– Что значит «еще»? – пробормотала Йора, осматривая синяк, который образовался у нее на боку от ночного соседства с довольно тяжелым, хотя и небольшим каменным пестиком.

– Ну, с возрастом, думаю, должны поумнеть, – вздохнула Дина. – Все-таки, одиннадцать лет – не очень много. Нет, ну надо? Я всю неделю притворялась, что мне удобно писать веретеном. И вот кого я пыталась обмануть? Ведь неудобно же!

– И что же нам делать? – спросила Йора, подбрасывая на ладонях попеременно каменный пестик и ручку от жернова.

– А то нам заняться нечем? – удивилась Гаота, надевая шнур от ключа на шею и пряча свой предмет силы под рубаху. – Между прочим, Сиона сразу сказала, что замирать над этими предметами – глупо. Повесил на шнурок – и пусть висит. А уж когда научит нас Скриб каким-то определенным действиям, тогда и поговорим. Чтобы я еще на этом ключе спала – нет уж.

– Легко Сионе, – фыркнула Дина. – У нее, кажется, сломанный ореховый гребешок. Обломила оставшиеся зубья, подравняла на камне – и вот тебе почти кулон на веревочке. А у меня веретено. Оно ж в три кулака по длине! Да и у тебя – ключик, что игрушка!

– Обрежь! – посоветовала Гаота. – Укороти веретено. Ты же не собираешься прясть? У тебя и прялки нет. В широкой части – просверли дырочку, продень шнурок. Узкую часть – отрежь. Как раз и выйдет по длине, как жезл Джора. Он три вечера с высунутым языком сидел, очищая свою безделушку. И узор восстановил, и цвет. Была черной, стала желтой. Понятно, что твое веретено чуть тоньше, ну так и ты постройнее Джора. Отнеси ему, он счастлив будет тебе помочь. А если узор какой набросаешь, он и украсит тебе его.

– А мне? – соединила грустным домиком брови Йора. – А мне помочь? У меня же буковая рукоять от жернова такой же длины. Ну, разве что чуть потолще!

– И тебе тоже, – засмеялась Гаота. – Только послушайте мой совет – сначала похвалите его восстановленный жезл, а потом уже просите о помощи. А толкушку свою оставь на столе. Будем пергаменты прижимать, чтобы Брайдик их на пол не скидывал.

– А что там с Тисом? – спросила Дина.

– А вот пошла бы и посмотрела, – повернулась к подруге Гаота. – Или стесняешься?

– С чего бы это! – вскинулась Дина. – Некогда мне! Просто всего ничего учимся, а у меня от Грана уже два замечания. Так что – зубрить – не перезубрить это начертательное колдовство.

– А вот его ты и используй, – посоветовала Гаота. – Может, и узор не придется придумывать. Нарисуй на своем веретене уложения силы. Да хоть те же водяные заклинания. Или огненные.

– А ведь это мысль! – кинулась к конспекту по начертательному колдовству Йора. – И я тоже что-нибудь нарисую.

– Ты не ответила, – подняла голову от своих записей Дина. – Что с Тисом-то? Ты же хотела проверить, как он? Не завелась ли снова в нем та зараза?

– Не завелась, – вздохнула Гаота, с сожалением рассматривая свой ключик, вряд ли хотя бы даже крохотный узор мог на нем уместиться. – Правда, оживает он медленно, но упорно. Перебирает крохотные свитки, что остались от его матери. Ну, я рассказывала, с магическими ключами от ее умения. До прошлого года открыл всего два. И оба раза едва выжил. Так что я наказала Джору, чтобы глаз с него не спускал. Нельзя ему сейчас рваться. Нет запаса прочности.

– Везет ему, – прошептала Дина, подперев голову ладонями. – Мама оставила ему свое поучение. Хоть в виде заговоров. И то хлеб. А у нас ничего. Так, Йора?

– Так, да не так, – проворчала Йора, прикладывая свою буковую палочку к очередному рисунку в тетради. – Кажется, я замучаюсь выбирать. Много узоров подходит. Надо бы еще прикинуть, как они между собой взаимодействуют. Тебя разве родители не учили ничему?

– Учили, – пожала плечами Дина.

– И меня учили, – вздохнула Йора. – И я каждую минуту того обучения как золотую крупинку в памяти храню. Что там у Тиса с мусором, вот что я хотела узнать?

– Он не показывает, – засмеялась Гаота. – Но Джор говорит, что мусора нет уже, а остались лишь склянки, по которым Тис найденное рассортировал. А еще он выпросил у Скриба лупу и каменный клей. А у Уинера – тонкий льняной шнур.

– Зачем? – не поняла Дина.

– Наверное, будет нанизывать на него свой предмет силы, – предположила Гаота.

– Лучше бы он скорее поправлялся, – фыркнула Йора. – А то до сих пор чуть ли не за час выходит по утрам, а все одно – едва успевает добраться до дома, когда и мы возвращаемся.

– Мы? – удивилась Гаота. – Чего же ты сегодня не побежала?

– Так сегодня же свободный день! – удивилась Йора. – Когда же еще высыпаться? Да и опоздали мы уже. Через полчаса уже и завтрак.

– А ну-ка быстро в помывочную, – сдвинула брови Гаота. – А то принюхается к вам тот же Джор, и не станет вырезать для вас узоры.

– Придется обращаться к нему, когда у него случится насморк, – ехидно хлопнула в ладоши Дина. – Куда мы отправимся после завтрака?

– Как и собирались, – строго сказала Гаота. – На конюшню к Капалле. Или вы забыли? Она нас будет ждать!

* * *

После того, как скотный двор вынесли за пределы Стеблей, в крепости остались только лошади и толстый рыжий кот Брайдик, который особого ухода не требовал, потому что и так был ухожен сверх всякой меры, новенькие в очередь вставали, чтобы угостить его или погладить. Другое дело лошади. Хотя и они не страдали от недостатка внимания. Капалла перегородила жердями часть крепостного двора, оставив узкий проход вдоль западной стены к Кузнечной башне Габа и постирочной, и у лошадок появился хотя бы какой-то простор, пусть даже Брайдем и обещал, что рано или поздно лошади тоже переберутся наружу.

– А как же быть с возможной осадой? – с изрядной долей ехидства спрашивала его Капалла, которой данная идея вовсе не казалась такой уж мудрой.

– И чем же тебе помогут лошади в случае осады? – с легким раздражением, у которого были отдельные причины, спрашивал на самом деле обожаемую им лошадиную хозяйку Брайдем. – Ты же, кажется, не ешь конину?

На этом месте обсуждения будущего расположения конюшни Капалла неизменно возмущенно фыркала, и диалог прерывался. Так что пока лошади все еще оставались в крепости. Место под будущую конюшню, правда, было уже размечено возле нового скотного двора – как раз примерно в лиге от домика старика Тида и на восток от входа в Приют, но строительство еще не начиналось. По всем приметам у Брайдема или у Гантанаса появились какие-то другие соображения по этому поводу. Зато вычищенный и отмытый бывший скотный двор по соседству с нынешней конюшней, распахнув широкие ворота, блаженно пропитывался осенними ароматами близкого горного леса и леса Орианта. Вот только Брайдем все еще не решил, что в нем разместить и пока что распорядился хранить в нем сено. Сейчас почти все лошади стояли в денниках, одну из них на длинном поводе прогуливала, заставляя бегать по кругу, подруга Капаллы черноволосая преподавательница обращения и оборачивания, а так же зверологии Деора, а еще одну сама Капалла, то и дело смахивая пот со лба рукавом, обрабатывала щетками у входа в конюшню.