Келли сделала глоток кофе, словно это было лекарство, которое должно было придать ей смелости.

– Бабушка знает всех в городе. Она бы не поверила во внезапную помолвку с кем-то из местных. Если бы у меня был роман с кем-то местным, бабушкины друзья уже рассказали бы ей.

Неприятно признавать, но она права.

– А ты для нее загадка, – продолжила Келли. – Она знает, что у меня в особняке живет знаменитый писатель, но никто в городе ничего не может сказать о тебе. Ты почти не выходишь из дома, и у нас в последние два месяца вполне могла завязаться интрижка прямо здесь, в особняке. Вот и все, что могут сказать соседи.

Интрижка? Кто только сейчас так говорит? Но как ни архаично прозвучали эти слова, они сбили его дыхание, а в джинсах внезапно стало тесно. Мика постарался отвлечься от реакций своего тела и заставил себя сосредоточиться на том, что сказала Келли.

Она затеяла все это не потому, что он богат. И не из желания заполучить в женихи знаменитого писателя. Она выбрала его, потому что его никто здесь не знает. Чтобы бабушка поверила. То есть она гонится не за ним конкретно. Подошел бы любой холостой съемщик. От этого ему стало легче и тяжелее одновременно.

– Вот почему я выбрала тебя. Ты подходишь идеально.

– Почему я должен согласиться на это? – Не то чтобы он взвешивал за и против. Просто было любопытно, что она скажет.

– В качестве одолжения? – спросила она. – Я не знаю. Потому что ты прекрасный человек, а я дефективная, и тебе меня жалко?

Он фыркнул.

– Мика, я знаю, это все слишком. Но для меня это действительно важно. Бабушка счастлива во Флориде. У нее есть друзья, чудесная жизнь с сестрой. Я не хочу, чтобы из-за меня она все это бросала.

Мика слышал искренность в ее голосе и знал, что сейчас Келли не фальшивит. Он гадал, каково это – любить кого-то так сильно, чтобы быть готовым на все ради него. Но поскольку он избегает близости с кем бы то ни было, он никогда этого не узнает.

Черт, да он расторг свою настоящую помолвку, потому что не мог до конца доверять женщине, которой сделал предложение. Он не верил, что она его любит. Он не позволил ей заглянуть в себя, не верил, что она будет заботиться о нем. Так что он покончил с этим. Уехал и поклялся, что больше никогда не сделает никому предложения.

И что же, вот он снова рассматривает эту возможность? Помолвку, основанную на лжи?

– Мика, мне от тебя ничего не нужно.

Он рассмеялся:

– Кроме помолвки, которая призвана обмануть старушку, лжи и поездки в Нью-Йорк за кольцом.

– О боже. – Келли покраснела. – Ну да, я хочу, чтобы ты притворился, что любишь меня. Но тебе не придется врать бабушке лично.

– Ага. Только всем остальным, кого ты знаешь.

– Ну да, да! Но поездки в Нью-Йорк не будет, и кольца, конечно, тоже. Я смогу откладывать поездку до бесконечности и…

– Наврать ей еще больше.

– Нет, никакой новой лжи, все в рамках старой. – Нахмурившись, она встретилась с ним взглядом. – Если ты думаешь, что я хочу быть нечестной с бабушкой, ты ошибаешься. Я люблю ее. Я все это делаю, потому что так будет лучше для нее.

Он пил кофе и чувствовал на себе ее пристальный взгляд. Словно она могла взглядом заставить его пойти на это. И черт, возможно, это работало. Он же все еще здесь и слушает ее, верно?

Должно быть, Келли почувствовала его слабину, потому что подалась вперед, к нему, опершись на локти. Она в курсе, что вырез на ее блузке распахнулся еще больше, открывая ему прекрасный вид на верхнюю часть ее груди?

– Я подпишусь на все, что ты скажешь, Мика. Я знаю, что наверняка множество людей пытаются что-то от тебя получить. Но не я. Правда. Если ты боишься, что я причиню тебе вред, то напрасно. Клянусь. Мне нужна только фальшивая помолвка.

Если судить по его опыту, всем что-то да нужно. Но сейчас он был заинтригован.

– А когда я уеду из города? Что тогда?

– Тогда я скажу бабушке, что мы расстались. Она расстроится, но эта помолвка даст мне немного времени. Бабушка сможет остаться во Флориде и не будет волноваться так сильно и… – Келли сделала глубокий вдох, отпила немного кофе и только потом продолжила: – Возможно, я найду способ убедить ее оставаться на месте, даже если я не выйду замуж.

Ему это не нравилось, и он не мог понять, будет ли ему чего-то стоить эта уловка. Он проживет в городе еще четыре месяца, потом уедет, и все это превратится в воспоминания. И надо признать, чем дольше он смотрел на Келли, чем дольше видел тревогу в ее глазах, тем сильнее ему хотелось облегчить ее состояние. Анализировать причины желания помочь он не собирался – не был уверен, что они ему понравятся.

– Хорошо, – наконец сказал он.

– Ух ты! – Келли вскочила со стула, обошла стол, наклонилась к Мике и быстро обняла его. – Просто чудесно! Спасибо!

От этих кратких объятий Мике стало так жарко, что ему немедленно потребовалась дистанция между ними.

– Не за что, – сказал он, вставая. – Так что я должен делать?

– Ничего особенного, – заверила она его и подошла ближе, сокращая расстояние. – Просто когда мы будем на людях, веди себя так, словно ты без ума от меня.

– О… – Ну, это будет достаточно просто. Он, разумеется, не влюблен в нее. Но она ему нравится. И то, что он сейчас ощущает, не просто вожделение. Это нечто большее. Так что он явно сможет изобразить желание.

А вот чего он не хочет, так это жену. Или невесту. Но еще ничего на свете он не хотел так сильно, как затащить Келли в постель.

Между тем Келли неправильно истолковала его молчание.

– О, да ладно. Не надо так сильно пугаться. Не так уж сложно будет изобразить влюбленность.

Сложно? Он и не думал об этом. Ее зеленые глаза гипнотизировали, и он отвел взгляд.

– Да, – сказал он с ноткой сарказма в голосе. – Думаю, я смогу с этим справиться.

Она коснулась его рукой, и снова его залила волна жара.

– Я очень ценю это, Мика. Я знаю, это странно, но…

– Ничего, я понял. – Ничего он не понял. Как он вообще может понять, что такое настоящая семья? Он потерял свою семью в шесть лет. Но, как писатель, он сделал то, что делал всегда, – поставил себя на место другого.

Но это умение совсем не помогало ему, когда он пытался представить, что думает и чувствует Келли. Она была самой таинственной женщиной из всех – таинственней, чем истории, которые он писал. Ирония судьбы: жить, выдумывая тайны, и столкнуться с загадкой, которую он не может разгадать. Но не сама Келли вводит его в ступор. Все дело в том, как он теряется от ее близости.

И ему совсем это не нравится.

Пару часов спустя Келли была в доме Терри. И лучше бы она пошла куда-то еще.