потратить последние две недели, обыскивая больницы и пытаясь найти там Лукаса.

– Прости, я об этом не подумала. Просто я хотела…

Тут меня перебил пронзительный звонок моего телефона, от звука которого мы оба вздрогнули.

– Подожди, я сейчас, – сказала я ему, вынимая телефон из заднего кармана джинсов: – Привет, мам. А, да, конечно, извини… Я тут встретилась кое с кем из школы, и мы поболтали о том о сем. Я буду дома через пять минут.

Я посмотрела на Кэллума.

– Мне надо идти, – виновато сказала я. – Они ждут своего чая с молоком. Я должна купить им молока.

Он коротко рассмеялся.

– Ну, тогда тебе лучше идти, мне совсем не хочется, чтобы твоя семья долго ждала своего чая с молоком. Но нам надо поговорить еще, Алекс. Нам надо много о чем поговорить. – Взгляд его колдовских глаз по-прежнему был непроницаем.