и Анжело к его удивлению очки не одели, а просто были бейсболках, которые все же спасали, но и не мешали наблюдать. Матч начался, и Роджер страдальчески вздохнул. Все вроде было как обычно, и он просто спокойно смотрел, более или менее смирившись со всеми неудобствами. Но больше всего ему не нравились эти громкие звуки как звук сигнала огромного грузовика, которые периодически раздавались периодически над ухом. В остальном, все было достаточно сносно, насколько это может быть, когда тебя насильно затащили в толпу народа на нелюбимую игру. Первое время он пытался следить за матчем, но правда к концу первого часа понял, что вполне может вырубиться, настолько ему было скучно. Все шло, как всегда. Бейсбол проходил в своем темпе, то есть усыпляющим для тех, кто не очень следит за всеми тонкими нюансами, интригами и не знает, кто с каким счетом из игроков ведет по внутренней таблице рейтинга.

Тем более удивительно было для Роджера, что наоборот Лана сидела с горящими глазами и смотрела, не отрываясь от поля, где шел матч. И тут вдруг он неожиданно понял, наблюдая за ней безотрывно минут десять, что именно в ней изменилось.

Она была увлеченной и восторженной, что он помнил по кафе, но как-то по-другому, ярче что ли. Словно с картинки стерли пыль, и все ее чувства и сама девушка начинают играть живыми цветам и красками, ее страстями и эмоциями. Такое у него было впечатление от Ланы сегодня.

«А она не такая уж и сдержанная», — вдруг подумалось ему, когда Роджер наблюдал насколько бурно девушка реагирует жестами и словами на игру команды, не отрывая взгляд от поля ни на секунду, — «вернее, она очень эмоциональна, поэтому даже очень интересно, как робость сочетается с такими сильными эмоциями?» — невольно задумался юноша, как раз этот момент наблюдая, как она при получении балла любимой командой, кричала в восторге. Ее глаза при этом горели так, что он ожидал чуть ли не искр, которые в любой момент могут посыпаться от нее самой и из глаз.

И так неожиданно получилось, что остальную часть матча Роджер скорее с большим любопытством наблюдал за Ланой, чем за тем, что на поле, потеряв всякий интерес к матчу. А если там и происходило что-то действительно интересное, то просто пересматривал самые яркие моменты на экране повтора. Хотя порой он даже невольно вздрагивал, когда в особенно сильном недовольстве от игры команды или конкретного игрока, а чаще судейства, она до почти оглушающего его крика могла прокричать:

— Хоум-ран! Хоум-ран!

Или

— Тег-аут! Это же тег-аут!

Или еще какие-либо комментарии по ходу иннинга* (периода в бейсболе).

Анжело, сидящий по другую сторону от девушки, был до противного невозмутим, и не обращал на ее поведение ровным счетом никакого внимания, словно это было нормой.

«Она какая-то загадка», — вдруг понял Роджер, осознавая, что не может понять какая Лана на самом деле, понимая только то, что в ней так странно все это сочетается. А это его просто завораживало. Он не мог сложить пазл из той робкой и восторженной девчушки, которую видел в кафе, и сидящую сейчас рядом, очень напоминающую пацана-фанатика. Ему даже на секунду показалось, что она готова свистнуть, вставив в рот два пальца, что для него точно было бы почти шоком, зная из какой она семьи и ее мать. Роджер не мог забыть, какой миссис Виндейл была такой женственной и плавной в каждом движении, и у Роджера никак не вязалось это с тем, что вытворяла ее дочь сейчас, хоть и так на нее похожая.

Но при этом Лана была такой неповторимо удивительной, такой непохожей ни на кого из тех, кого он знал. Этот огонь жизнелюбия, восторга, который он сам в какой-то момент утратил, и только сейчас Роджер отчетливо это понял, не понимая, как относится к этому. Он просто продолжал наблюдать.

— Ты так и собираешься постоянно орать? — поинтересовался он в какой-то момент, надеясь, что Лана хоть немного угомониться. Ему было странно сидеть рядом с ней, когда она находилась в таком взбудораженном состоянии от матча, а он почти засыпал.

— А тебе скучно?! — удивилась девушка, резко повернувшись к нему, смотря огромными глазами на него. При этом глаза ее горели азартом, которому позавидовал бы любой, в то время как он сам чувствовал, что с трудом борется со сном.

Анжело рядом саркастически хмыкнул. Роджер же тогда решил оставить вопрос риторическим, то есть не отвечать на него. К счастью, подвернулся повод.

— Эй, парень! Подойди сюда! — вдруг позвал Роджер разносчика еды, посмотрев мимо Ланы, и вдруг понимая, что если не поест хотя бы этот непонятный хот-дог за доллар, то точно уснет или у него будет дырка в животе от голода. — Два хот-дога, пожалуйста. И две бутылочки колы. Анжело тоже что-то заказал похожее.

Затем Роджер подумал, что только сосиска и булка слишком прозаично, поэтому назвал кучу добавок к ним, и Лана тоже добавила для себя несколько, от чего цена возросла в пять раз. Но сам юноша вдруг понял, что настолько хочет есть, что даже от этой, прямо скажем, не очень изысканной еды, у него потекли слюнки. Разносчик тут же с улыбкой подошел к ним и быстрым, ловким движением выдал каждому запрошенные хот-доги со всеми ингредиентами.

— Спасибо! — вдруг лучезарно улыбнулась Роджеру Лана, когда взяла свою порцию, а ему вдруг стало как-то неожиданно тепло от ее этого простого слова.

Девушка взяла еду и колу и опять уставилась на поле, ничего не замечая вокруг, а Роджер все чаще косился именно на нее, не обращая внимание на матч, потому что ее реакция, даже все ее словечки и выкрики были намного интереснее для него сейчас. Он неожиданно понял, что ему уже не хочется спать, а любопытство, что еще она вытворит, наполняет его.

«Все не так уж и плохо», — подумал он, решив, что матч не будет так скучен, чего он так боялся, идя на игру. Он любил наблюдать за людьми и разгадывать их. А его сейчас очень занимала эта девушка. Тем более, как только он поймет ее, ему однозначно будет легче подвести ее к тому, что нужно именно ему, а значит, все вообще должно быть идеально: он получит место вице-президента и не поссорится с Виндейлом.

Глава 10

Лана, как только оказалось на стадионе, то тут же погрузилась в этот необычный, но совершенно ее мир. Она сама не знала почему, но все