— Здравствуйте, леди Мадлен, — произнесла мисс Парнелл. Голос у нее был грудной, мелодичный. Казалось, она абсолютно спокойна и даже не подозревает об окружавшем их кольце враждебности. — Рада с вами познакомиться. Не стоит вам беспокоиться по поводу недавнего происшествия. Это досадное недоразумение, о котором лучше поскорее забыть, — без тени улыбки проговорила она.

Улыбка Мадлен стала натянутой. Она сложила веер и посмотрела на молчаливого брата. И поняла, какую ужасную ошибку совершила. Он не оценил ее благородство и не принял его. В глазах его горела неприязнь, рот превратился в тонкую линию. Внезапно она ощутила приступ страха, пока не вспомнила, где находится — в самом центре гостиной леди Шарп, в окружении огромного количества представителей высшего света.

— Как вам нынешний сезон? — попыталась она завести разговор. — Мне кажется, я вас раньше не видела. Правда ведь здорово предаваться веселью и радости несколько недель кряду и ни о чем другом больше не заботиться?

— Может, и так, если человеку больше нечем заняться, — бросил мистер Парнелл. — Этот способ прожигать жизнь ничуть не хуже всех остальных.

Говорил он спокойно, и, к безмерному удивлению Мадлен, голос у него оказался гораздо приятнее, чем она ожидала. До нее даже не сразу дошел смысл его слов. Но стоило ей сообразить, о чем он говорит, девушка тут же залилась краской.

— Новый опыт никогда не помешает, — неодобрительно сказала мисс Парнелл, — и не важно, серьезный он или забавный, милый сердцу или неприятный. Человек растет вместе с опытом.

Ее голос словно стер с лица брата злость, и он задумчиво поглядел на сестру.

И тут Мадлен увидела в дверях Эдмунда. Он стоял, заложив руки за спину, и кого-то искал глазами в толпе. У нее сразу же отлегло от сердца, хотя ситуация по-прежнему оставалась напряженной. Мистер и мисс Парнелл явно не оценили ее внимания. Как же ей теперь выкрутиться и оставить их?

Мадлен с братом понимающе переглянулись.

Граф Эмберли стоял в дверях гостиной леди Шарп и осматривался. Ему очень не хотелось приходить сюда, хотя он весь день внушал себе, что это необходимо и что мисс Парнелл вряд ли появится сегодня на людях. Девушка наверняка предпочтет несколько дней провести дома, по крайней мере пока эта история у всех на устах. Но все равно оставался призрачный шанс встретиться с ней либо здесь, у леди Шарп, либо на рауте у Хиггинса. И граф внутренне приготовился к этой встрече. Конечно же, на подобном мероприятии спокойно побеседовать с ней с глазу на глаз вряд ли удастся, но он обязательно должен поговорить с ней, подготовить почву для завтрашнего визита к лорду Бекворту.

И все же у него было тяжело на сердце. Он всегда планировал жениться годам к тридцати или чуть позже, но никогда не думал, что ему придется сочетаться браком не по собственной воле. У него титул и земли, он человек богатый. Кроме того, довольно привлекательный. Он много лет рисовал в мечтах свою избранницу. Ему не были важны ни особая красота, ни молодость, ни тем более деньги. Больше всего его привлекало душевное родство и дружеское общение. Он частенько чувствовал себя одиноко, несмотря на большое любящее семейство. Жена его должна быть умной, рассудительной и достаточно образованной.

Но он также искал в браке любви и страсти. Хотел найти женщину, с которой можно было бы поделиться самым сокровенным. Любовь! Он мечтал любить свою жену. И это не обязательно должна быть физическая страсть — он полагал, что Юнис ошибалась на этот счет. Он вовсе не жаждал быть влюбленным и постоянно витать в облаках. Он хотел жениться на женщине, которая стала бы ему дороже жизни. Одним словом, лорд Эмберли был настоящим мечтателем.

Ему было вполне достаточно Юнис. Она, конечно, не разжигала в его крови кипучую страсть, хотя и нравилась ему в постели, но зато Юнис — женщина, с которой ему уютно как дома. С Юнис он чувствовал себя так же, как с любым из своих друзей в клубе, плюс к этому она была готова в любой момент удовлетворить его плотские желания.

И вот теперь ему придется жениться на юной леди, которая совершенно не привлекала его в физическом плане, к тому же он не знал ни ее характера, ни интеллектуального уровня. При этом он должен отдаться ей целиком и полностью, а не просто дать ей свое имя. Он, без сомнения, предложил бы то же самое любой женщине, будь она его женой. Он не из тех, кто стал бы жениться только по соображениям выгоды и удобства. Но в данных обстоятельствах ему придется работать над созданием идеального брака гораздо усерднее, чем в обычных условиях. Мисс Парнелл вовсе не горела желанием выйти за него, она уже отказала ему однажды. Он должен попытаться сделать ее жизнь сносной, ведь она ничем не заслужила подобной участи.

Лорд Эмберли сразу же уловил напряженность в гостиной леди Шарп. Не заметить мисс Парнелл и ее брата было невозможно — они стояли в самом центре зала практически в полном одиночестве. Гости располагались группками вокруг них, в комнате стоял гул голосов, раздавался смех. Мало кто смотрел прямо на них. Но несмотря на все это, только слепой не увидел бы, что каждый из гостей кожей ощущает присутствие брата и сестры и мечтает только об одном — чтобы эта парочка оказалась как можно дальше отсюда.

Мисс Парнелл была так же собранна и хладнокровна, как и днем раньше, когда он приходил делать ей предложение, хотя не почувствовать враждебный настрой окружающих она не могла. Его восхитила выдержка этой девушки.

Но еще более его восхитило поведение Мадлен. Несмотря на свою молодость, его сестра решила, что обязана принять на себя ответственность за поступок брата. Ее выходки частенько раздражали его, так же как и ее невероятное непостоянство в чувствах — не успевала она влюбиться в кого-то, как через неделю уже и думать о своем избраннике забывала. Иногда он начинал сомневаться, повзрослеет ли Мадлен когда-нибудь и выйдет ли вообще замуж. И теперь горько сожалел о том, что предоставил ей полную свободу выбора.

Но Мадлен прекрасно разбиралась в том, что хорошо и что плохо, в ней всегда было сильно чувство справедливости. Он и раньше гордился ее смелостью, а теперь особенно. Она стояла рядом с Парнеллами, болтала и улыбалась так, словно ничего особенного не происходило. Надо срочно прийти к ней на выручку. Он поймал ее взгляд и улыбнулся.

Но не успел он двинуться с места, как на пороге появилось новое действующее лицо, и лорд Эмберли остался на месте. Прибыл герцог Петерлей собственной персоной.

Петерлей — раздутый от важности худосочный лысеющий мужчина лет за сорок, заслуживший в палате лордов репутацию непримиримого оппозиционера. Для него богатство и положение в обществе являлись символами добродетели, а бедность и низкое социальное происхождение — порока. «Бедные заслужили свои страдания», — частенько во всеуслышание провозглашал он. Его нетерпимость простиралась и на женщин. Он был страстным сторонником теории, что здравый смысл и послушание можно воспитать в женщине одним способом — вбить тяжелой мужской рукой или кнутом. Лорд Эмберли терпеть его не мог. И прекрасно понимал, почему лорд Бекворт выбрал его в супруги своей дочери.