и ресурсные запасы, как собственно и каналы для их получения.

— Именно, — подтвердил я, положив свою руку на ладошку девушки. — И здесь тогда возникает вопрос, если у них есть свои запасы, то зачем им захватывать чужую химию?

— Может быть решили расширить производство? — предположила Астрид тяжело налегая на стол.

— Если это не что-то обыденное, вроде средства для прочистки труб, то очень вряд ли, — покачала головой Ольга Васильевна. — Всё же разведка у нашей фракции поставлена не плохо, а никаких сообщений о новых или нетипичных средствах используемых Морозовыми мы до сих пор не получали.

— На самом деле, это ещё может значить то, что моя версия по поводу химии изначально ошибочна, — добавил я. — И со складов Морозовым нужно нечто иное. Либо сама территория складов…

— Военной ценность этот объект само по себе, без содержащихся там товаров не представляет, — медленно покачал головой постоянный представитель Громовых. — Это место, как и все складские площади, слишком легко захватить и слишком проблематично удерживать на постоянной основе. К тому же большое католичество дородных развязок с пандусами на другие уровни затрудняет общее за перемещениями вражеских сил.

— А может там есть такой же сюрприз как и на том складе что мы брали у смертовиков? — предположил кто-то.

— Полагаете наличие обустроенных подземных тайных ходов, — задумчиво переспросила Ольга Васильевна, потирая подбородок. — А не слишком ли демонстративный захват объекта для получения доступа к «тайному» ходу?

— Выпячивают, чтобы чужие особо не интересовались, — пожала плечами Старейшина Астра, сестры которой на этой встречи с нами почему-то не было. — Так как говорится: «Тоже можно!» Ну или наоборот, хотят чтобы заинтересовались, а чем это там на этих складах для Морозовых намазано!

— Так, ладно, — похлопал я ладонью по столу, привлекая всеобщее внимание, — всё это из области теорий и догадок, а нам сейчас нужны факты и действия. А потому, прошу предлагать варианты наших дальнейших шагов!

* * *

Перемахнув с крыши на крышу, наша рука замедлилась, пропуская вперёд быстро расходящиеся веером пятёрки бойцов, после чего скользнув по кровле к внешней стене, ведущей на Жоринские склады, чародеи один за другим попрыгали вниз на звснеженную мостовую. Высота здесь была небольшой, всего то два этажа, а массивные неубранные сугробы способствовали быстрому и практически беззвучному спуску.

Максимум чего можно было опасаться, так это то что под снегом скрывается какой-нибудь кирпичный бой или покорёженная арматура, но для того, чтобы не переломать в таких условиях ноги, существовали специальные простенькие щитовые чары, которые уже выучил даже я. Так что пятью почти беззвучными телами мелькнув на фоне светлой, подпалённой пожарищами стены, мы ухнули в не чищенные заносы и по колотушке в ухе, сразу же пришёл приказ затаиться, ждать и наблюдать.

Жоринские склады, в общем-то были похожи на все другие подобные территории которые я видел в Москве ранее. Огромное открытое пространство изрезанное редкими массивными столбами межуровневых опор, полностью застроенное казалось бы бесчисленными рядами однотипных ангаров, которые здесь например имели довольно характерные высокие двускатные ломанные крыши. Что как бы сразу намекало на на возможное использование внутренних помещений в два полноценных яруса.

Впрочем, сейчас это было не шибко важно. Нашей задачей было какое-то время отслеживать телодвижения противника на этом участке, в то время пока остальные группы выходят на заданные позиции, а не размышлять над прижимистостью застройщика складских территорий, решивших в угоду повышенного объёма внутренних помещений в значительной мере осложнить жизнь собственным грузчикам.

И противники между прочим не замедлили проявить себя. Да ещё как! Я даже чуть было не присвистнул, когда сквозь марево несильного сейчас снегопада, из темноты идущей вдоль складского забора улицы, в нашу сторону гордо продефилировала тройка бойцов в массивных паровых экзоскелетах, неизвестной мне конструкции, с тамгой морозовых намалёванной на плечевых бронепластинах.

Эти казалось бы неуклюжие человеко-подобные вездеезды, лихо, словно бы не замечая сугробов, которые порою достигали им до пояса, пёрли по снежным завалам, освещая всё пространство перед собойсветом ярких фонарей установленных на броне. А так же активно вертя головами в непривычных, суть сплющенных к переду шлемах, на которых словно бы два круглых жутковатых глаза так же были установлены натуральные паромобильные фары.

Я пригнулся, скрываясь от шарящих по стенам домов мощных лучей, в тайне опасаясь, что патруль всё же увидит подозрительные пробои в снежном насте сугробов в которые мы нырнули. Но видимо командир группы правильно выбрал позицию и со стороны тяжёлых пехотинцев Морозовых, места наших падений всё время находились в глубокой тени на контрасте с ярким светом их светляков.

«Тяжёлые пехотинцы чародейского клана! — я даже покачал головой от такого нахальства. — А ведь морозовы упервые всегда кричали, что экзоскелеты должны находиться исключительно в руках армейцев и какое либо другое использование подобных машин недопустимо…»

Знал я этот факт, по той самой причине, что в последнее время, на фоне моей «относительно низкой загруженности» Ольга Васильевна, как собственно и Катерина, очень сильно озаботились моей невысокой политической грамотностью и осведомлённостью в делах и раскладах Московского Полиса. Точнее, я то как раз был занят, ибо как не желали бы все встречные и поперечные запереть меня в небоскрёбе и никуда не пускать, но вот клановые традиции, требовали чтобы я весь такой из себя красивый, как Глава Клана лез с голой пяткой на передовую. Иначе в клане меня просто бы не поняли… Причём не те жители моего родового гнезда, чьё мнение для меня было важно и кто уже проживал в Москве, а основная масса Бажовых, всё ещё прячущаяся на Урале, шляющаяся незнамо где по Зелёным Зонам и живущая в других Полисах. И пока что не стремящаяся перебраться под мою руку.

А Ольга Васильевна же не просто окулировала этажи отведённые бывшим Шнуровски под их изобретательские изыскание этажи, а буквально жила в лабораториях. Так что складывалось впечатление, что она не Княгиней собирается становиться, а всю жизнь только и мечтала что добраться до продвинутого оборудования Шнутовски и их квалифицированных кадров.

Но вот Катерина — та да, будучи беременной, испытывала все прелести бытия вазой сдекланной из хрупкого хрусталя, с которой все окружающие носились как с писанной торбой и не позволяли ей поднимать ничего тяжелее столовой ложки. Вот ей как чародейке, даже при всём своём высоком статусе не привыкшей к такому тотальному безделью, было скучно! Потому и взялись тётка с племянницей, в любое свободное время то по очереди то вместе, повышать мою грамотность, вынося мне мозг разнообразными довоенными раскладами, о том «кто», «где», «куда» и простите