Так значит, здесь жил мальчик. Где он теперь?

Ленора с опаской зашла в ванную, там тоже висели рисунки, только не птиц, а всяких диковинных животных и растений – таких Ленора никогда не видела, – и раскрашены они были необычайно скрупулёзно, видно было, что над ними возились долго и с большим усердием.

Конечно, Ленора понимала, что задерживаться в этой комнате не стоит: если миссис Джонс найдёт её здесь, ничего хорошего не выйдет. Например, запрёт опять комнату, и Ленора не сможет сюда вернуться.

А вернуться хотелось.

Так что Ленора встала наготове в дверном проёме и высунула голову в тёмный коридор. Внимательно всмотрелась в черноту, ища глазами тени. Бросила взгляд на винтовую лестницу. Теней было много, очень много.

Но она сможет.

Она бросилась бегом вниз по лестнице, отчаянно цепляясь за перила, на случай если ноги подведут и та тень из сна всё-таки догонит и схватит её. То, что тень из сна гналась за ней, было совершенно точно.

Где-то на середине спуска Ленора взобралась на перила верхом и съехала вниз.

Казалось, дом ещё спит. Везде стояла тишина, когда Ленора коснулась досок пола. Сердце нещадно колотилось, дыхание стало отрывистым и громким. Ленора взяла себя в руки и выпрямилась, на ней по-прежнему была ночнушка. Это что же, ещё раз собраться с духом и подняться по лестнице, а потом опять нырнуть в тёмный коридор?

Она с ужасом посмотрела вверх, на второй этаж. На этот раз пусть обратно её ведёт миссис Джонс. Или по крайней мере пусть сначала на этаже зажгут свет.

Здесь, внизу, было значительно светлее, чем там, в коридоре, и страхи Леноры потихоньку улеглись, пусть и не до конца. В целом особняк не казался ей светлым и радостным местом – напротив, каменный Замок был полон мрака и уныния. Так как же можно тут совсем не бояться?

Но раз уж рядом сейчас, кажется, никого, можно поосмотреться; и Ленора принялась заглядывать то там то сям, открывать двери в комнаты, которые вчера ей не показали. За одной оказалась гостиная с желтоватой, вероятно, когда-то белой, мебелью, накрытой чем-то вроде брезента. За другой – ещё одна обеденная зала, даже больше, чем та, где Ленора с дядей Ричардом вчера ужинали. Ленора встряхнула головой. Как так получилось, что папа ни разу их сюда не привозил? Они бы такие ужины могли здесь закатывать всей своей обширной семьёй.

Разве дядя Ричард такой уж плохой? Пока с уверенностью можно сказать только то, что он слегка с причудами, но ведь на это, пожалуй, стоит закрыть глаза.

Что такого могло произойти в этом доме, чтобы настолько отвратить от него папу?

В очередной гостиной, чуть поменьше первой с желтоватой мебелью, Ленора хотела включить свет и дёрнула за цепочку на лампе, однако ничего не произошло. Тогда она подошла к окну и раздвинула тяжёлые шторы, чтобы получше разглядеть комнату. Помещение оказалось плотно обставлено бежевым гарнитуром. На одном из стульев, тоже бежевом, блестела золотая позолота – ни дать ни взять трон. Ленора села на него, и облако пыли взметнулось вверх и ударило в нос. Она закашлялась и вскочила.

Так много комнат простаивает зря. Жалко.

В следующей было совсем темно, куда темнее, чем во всех предыдущих. Ленора включила свет – один-единственный выключатель всё-таки сработал – и ахнула.

Перед ней была библиотека. Полки покрывали стены до самого потолка. Специальная лестница на колёсиках ждала в конце ряда, как будто кто-то только что закончил читать последнюю книгу во всей библиотеке, а может, только начал первую. Ленора обвела глазами потрясающий вид. Столько книг ей за всю жизнь не прочитать.

Джон бы здесь буквально поселился – да он бы просто забрал всю комнату себе в качестве спальни. От этой мысли опять проснулась прежняя боль где-то в животе.

Ленора решила, что это голод, не горе. Потому что Джон на самом деле жив. И он скоро приедет. Он увидит библиотеку и забудет про всё на свете.

Ленора подошла к окну и отдёрнула тяжёлые бархатные шторы, а чтобы не упали обратно, заткнула их за латунный шар-держалку, торчавший из стены. Мягкий и нежный утренний свет пролился в комнату. Мебель оказалась того же глубокого бордового цвета, что и шторы, а пол в центре комнаты покрывал тёмно-коричневый ковёр с витиеватым золотым тиснением. Ленора стала прогуливаться вдоль книжных шкафов, слегка проводя пальчиками по корешкам с незнакомыми заглавиями. Уже на середине своего обхода она вдруг наткнулась на книгу, название которой как будто что-то напоминало. Джон бы сразу её заметил.

«Происхождение видов». Его любимая книга, хотя папа с мамой воспитывали их в вере. Они говорили, что Дарвин скептически относился к Богу и всему духовному. И они не хотели, чтобы это передалось Джону. Это воспоминание заставило Ленору улыбнуться: из них четверых Джон был самый набожный. Каждым воскресным утром он нетерпеливо заталкивал всех в машину, чтобы ехать в церковь, а дома после службы целый час играл на пианино весёлые гимны – казалось бы, парадокс. Но только не у них в семье. Сам он называл это «Минутка веры с неподражаемым Джоном Коулом».

Какой сегодня день? Неужели воскресенье уже прошло?

Пианино Ленора в Замке пока нигде не видела. Но уж, конечно, в таком приличном особняке должно быть нормальное фортепьяно, может быть, даже рояль. Тогда ей будет чем заняться. Раньше она просто ненавидела заниматься на пианино, но сейчас сама сядет – добровольно и без нытья, хотя дома без этого не обходилось. К тому времени, как за ней приедут родители, она уже будет знать больше песен, чем Рори – а ведь та настоящий музыкант.

Ленора пробежала пальцами в воздухе по невидимым клавишам. Закрыла глаза и откинула голову назад.

– Я смотрю, ты отыскала библиотеку.

Ленора подскочила на месте и выпучила глаза на вошедшего. В проходе стоял дядя Ричард. С того момента, как Ленора ступила на порог Замкового особняка, это были первые слова, с которыми он обратился к ней напрямую.

– Да, она просто… – Ленора помедлила. – Великолепная.

Дядины губы шевельнулись, и на секунду Леноре показалось, что он улыбнётся. Но он только сухо произнёс:

– Пользуйся.

Он уже собирался повернуться и уйти, как Ленора окликнула его.

– Дядя Ричард?

Прежде чем обернуться, он немного постоял, глядя в пол. Затем выпрямился, поднял подбородок. Посмотрел Леноре прямо в глаза, отвёл взгляд в сторону, снова посмотрел на Ленору и наконец уставился в окно. Леноре сразу захотелось оглянуться и узнать, что же так привлекло его внимание там за окном, но она собралась с мыслями и спросила:

– Скажите, а у вас нет пианино?

Дядя снова уставился на неё. Он долго не сводил с неё глаз, и ей уже начало казаться, что у него опять случился Приступ Иного Мира – это название для подобных случаев пришло ей в голову вчера вечером на лестнице по пути в свою комнату. Он стоял слишком далеко, чтобы можно было разглядеть, смотрит ли он куда-то конкретно или взгляд его затуманился и направлен на то, что видит один он. Поэтому Ленора несколько удивилась, когда он наконец произнёс: